Энрике Листер - Наша война
С началом атаки корпуса Маэстрасго в действие вступили Марокканский корпус, группа танков и итальянские «волонтеры».
Республиканское командование сочло, что настал момент считать операцию на Эбро законченной, и республиканские силы начали эластичную оборону с десятками контратак, длившихся 15 дней и нанесших противнику большой урон. Сохраняя полный порядок и организованность, войска со всем вооружением перешли на левый берег реки.
В своей книге «Предупреждение народам» генерал Рохо пишет: «По возвращении в Барселону я удостоверился, что отвод войск с Эбро и Сегре был совершен в полном порядке, как это было предусмотрено, без больших потерь в живой силе и технике. При этом ни одна из частей не была окружена и не оказалась в трудном положении. Информация противника как всегда была ложной. Отвод войск был предусмотрен, ожидался всеми и нисколько не отразился на состоянии боевого духа армии».
Приведенные ранее цитаты из франкистских источников, как мы думаем, вполне убедительно показывают, что основной мыслью Франко и его генералов было заставить республиканские войска отойти на левый берег Эбро. Это было ясно с первого до последнего дня сражения на Эбро. Что касается «гениального» плана Франко уничтожить республиканскую армию, то это была распространенная позднее выдумка франкистской пропаганды. В действительности же вся тактика Франко сводилась к разрушению республиканских укреплений путем интенсивного артиллерийского обстрела и бомбардировок с воздуха.
25 июля противник внезапно останавливает свое наступление в Леванте, и на Эбро появляются его лучшие части. С первых дней начинаются фронтальные атаки, но в них не чувствуется ни малейшего замысла маневра. На протяжении многих дней противник вел бой с целью захвата одной высоты, оставляя перед ней горы трупов. К этому и сводилась вся «гениальность» плана Франко на Эбро. Обычно атаки противника развивались следующим образом: в течение четырех-пяти часов его артиллерия и авиация бомбардировали первые линии наших укреплений, позиции нашей артиллерии и наблюдательные пункты. В то же время его истребители пулеметным огнем атаковали наши войска во второй линии и резервы. После этого переходила в атаку пехота, но, встречаясь с огнем нескольких наших пулеметов, откатывалась, и вновь начиналась артиллерийская подготовка и авиационная бомбежка. Когда противник пускал в ход мощные огневые средства, наши войска уходили в укрытия, а по окончании обстрела вновь занимали свои позиции. Иногда они появлялись в окопах одновременно с наступавшей пехотой противника, и тогда происходили жестокие рукопашные схватки.
При подобной тактике фронтальных атак противнику потребовалось почти четыре месяца для отвоевывания того, что он потерял в один день. Франкисты понимали, что захват Сьерры де Пандольс даст им ключ ко всему горному массиву до Гарсии. Таким путем они получат наблюдательные пункты, позволяющие просматривать всю нашу систему обороны далеко за Эбро. Но это не окупало потерь — на протяжении недель противник бросал свои лучшие части на скалы Пандольса, многие из этих частей были полностью там уничтожены, как, например, знаменитая 4-я Наваррская дивизия, батальоны иностранного легиона и марокканские части. Захватить Пандольс противнику так и не удалось до 2 ноября, когда мы сами вынуждены были уйти оттуда, чтобы избежать окружения наших частей, защищавших Сьерру, поскольку враг, захватив высоты Кабальса, спускался к Пинелю.
Теперь перейдем к изучению других «фактов», на которые опираются франкисты, описывая историю сражения на Эбро: к вопросу о потерях. По их утверждениям, на Эбро были уничтожены лучшие силы республиканской армии и потери ее достигали 100 тысяч человек. При этом франкисты благоразумно умалчивали о своих потерях. В действительности же республиканские войска на Эбро потеряли 50 тысяч человек, из них 15 тысяч относятся к числу окончательных потерь, т. е. убитые, раненые, не возвратившиеся в строй, пленные и дезертиры.
Действительно, мы несли тяжелые потери. V корпус лишился многих прекрасных командиров и политработников. Потеря этих ветеранов, людей с большим опытом и авторитетом, несомненно, явилась тяжким ударом для корпуса и всей армии. Невозможно перечислить имена всех павших, рассказать об их героических подвигах. И все-таки я хочу назвать хоть некоторые имена, символизирующие огромный личный и коллективный героизм.
Домисиано Леаль — испытанный боец с довоенных времен. Несмотря на молодость (он был членом ХСУ), способный боевой командир, прошедший путь от рядового ополченца до командира 46-й дивизии. Пал в середине сражения на Эбро.
Анхел Барсиа — комиссар 11-й дивизии, мадридский рабочий, имевший немалый опыт классовой борьбы, участник штурма казармы Монтанья, затем политический уполномоченный одного из батальонов, сформированных на аэродроме в Хетафе; Барсиа участвовал в боях у Талаверы и в организации 1-й бригады. Потом все время сражался в рядах 11-й дивизии. Умный, храбрый, обходительный, человек исключительно твердого характера. Барсиа искренне любили все, кто его знал.
