Варвара Мордовских - Победа во имя мира
Михаил Усачев был сугубо штатским человеком, никогда не думал, что ему придется взять в руки оружие, увидеть сожженные села… Его назначили в глубокий тыл (понятие, впрочем, относительное — немцы тогда были у самой Москвы). Он обращался к командирам разных рангов, упрашивая отправить его на передовую. Настойчивость победила. Его перевели под Гомель — в соединение авиационного базирования. Электрик Усачев стал связистом-наблюдателем. Задача простая — обеспечить четкую связь. Простая, но не из легких. Может, кто и прошагал эти тысячи верст до победы в полный рост, а связист Усачев большую половину их прополз по-пластунски вдоль полевого провода связи. Полз, отмораживая ноги в белорусских лесах, полз, чудом избегая вражеской пули.
Мечтал ли он о подвиге, о славе! Может быть. Как и все другие. О подвиге не ради подвига, ради общего — победы над врагом. Он беспокоился — не сделать бы меньше других.
Усачев не был добровольцем. И если бы ему не пришла повестка, он, наверное, воспринял бы это, как должное — значит, нужнее в тылу. Но когда его мобилизовали, понял, что и он нужен на войне. А если так, то дайте мне в руки оружие, позвольте в полной мере исполнить свой долг.
Пришел последний день войны. Их было тысяча четыреста восемнадцать. Пришел день, который не забудет никто. День, который долго и терпеливо ждали — 9 мая 1945 года.
Михаил Усачев, закончив свой последний бой, остановился у стены рейхстага. Закинул за плечи остывающий автомат, подобрал покрупнее кусок штукатурки. Друзья кричали:
— Давай, Михаил, повыше, чтоб всем видно было!
Это мог сделать и мой отец. Имел право. За это право он заплатил жизнью. Имел на это право и Владимир Солуянов. Он геройски сражался на фронте, и не его беда, что он не дошел до Берлина. Мечтал дойти и политрук старший лейтенант челябинец Владимир Колсанов — его могила на Курской дуге.
Усачев — рядовой этой войны. И все же внутренний закон, а не случай привел Усачева к стенам рейхстага. Ибо не подвигом единым делалась победа, исход великого сражения в равной мере зависел от танкиста Колсанова, десантника Солуянова, связиста Усачева.
…Закопченные, иссеченные пулями стены последнего прибежища фашистов. Сейчас такого не увидишь — зданию вернули былой лоск.
Я спросил у Михаила Филипповича, знает ли он, что давно уже стерты со стен рейхстага все надписи, сделанные в те майские дни сорок пятого года. Он ответил на редкость спокойно:
— Знаю, — и, чуть подумав, добавил: — Только есть память сердца, память поколений.
Л. А. ВЕРШИНСКИЙ,
ветеран войны, полковник в отставке
ГЕРОЙ САХАЛИНА
За героизм и мужество, за умелое руководство батальоном в боях при освобождении Южного Сахалина Указом Президиума Верховного Совета СССР от 8 сентября 1945 года южноуральцу Л. В. Смирных посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.
Поселок, в боях за который он погиб, назван Смирных. А в центре Леонидово (тоже его имя!) на могиле Героя капитана Смирных стоит памятник, увенчанный красной звездой, у его подножия разбит цветник. Один из районов Южно-Сахалинской области носит название — Смирныховский. В городе Александровске-на-Сахалине есть улица имени Героя Советского Союза Л. В. Смирных. Имя нашего мужественного земляка «Леонид Смирных» носит теплоход Сахалинского морского пароходства.
…Вдоль всего западного (Камышового) и восточного (Невельского) побережья острова тянутся горные хребты — покрытые густыми вековыми лесами. В центральной части острова неширокая Поронайская долина, на которой протекает река Поронай. Эта долина представляла собой сплошное болото. Единственная грунтовая дорога проходила по склонам Камышового хребта. Японское командование было уверено, что наступление русских может быть только на узком участке фронта, справа и слева от дороги. Восточный и западный хребты считались доступными для боевых действий мелких групп.
В течение пяти лет японцы строили Харамитогский укрепленный район, с огневых позиций которого просматривалась и простреливалась из всех видов оружия дорога и вся прилегающая к ней местность. Весь район занимал по фронту до 12 километров и в глубину до 14—15. Здесь были сооружены многоярусные доты, до 200 дзотов, прочные убежища, густая сеть траншей и ходов сообщения.
