Джастин Сарасен - Ведьма Сталинграда
– Я полагаю, людям нужно услышать нечто подобное, когда они идут на смерть, – сказал Капа, раскрывая над ними зонт.
Роберт оказался весьма привлекательным мужчиной, смуглым, с экзотической внешностью и густыми бровями. Его работы во многом походили на то, что делала сама Алекс, но его снимки всегда вызывали у нее восхищение. Теперь оказалось, что он нравится ей и как человек.
– А что насчет военных корреспондентов? – спросила Алекс. – Быть может, нам стоит придумать нечто похожее, как думаете? «Мы, горстка фотографов-любителей и папарацци». Что-нибудь в этом роде.
Роберт рассмеялся теплым смехом.
– Я видел ваши снимки с Восточного фронта. У вас хорошо получается.
– Слышала, у вас тоже, – пошутила Алекс. – Вы участвуете в высадке?
– Да, во второй волне.
– Тогда удачи. Мне уже довелось побывать под обстрелом, правда, находясь в самолете. И я особо не горю желанием стоять по колено в холодной воде с одной лишь с камерой в руке, когда вокруг дождь из пуль.
– Думаю, это что-то вроде дня св. Криспиана, как у Генриха V. Я иду туда ради славы. Если у меня все получится, обо мне будут говорить. А вы?
– Я тоже поеду через пару недель. Но слава здесь ни при чем.
Капа озадаченно посмотрел на коллегу, словно пытаясь понять, какая еще причина могла побудить фотографа стремиться к театру военных действий.
– Что ж, тогда, может, еще увидимся. – Роберт закрыл зонт, оставив Алекс под дождем, и вернулся в ангар.
Девушка постояла еще немного на улице, радуясь, что журналист не спросил, зачем она поедет. Не могла же она ему сказать, что собиралась искать женщину, любить которую ей было нельзя.
* * *Спустя три недели после высадки союзников Алекс получила пресс-карту. Ей также было приказано обратиться в квартирмейстерскую службу, чтобы получить форму военного корреспондента. Группа женщин-военнослужащих, приписанных к штабу верховного главнокомандующего, должна была пересечь Ла-Манш на следующий день. Алекс предстояло отправиться вместе с ними.
Форма, которая выдавалась американским военным журналистам, была сделана под офицерскую и практически не отличалась от той, в которую была одета Алекс по прибытию в Москву. Только на этот раз на левом нагрудном кармане и плече было вышито «Военный корреспондент». Штаны из армейской ткани были слишком широкими, и Алекс улыбнулась при воспоминании о клоунских брюках-галифе ночных бомбардировщиц.
На следующий день Алекс поднялась на борт десантного катера LCVP-105 вместе с женщинами-военнослужащими. На судне также были ящики со средствами связи и джип.
Ужасный шторм, разразившийся в день высадки, давно утих, но воды Ла-Манша были еще неспокойны, так что от Алекс потребовалась вся ее ловкость, пока она перебиралась по сетке из транспортного судна на десантный катер с тремя камерами и рюкзаком. Зато теперь до берега оставались считанные минуты, и ей не угрожали ни самолеты, ни батареи береговой обороны.
Прижавшись к борту катера, Алекс сделала несколько снимков гавани, где, словно по мановению волшебной палочки, за два дня первой волны высадки развернулись войска. Выбравшись из катера, девушка оказалась по колено в ледяной воде. Держа рюкзак и камеры над головой, она устремилась к берегу.
– Сюда! – помахал им какой-то солдат, стоявший на пригорке, где их поджидал крытый грузовик. Алекс и другие девушки забрались в грузовик и вцепились в скамейки, когда машина понеслась по изрезанной колеями дороге.
По пути они видели войска, маршировавшие на восток. Стоило солдатам заметить девушек, как они начинали свистеть. Это, конечно, раздражало, но Алекс сочла, что они могут позволить себе неподобающее поведение, раз уж идут в бой.
Спустя примерно час грузовик остановился, и один из солдат помог девушкам спуститься на землю.
– Добро пожаловать в Зону коммуникаций, леди, – сказал он.
Алекс увидела перед собой поле с палатками, умывальниками и, похоже, туалетными кабинками.
– Вы будете находиться здесь, пока вас не распределят в соответствии с заданиями, – добавил солдат и повел их к палаткам, рассчитанным на шестерых человек.
Алекс разобрала вещи и расстелила скатку. Она с облегчением сняла все еще мокрые по колено штаны и повесила их сушиться на опорную стойку палатки.
– Отличная идея, – сказала симпатичная и статная девушка, устроившаяся рядом с Алекс, и тоже сняла брюки. – Я-то думала, что мне с ними делать. – Она повесила свои штаны рядом с брюками Алекс.
Теперь обе девушки стояли рядом в одинаковом белье. Незнакомка протянула журналистке руку.
– Я Джо Найтли.
