Петр Лебеденко - Навстречу ветрам
Развернув самолет на сто восемьдесят градусов, курсант словно ощупью обшаривал землю. Там, где село Гравий, озерца. Их должно быть хорошо видно, но внизу нет этих озер и в помине.
Вася несколько раз менял курс и вдруг увидел впереди небольшой хуторок.
«Сяду еще раз, — подумал он, выбирая площадку для посадки. — Уточню — и домой. Андрюшка, кажется, ничего не замечает. Как-нибудь выпутаюсь».
Он выбрал подходящую площадку около хуторка и сел. Выключив мотор. Вася вылез из кабины и сказал Андрею:
Сам не знаю, отчего так хочется пить. Пересохло в горле, прямо дышать нечем. Попьем, потом полетим.
Он выжидательно смотрел на Андрея: что скажет?
Можно и попить, — ответил Андрей. — А все же зря ты часто садишься, человече. Это ведь в задание не входит.
Вася вспылил:
Ты, кажется, давал кое-кому слово не вмешиваться. Или тебя уполномочили следить за тем, как я выполняю задание?
Никто меня не уполномачивал, Вася. Но все же…
Что, будешь докладывать инструктору?
Я? — Андрей удивился. — Почему я? По-моему, ты и сам в состоянии обо всем доложить.
Да тут и докладывать-то особенно не о чем, — примирительно сказал Вася. — Подумаешь… Сели, напились и благородненько полетели дальше. Вот женщины бегут, сейчас попросим напиться — и в воздух!..
Подошли к самолету, колхозницы. Вася закурил, снял шлем и стал протирать очки.
Здравствуйте, товарищи летчики! — поздоровались женщины.
Добрый день, бабоньки, — весело ответил Вася. — Вы нас водичкой холодненькой не угостите?
Почему ж не угостить? — сказала девушка в красной косынке. — Сейчас принесу.
Она побежала к бричке, а молодая женщина, стоявшая ближе, спросила:
А вы все шоссейку прокладываете?
Вася в недоумении поднял голову и встретился взглядом с глазами женщины. Конечно же, это она! Та самая, которая водила пальцем по его карте. Неужели опять Чернушки? Миллион чертей! Так можно влипнуть только раз в сто лет! Что они, заколдованные, что ли, эти Чернушки? Но надо было выходить из положения.
Решили мы все-таки указать место для шоссейки именно здесь, — спокойно ответил Вася. — Поэтому и вернулись еще раз посмотреть. Спасибо! — Он взял кружку с водой, которую принесла девушка в красной косынке, и начал шумно пить. Потом выплеснул остатки воды на землю и проговорил — Дай бог тебе такого жениха, как я. Ну, пока, бабоньки, пора лететь…
Вот наконец показался и аэродром. Вася приготовился идти на посадку. Взглянув на часы, он отметил: «Задержался на маршруте всего на двенадцать минут. Можно сказать, что отклонился на втором отрезке, восстанавливал ориентировку. Андрей, конечно, не выдаст. Будет дуться, может, перестанет разговаривать, но не выдаст. Буду врать до конца! — решил Вася. — Иначе затуркают, миллион чертей!»
Они одновременно вылезли из самолета — Вася впереди, а Андрей на шаг сзади, — пошли к инструктору.
Товарищ инструктор, — четко начал докладывать Вася, — курсант Нечмирев задание выполнил. На втором отрезке маршрута отклонился влево на шесть градусов. Тщательно сличив карту с местностью, самостоятельно восстановил ориентировку и продолжал полет. От села Ольгинска, на третьем отрезки маршрута…
Он на секунду остановился, словно для того чтобы набрать в легкие побольше воздуха, и взглянул на Андрея. Андрей стоял по команде «смирно» и смотрел на инструктора. «Черт какой-то, а не человек, — подумал Вася. — Смотрит вроде спокойно, а что там, у него в душе делается — сама мама родная не разберет».
…— На третьем участке маршрута никаких отклонений не было! — закончил он и снова взглянул на Андрея.
Ваши замечания, курсант Степной? — вдруг обратился инструктор к Андрею.
Я ведь был пассажиром, товарищ инструктор, — уклончиво ответил Андрей.
Но пассажиры тоже иногда делают замечания летчикам.
Вася нетерпеливо переступил с ноги на ногу: неужели выдаст? Неужели такой человек, как Андр Юшка, может быть подлецом?!
Что же вы молчите, Степной? — спросил инструктор.
Я еще не настолько опытен, товарищ инструктор, чтобы делать замечания таким же курсантам, как я сам. Может быть, со временем…
Хорошо, можете быть свободны. Оба.
Они четко повернулись и в ногу отошли от инструктора. Навстречу бежал Яша Райтман.
Ну, как, Вася? — весело спросил он. — Все в порядке?
Андрей, дай я пожму твою руку, миллион чертей! — остановился Вася.