Матиас Ягуэ — лесоруб, работал в горах недалеко от Мадрида. За революционную деятельность до войны подвергался репрессиям и был заключен в тюрьму. В первые дни мятежа сражался в Навасерраде, затем на всех фронтах в рядах 1-й бригады и 11-й дивизии. Командовал 9-й бригадой, пал в бою в Сьерре Пандольс.
Несколько позже был тяжело ранен комиссар той же бригады Андрес Куэвас; несмотря на свою молодость, он имел богатый опыт революционной борьбы.
Паулино Льоренто — комиссар батальона. Служил в 5-м полку со дня его основания. Воевал в Гвадарраме, под Талаверой, участвовал в обороне Мадрида и сражался на всех фронтах в рядах 11-й дивизии.
Мануэль Альварес (Манолин) — командир 42-й дивизии, астурийский рыбак. Человек большого мужества, огромной выдержки и скромности. Был убит в боях на Эбро.
Тибурцио Минайя — командир батальона, воевал с первых дней мятежа. Убит при штурме вражеских позиций.
Базилио Маньеро — учитель, с первого дня войны вступил в 5-й полк, затем в 1-ю бригаду и 11-ю дивизию, в рядах которой сражался до своей гибели, командуя батальоном на Эбро.
Брихидо Гарсиа — командир батальона; ему было 23 года, родился в Гаване. Погиб 25 июля в первые часы наступления, преследуя во главе своего батальона отступавшего противника.
Сотеро Фрехо — служил сержантом в старой армии. Храбрый, способный командир батальона. Убит в бою на Эбро.
Хоакин Морено — комиссар 2-й танковой бригады, убит в бою.
Сантьяго Агуадо — командир 100-й бригады 11-й дивизии; был тяжело ранен. Его выдающиеся военные способности сочетались с исключительным личным героизмом, он был представлен к награждению высшим военным орденом «Лауреада де Мадрид»; он умер, когда представление находилось на утверждении. Немного раньше его брат Рамиро лишился ноги в результате ранения, полученного в боях в Арагоне. Несмотря на это, он продолжал до конца войны участвовать в борьбе, преподавая в офицерской школе.
На Эбро был тяжело ранен капитан генерального штаба Хосе Монтеррубио; в 1942 году он погиб на советской земле, сражаясь против гитлеровцев. Ранены были: капитан Энкарнасион Эрнандес Луна, известная своей храбростью женщина — командир пулеметной роты, майор Рафаэль Соуса — командир 100-й бригады и Хосе Террон — комиссар этой бригады, образцовый революционный борец. Не дождавшись выздоровления, он вернулся на фронт. Тяжело ранен был и Грегорио Рамирес, командир 9-й бригады — еще один ветеран из рядов ополченцев, ставший командиром бригады.
Каковы же были потери франкистов в сражении на Эбро? Нам неизвестно, чтобы франкисты, столь усердно занимаясь подсчетом, а вернее фальсификацией, наших потерь, когда-либо давали общие официальные данные о понесенном ими ущербе. Гитлеровский полковник Ксиландер оценивает людские потери франкистов в 100 тысяч человек, а один итальянский журналист, находившийся во время войны на стороне франкистов, приводит цифру 145 тысяч. Каковы же они были в действительности? За неимением общей цифры возьмем отдельные, опубликованные во франкистской печати, и сделаем некоторые подсчеты. Вероятно, эти цифры и не совсем точны, но они показывают, что итальянский журналист был не далек от истины.
В цитируемой книге генерала Гарсиа Валиньо говорится, что с 1 сентября армейский корпус Маэстрасго потерял 19 763 человека. Корпус обычно состоял из трех дивизий, но иногда ему придавали еще одну или две. Итак, мы можем считать, что в корпус в среднем входило четыре дивизии. В сражении на Эбро участвовало 13 франкистских дивизий. Каковы же были потери других девяти дивизий за тот же период, о котором рассказывает генерал Гарсиа Валиньо? Следует иметь в виду постоянные смены частей и то, что в боях участвовали все дивизии противника. Можно предположить, что потери этих дивизий наверняка были не ниже потерь в четырех дивизиях генерала Валиньо. Таким образом, мы получаем цифру, превышающую 64 тысячи человек. Но к данным генерала Валиньо необходимо относиться осторожно. Следует иметь в виду, что эти цифры относятся исключительно к убитым и раненым; генерал ни слова не говорит ни о количестве попавших в плен, ни о перебежчиках на сторону республиканцев. С другой стороны, генерал Валиньо говорит только о частях корпуса, непосредственно ему приданных, но не упоминает о потерях, понесенных частями поддержки — артиллерией, авиацией, танковыми частями и т. д.