Алекс улыбнулась и пожала ей руку.
– Алекс Престон. Интересно, как долго мы здесь пробудем.
– Не знаю насчет тебя, но мы ждем назначения в штаб верховного главнокомандующего сил союзников. Я секретарь генерала Эйзенхауэра, а остальные – связисты. – Девушка взяла расческу и зачесала короткую челку наверх.
– Это честь – познакомиться с тобой, – сказала Алекс. – Где вы будете находиться?
– На самом деле, мы еще не знаем. Мы привезли с собой ящики, забитые телефонами и радиооборудованием для первого командного поста Эйзенхауэра. Мы ждем приказа. А ты?
– Я жду, когда меня отправят в 3-ю американскую армию.
– Ты попала к Паттону? Сочувствую, милочка. Он не особо жалует женщин.
Кто-то из девушек рассмеялся.
– Судя по тому, что я слышала, он и с мужчинами неласков. Он отхлестал двух контуженых солдат в эвакуационном госпитале, назвав их трусами.
– Правда? – Алекс повязала одеяло вокруг талии на манер саронга и уселась на свою постель. – Это роднит его со Сталиным, который плевать хотел на своих людей, если они выбыли из строя. Только он не то чтобы бьет их, скорее, приказывает убивать.
– Откуда ты знаешь? – спросила Джо.
– От самого Сталина, по Московскому радио.
– Ничего себе, ты говоришь по-русски? И ты бывала в Москве? Я-то думала, что после поездки во Францию мне будет, чем хвастаться, – сказала Джо. – И как тебе там?
Алекс поморщилась. Ей всегда задавали одни и те же вопросы, и она всегда отвечала одними и теми же расхожими фразами. Набрав в грудь воздуха, она ответила:
– Там холодно, опасно и страшно.
– Ты видела сражения? – спросила большеглазая девушка, которой на вид было не больше девятнадцати.
– Видела. – Алекс не стала вдаваться в подробности.
– Подумать только! Ты была в окопах с солдатами?
– Нет. Я была с советскими пилотами. Точнее, в женском авиаполку с ночными бомбардировщицами и пилотами истребителей. – Ну вот опять, подумала Алекс.
Девушки окружили ее.
– Ого! Женщины в авиации? Невероятно!
Джо прилегла на свою постель, опершись на локоть.
– Ты летала вместе с ними? Как волнующе, но, наверно, они тебя посрамили? – спросила она.
Алекс повернулась к Джо.
– Да, так все и было. Я не столько летала, сколько работала с наземной командой. Это тоже были женщины. Их работа была очень изнурительной, на пределе физических возможностей. Вдобавок им всегда не хватало еды и теплого жилища. Даже зимой.
– А какие они? Похожи на нас? – спросила какая-то девушка.
– Они другие, конечно, но в чем-то такие же, как мы. В любом случае они отважные воины. – Алекс уставилась взглядом куда-то в пустоту, вспоминая знакомые лица.
– И ты могла говорить с ними, как прекрасно! – сказала Джо с неподдельным восхищением. – Ты завела там близких друзей? Кого-то особенного? – Джо могла иметь в виду что угодно.
– Некоторые из них действительно были особенными: Марина Раскова, Раиса Беляева, Катя Буданова. Но все они погибли. – Когда Алекс произнесла эти имена, ее кольнуло горе, но в то же время она чувствовала, будто отдает этим женщинам дань уважения. Ей хотелось, чтобы память о них навсегда осталась в ее душе.
– А еще… Настя Дьяченко, – добавила Алекс. – Ее самолет сбили над Украиной. Думаю, она попала в плен и ждет, чтобы кто-нибудь освободил ее. – Журналистка замолчала.
– Такие чудесные романтические имена, – звонким голоском произнесла девятнадцатилетняя девушка.
Джо внимательно посмотрела на Алекс. Судя по выражению ее лица, она все поняла.
– Поэтому ты вернулась? – тихо спросила она. – Чтобы освободить ее?
– Да. Любой ценой.
Кивнув, Джо едва слышно сказала:
– Это очень ценная вещь – такая любовь.
– Итак, леди, гасим свет! – крикнул дежурный офицер снаружи.
– Есть, сэр! – Девушка, которая была ближе всех к фонарю, погасила свет, и все устроились на своих постелях.
Алекс услышала в темноте шепот Джо.
– Какая жалость, что наши пути расходятся. Было бы здорово с тобой подружиться.
– Спасибо за комплимент, Джо. Я тоже уверена, что ты стала бы хорошим товарищем. Но знаешь, я так долго оставалась на Восточном фронте, что, кажется, позабыла, что значит – дружить.
Джо тихонько усмехнулась.
– Действительно, долго, раз стала говорить «товарищ». В любом случае, послушай, милочка. Если тебе что-нибудь понадобится от штаба союзников, дай мне знать.