Главный удар наши войска наносили вдоль дороги. А в пятнадцати километрах восточнее ее по болотам Поронайской долины совершал обходный маневр 179-й стрелковый полк. В авангарде его действовал батальон под командованием капитана Смирных. В нем подобрались уральцы, сибиряки, дальневосточники, большинство имели за плечами шесть-семь лет армейской службы.
На рассвете 11 августа батальон под дождем перешел неширокую прямую пограничную просеку по пятидесятой параллели. За просекой такая же тайга, мрачно-темная, густая. Двигались медленно, преодолевая зыбкие поляны, поросшие багульником, кочки, топи, поваленные стволы деревьев. Промокло все обмундирование, наполнялись водой сапоги.
Наконец приблизились к опорному пункту — вражеской заставе Муйка. Кругом тихо. Тщательно выяснив обстановку, подразделения бесшумно подошли и внезапно для противника ворвались на заставу. В коротком, но жарком бою они уничтожили японский гарнизон.
Особенно отличился взвод, которым командовал лейтенант Хисматуллин. Бойцы гранатами и штыками уничтожили находившихся в казармах пограничников.
За первые сутки батальон преодолел около 10 километров и вышел глубоко на фланг японского укрепленного района. А к вечеру 12 августа он был уже в тылу, около железнодорожной станции и поселка Котон. Но овладеть ими с ходу не удалось.
Японское командование подбросило туда свежие резервы, рассчитывая атаковать и разгромить наши войска, появившиеся у них в тылу. Силы врага росли. У батальона не было ни орудий, ни танков. Пришлось перейти к обороне. Натиск противника все усиливался. Но советские солдаты отбили все атаки с большими для японцев потерями.
Стало темно. Бойцы окапывались. Ждали — враг мог и ночью внезапно атаковать.
Ночью Смирных со своим заместителем старшим лейтенантом Степочкиным и начальником штаба капитаном Захаровым, оценив создавшуюся обстановку, сделали один вывод: наступать! Овладеть поселком и станцией, перерезать шоссейную дорогу, идущую с юга острова в укрепрайон. Тем самым они будут способствовать главным силам корпуса в разгроме врага.
Рано утром 13 августа командир корпуса генерал-майор Дьяконов отдал приказ перебросить в район батальона Смирных артиллерийский полк, которым командовал подполковник Мехимчук. К Котону стали подходить и основные силы 179-го стрелкового полка.
Смирных решил, не дожидаясь прибытия артиллерийского полка, начать атаку. И его верные боевые друзья перешли в наступление.
Смелую инициативу и геройский подвиг совершил пулеметчик коммунист сержант Паршин. На вагонетке, которая стояла в тупике, установил станковый пулемет. Затем, оттолкнув с силой, вскочил на нее. Вагонетка шла под уклон, набирая скорость. Он открыл огонь по станционным постройкам, где засели японцы. Это вызвало растерянность и панику среди врагов. Воспользовавшись моментом, бойцы батальона бросились в атаку и захватили станцию.
Весть о героическом подвиге батальона Смирных молниеносно разнеслась по войскам корпуса. Тогда-то пулеметчик сержант Антон Ефимович Буюклы повторил подвиг Александра Матросова. Враг сильным пулеметным огнем не давал возможности продвигаться. Особенно злобствовал и был неуязвим дзот в кустарнике.
Буюклы со своим «максимом» по-пластунски двинулся вперед, преодолевая болото. Наконец он подполз к дзоту и, смертельно раненный, собрав последние силы, закрыл его амбразуру пулеметом и собственным телом. Дзот противника умолк. Этим воспользовались солдаты роты. Они ворвались на позиции самураев. А. Е. Буюклы посмертно присвоено звание Героя Советского Союза…
…Артиллерийский полк и основные силы стрелкового полка прибыли в Котон, когда он уже был в руках батальона Смирных. Сразу же стали разворачиваться на север, чтобы завершить окружение всего укрепленного района.
Атакованный с фронта и тыла, противник отчаянно защищался. Но батальон Смирных, сопровождаемый отдельными танками и орудиями прямой наводки, следовавшими в его боевых порядках, упорно продвигался вперед. Бой принимал затяжной характер. Батальону приходилось буквально прогрызать оборону врага.
14 августа. Утром по сигналу красных ракет при поддержке орудий прямой наводки и противотанковых ружей батальон снова поднялся в атаку. Шаг за шагом он преодолевал укрепления японцев, овладел несколькими дзотами и тремя дотами. К исходу 15 августа расстояние между нашими частями, наносившими по японцам главный удар с севера, и батальоном Смирных сократилось до семи-восьми километров. Решительная атака последних опорных пунктов укрепленного района была назначена на 10 часов 16 августа.