Нет! — коротко отрезал Андрей и, наклонив голову, пошел в сторону.
3Приближались государственные экзамены. В училище уже прилетели на самолете «ПС-40» начальник учебных заведений ГВФ полковник Зотов, старый, прославленный летчик, полковник Грабов. Учебные полеты выпускных эскадрилий закончились, шла предэкзаменационная «шлифовка» высшего пилотажа. День и ночь над аэродромами гудели самолеты. Курсанты заметно подтянулись, меньше слышалось шуток, и даже такие балагуры, как Вася Нечмирев, стали вдруг серьезными и строгими, чувствуя, что приближается самый ответственный момент. Правда, Васю Нечмирева тяготило и другое обстоятельство: с тех пор как он солгал инструктору, Андрей не сказал ему ни слова. Будто никогда они не были товарищами, будто долгие месяцы не сидели за одним столом, не спали в одной комнате. Вначале Вася делал вид, что ему на все наплевать и что он нисколько не жалеет о том, что произошло.
Подумаешь, детские нежности, миллион чертей! — сказал он как-то Никите. — Не он соврал, а я. И нечего ему строить из себя благородную девицу…
Но ты заставил лгать и его, — ответил Никита. — Он ведь должен быть рассказать инструктору о твоем полете, но промолчал. Вот это его и тяготит.
Ха! Если бы меня тяготило каждое мое вранье, я давно околел бы, — не сдавался Нечмирев. — Да и вообще вы с Андрюшкой шибко честные. А мне наплевать. Я никому больно не сделал.
Бравируешь ты, Вася, — сказал Никита. — Мне кажется, что тебе самому от всего этого больно. И не стоит казаться хуже, чем ты есть на самом деле.
Мне больно? — засмеялся Нечмирев. — Чудишь ты, парень. Больно, это когда кто-нибудь стукнет по затылку. А я чувствую себя сейчас прекрасно, хоть бы вы все перестали меня узнавать.
Есть восточная пословица, Вася, — проговорил Никита — «Сколько ни кричи рахат-лукум, во рту от этого сладко не будет». Дошло?
Не дошло, — признался Вася.
Сколько ты ни кричи, что тебе на все наплевать, легче тебе не будет, и ходишь ты, как в воду опущенный. Поговорил бы ты лучше с Андреем.
На твой совет мне тоже наплевать с высоты тысячи метров! — сказал Нечмирев. — Пока, Никита. Я пошел.
Он пошел не к Андрею, а к инструктору Быстрову. Пошел с твердым намерением рассказать ему обо всем, чего бы это ни стоило. Потому что ему действительно было больно и за то, что он солгал инструктору, и за то, что Андрей презирает его за малодушие.
Выслушав признание курсанта, Быстров не удивился. Он только спросил:
Почему же вы молчали до сих пор, Нечмирев?
Пороху не хватало, товарищ инструктор. И, правду сказать, думал: «Пройдет все как-нибудь, худа от этого никому не будет». А сам-то я свою ошибку понял давно, еще тогда…
Хорошо, Нечмирев. — Инструктор подумал с минуту и предложил: — Вы расскажите о своем поступке всему отряду. Ведь знают об этом только Степной и Безденежный?
Да.
А надо, чтобы знали все. Все, понимаете?
Все? — переспросил Вася и опустил голову.
Да. Если хотите, чтобы ваш инструктор Быстров относился к вам с прежним уважением.
Сделаю! — решительно согласился Вася. — Об этом будут знать все. Даю вам слово.
Я верю вам, Нечмирев.
«Вот черт! — подумал Вася, отходя от инструктора. — Удружил мне Непоседа».
Два дня он ходил злой и угрюмый. Уже несколько раз собирался выполнить свое обещание и рассказать всему отряду о злополучном полете по маршруту и о своем обмане, но всегда, как только весь отряд собирался вместе, откладывал объяснение «на другой раз».
«Засмеют, черти! — думал Вася. — Затуркают…»
Никита спрашивал:
Ну, как, Вася, решил поговорить с Андрюшкой!
Пошли вы к миллиону дьяволов! — сердился Нечмирев.
Наконец он решился. Вечером отряд возвращался с аэродрома и кто-то предложил:
Зайдем на стадион, выкупаемся под душем.
Курсанты согласились и по звеньям приняли душ.
После купания приятно было полежать на траве, отдохнуть, поговорить о том, о сем, покурить. И престо помолчать, наблюдая, как одна за другой в далеком небе загораются звезды…
Когда последние курсанты возвратились из душевой, Вася вдруг весело заявил:
Братишки, хотите послушать о «трансатлантическом» перелете известного пилота В.Н.?
Давай, Вася! — быстро откликнулся Никита.
Не хотелось рассказывать об этой истории, но Человек-Непоседа упросил: «Расскажи, говорит, всем, на пользу дела». Что ж, если на пользу дела, пожалуйста.
