Хироюки Агава - Адмирал Ямамото. Путь самурая, разгромившего Перл-Харбор. 1921 - 1943 гг.
Сам Йонаи, однако, не имел амбиций стать премьер-министром, да и не считал себя готовым для этого поста. В политических кругах у него не было близких соратников, которые помогали бы ему, а Хараде Кумао даже пришлось договориться с бывшими министром финансов Исимото и министром социального обеспечения Хиросе поработать вместе с ним с целью формирования нового кабинета.
Обратимся к «Истории войны на Тихом океане», составленной Рекисигаку Кенкюкай (Историографическое исследовательское общество) и опубликованной в 1953— 1954 годах:
«Восхождение Йонаи, очевидно, отчасти результат действий проамериканских и пробританских государственных деятелей, и этому противились как армия, так и реформисты. Коноэ также был недоволен тем, что Окада и Юаса взяли в свои руки бразды правления, игнорируя его самого. Однако, когда дошло до практического формирования правительства, император приказал военному министру оказать содействие; в результате Хата остался в офисе, а процесс формирования кабинета прошел более или менее гладко. Морской министр Йосида также сохранил за собой свой пост.
При возможности Ямамото хотел контролировать попытки перевести Йонаи в офис премьер-министра, поскольку испытывал сильное желание, чтобы в будущем Йонаи стал начальником морского генерального штаба. Ранее он обсудил этот вопрос с Харадой Кумао, а последний (как он рассказывает в «Принце Сайондзи и политической ситуации») отправил ему теперь письмо, где перечислил неизбежные обстоятельства, которые возникли бы в таком случае.
В соответствии с обычной практикой Йонаи уволили в отставку при вступлении в должность премьера. И всетаки, несмотря на сожаление, что Йонаи потерян для флота, Ямамото, скорее всего, среди тех, кто связывал с назначением Йонаи великие надежды на лучшее будущее.
В бытность Йонаи премьер-министром фактически не делалось попыток поднять вопрос о Трехстороннем пакте — или, если они делались, он отказывался касаться его. Он, как и премьер-министр, делал замечания с глубоким смыслом относительно национального закона о мобилизации и по вопросу о рычагах управления. Газеты тех дней сообщали, что на пресс-конференции, отвечая на вопрос об управлении экономикой в условиях военного времени, он заявил: «Что касается управляемой экономики, я сделаю то, что потребуется. Однако если ущерб окажется больше, чем выгода, мы обязаны пересмотреть нашу политику». В этом ответе, созвучном его прежним ответам в парламенте, когда он был морским министром в правительстве Хиранумы, обнаруживается его постоянный базовый подход. Соответственно, он был проклятием для армии. Позже Йонаи вспоминал: «Они понимали, что, пока я премьер-министр, — никакого Трехстороннего пакта и никаких «реформ» дома; вот почему решили, что правительство необходимо свергнуть».
С самого начала жестокое разочарование в новом правительстве пылало в рядах армии и среди отдельных групп правого толка. Даже среди советников в правительстве оказалось трое — Суецугу Нобумаса, Мацуи Иване и Мацуока Йосуке, — ушедших в отставку, несмотря на просьбу Йонаи остаться на своих постах. Так что прямо со времени возникновения этого правительства появились зловещие признаки, что оно долго не продержится.
В некоторых армейских и правых кругах появление правительства Йонаи рассматривалось как «заговор императорских советников»; многие молодые офицеры имели зуб на министра без портфеля за его роль в императорском пожелании, чтобы военный министр сотрудничал с новым правительством. В это время Мацумото Санкичи написал Ямамото на борту «Нагато» письмо, где в деталях описывал усилия, которые Йонаи прилагает для создания кабинета. Йонаи старается изо всех сил, заявлял он, но будущее правительства омрачено трудностями и существуют надежды, что Ямамото сам займется политикой. А в некоторых политических кругах выражается даже надежда, что он возглавит правительство. Но 18 февраля Ямамото написал в ответе на письмо Мацумото: «Очень благодарен за Ваше письмо. Я провел в море уже полгода. Несмотря ни на что, место моряка — на борту корабля. Для меня здесь, в море, работы еще более чем достаточно, и я считаю, что дело моряка — быть специалистом в том, что касается моря; для него фатальная ошибка — вмешиваться в незнакомые политические вопросы».
В июле 1940 года, едва ли через полгода после своей инаугурации, правительство Йонаи ушло в отставку и его заменило второе правительство Коноэ. С плохо скрываемым нетерпением новое правительство сразу же вновь приступило к вопросу о Трехстороннем пакте; два месяца спустя, 27 сентября, родился новый милитаристский альянс, причем неожиданно без суматохи (хотя несколькими неделями раньше ушел в отставку морской министр Йосида Зенго).
Йосида, который оставался в составе второго правительства Коноэ, оказался между армией вместе с реформистами как внутри, так и вне флота, с одной стороны, и требованиями Ямамото и людей со схожими взглядами — с другой. В результате у него развился серьезный невроз. Вскоре его отправили в госпиталь на отдых, а за три недели до подписания Трехстороннего пакта он ушел в отставку. Его исчезновение с политической сцены, вместе с назначениями Мацуоки министром иностранных дел, а Тодзио — военным министром, стало одной из трех наиболее значительных кадровых перемен во втором правительстве Коноэ.
Несколько позже Ямамото опубликовал еще одно заявление с изложением оценки флотом проблемы военного союза:
«Война между Японией и Соединенными Штатами была бы несчастьем мирового масштаба, а для Японии это означало бы, после уже нескольких лет другой войны, обретение еще одного могущественного врага — крайне опасное для страны развитие событий. Если после того, как Япония и Америка нанесут друг другу серьезные раны, с претензиями на мировую гегемонию выступят Советский Союз или Германия, кто сможет остановить их? Если Германия одержит верх (в войне с Британией. — X. А.)9 Япония могла бы рассчитывать на ее добрую волю как дружественной нации, но если в тот момент Япония окажется проигрывающей стороной, ее пожелания не будут иметь никакого веса; дружественная нация может рассчитывать на дружественное отношение до тех пор, пока располагает мощными вооруженными силами. Японию уважают и часто ищут ее руки для союза потому, что у нее есть реальная сила в виде флота и не только. Поэтому Японии и Америке необходимо изыскивать все возможные средства для избежания прямого столкновения, а Японии ни при каких условиях не следует заключать союз с Германией».
Сохранилась только центральная текстовая часть этого заявления, и неизвестно, кому оно адресовано, но министр Йосида неизбежно должен был прочесть его. Несомненно, он симпатизировал этим взглядам, но в основном такие мысли не пользовались симпатией в те времена, когда Германия только что озадачила мир своими военными успехами (например, захватила всю Данию за каких-то три с половиной часа).
Пост морского министра Йосида уступил адмиралу Ойкаве Косиро, известному своими мягкими манерами ученого. Однако такие качества едва ли годятся для исполнения обязанностей морского министра в столь кризисное время. Идеология высших кругов флота состояла в сознании, что необходимо концентрировать усилия на искусном и бесконфликтном ведении дел; но даже в таких кругах Ойкава был печально известен своими попытками понравиться всем сразу.
Инуэ Сигейоси в своей оценке Ойкавы беспощаден: «Что за неумное назначение! Спрашивается, кто выдвинул такого человека, как Ойкава, в период, когда приходится вести дела с японской армией, которая обожает ставить себя выше государства. Можно только предположить, что армия рекомендовала его Коноэ, зная о его неспособности и отсутствии каких-либо решающих взглядов».
Заместитель министра при Ойкаве, Тойода Тейдзиро, — еще один флотский лидер, который по обычным японским стандартам мог считаться цельной и подходящей личностью. В отличие от Ямамото у него давно проявлялись амбиции стать вначале заместителем министра, потом — министром; эти амбиции позже реализовались — он стал министром иностранных дел в правительстве Коноэ. В начале 1939 года, однако, когда Ямамото был заместителем министра, он командовал морской базой в Сасебо.
Огата Такетора цитирует следующий пассаж из мемуаров Коноэ Фумимаро, озаглавленных «Последнее правительство »: «Я был уверен с самого начала, что флот ни в коем случае не согласится с подписанием Трехстороннего пакта... Однако, как только морским министром стал адмирал Ойкава, флот вскоре выдал свое согласие. Понимая, что капитуляция выглядит слишком неожиданной, я вызвал заместителя министра Тойоду и задал ему вопрос, что стоит за этим. Он заявил, что флот в своей сути против подписания Трехстороннего пакта. Тем не менее политическая ситуация в стране более не позволяет упорствовать в возражениях и обязывает дать согласие. Флот молча соглашается — по политическим причинам; но с военной точки зрения он все еще не уверен в своей способности противоборствовать с Америкой...»
