Александр Черницкий - Как спасти заложника, или 25 знаменитых освобождений
— Прячьтесь за спинки кресел! — закричали коммандос.
Они оглядывались в поисках новых целей. Одной стюардессе пуля угодила в ногу. Из пассажиров никто не пострадал, если не считать трех рикошетных царапин. Среди пиратов самой прыткой оказалась Зухейла Сайе. Смуглая красотка успела запереться в туалетной кабинке и в панике принялась беспорядочно палить из ПП прямо в дверь. Одна из этих пуль угодила в плечо немецкому бойцу. Его товарищ тут же располосовал туалет длинной очередью.
Убедившись, что выстрелы изнутри прекратились, боец высадил дверь. Тяжело раненную Зухейлу Сайе унесли на носилках. Вспыхнули мощные софиты. Увидав на летном поле телекамеры и толпу журналистов, она прохрипела:
— Мы победим!
И протянула к объективам руку с двумя пальцами в виде буквы «V», что означало викторию. Девушке крупно повезло: в отличие от товарищей, у нее были «всего лишь» перебиты обе ноги и пробито легкое. Бойцы ГСГ-9 твердо знали: хороший террорист — мертвый террорист.
Едва сообщение об успехе контртеррористического подразделения стало достоянием гласности, «городские партизаны» из РАФ вывезли во Францию своего заложника Ганса-Мартина Шлайера. Его расстреляли в сосновом лесу.
Той же трагической ночью 18 октября 1977 года в изолированных одиночных камерах тюрьмы Штутгарта погибли трое предводителей РАФ во главе с Баадером. Еще одна «прославленная» рафовка чудом выжила, получив четыре ножевых ранения в грудь. Тюремное начальство объявило о групповом самоубийстве, однако многие обстоятельства указывали на инсценировку. Возможно, «звезды» терроризма были перебиты по команде с самого «верха»: властям ФРГ хуже горькой редьки надоел многолетний шантаж с требованиями свободы наиболее одиозным лидерам «красноармейцев».
По завершении операции на аэродроме Могадишо возник, как это водится, целый ряд вопросов. На каком основании погранслужба ФРГ орудовала, как у себя дома, на территории Сомали? Эта восточноафриканская страна привечала террористов, начиная с 1973 года, — в знак протеста против того, что Израиль не позволил уничтожить себя в войне Судного дня.
Именно в Сомали с молчаливого одобрения президента Барре менее полутора лет назад находился штаб пиратов, угнавших аэробус компании «Эр Франс» в Уганду. Как же Сомали «докатилась» до того, что изменила «великому делу» борьбы с империализмом и сионизмом, позволив немцам провести великолепную освободительную операцию?
Мухаммад Сиад Барре, президент и фактический диктатор Сомали, пытался получить на Западе кредиты. Когда чернокожему лидеру впервые в жизни позвонил сам могущественный канцлер ФРГ и попросил — почти приказал! — принять «боинг» со спецназом, в воздухе ощутимо запахло дойчмарками. Барре не раздумывал ни минуты. Но чтоб наверняка да поскорее ощутить в своих руках хруст свободно конвертируемых дензнаков, главный сомалиец наотрез отказался выдать красавицу Зухейлу Германии. Вместо этого он заверил:
— Наказание будет таким, что мало не покажется. У нас она жить не захочет.
Это была чистая правда. Сомалийский суд влепил Зухейле 20 лет тюрьмы. Условия заключения были ужасные. Зухейла серьгами перерезала себе вены на руках, но надзирательницы успели ее спасти. Между тем западногерманские спецслужбы и финансисты убедили канцлера Шмидта, что жадный сомалийский диктатор попусту разбазарит полученные на Западе деньги: возвращать кредиты Барре не собирался, это обычная практика для лидера безнадежно отсталой страны.
И вот завершился 1977 год, прошла добрая половина 1978-го. Мухаммад Сиад Барре напрасно ждал обещанных дойчмарок. Ах, так? Президент Барре демонстративно помиловал Зухейлу Сайе — назло ФРГ!
Посетив советское посольство в Праге, пиратка направилась поправить здоровье в крымский санаторий КГБ. Окрепнув, девушка перебралась в Ливан, чтобы служить референтом у Ясира Арафата. Лишь в 1982 году масштабная контртеррористическая операция Израиля в Ливане вынудила мисс Сайе «завязать» с терроризмом.
Еще один вопрос касался оружия воздушных пиратов. К середине 1970-х все международные аэропорты были оборудованы арочными металлоискателями и рентгенодетекторами. Откуда же на борту «Боинга-737» оказались пистолет-пулеметы и взрывчатка?
Следователи БКА и БНД установили, что оружие пронесла в собственной ручной клади фройляйн Хасс — телефонистка базы НАТО на испанском острове Мальорка. Западногерманская гражданка Моника Хасс оказалась членом РАФ. Благодаря натовскому удостоверению на нее не обращали внимания ни пограничники, ни таможенники. Захват немецкого лайнера стал очередным совместным «проектом» палестинского НФОП и западногерманской Фракции Красной Армии.
Руководила всей операцией опытнейшая террористка Лейла Халед, зачинательница воздушного пиратства. Конспирацию доктор Хадад поднял на такой уровень, что практически до дня похищения самолета в группе Зухейра Акаше никто не знал, чьего освобождения предстоит добиваться в обмен на жизни заложников. Лишь на встрече со своими подчиненными в Пальма-де-Мальорке Лейла объявила, что к угону намечен германский лайнер. Это вызвало немалое Удивление. Террористы были уверены, что им предстоит требовать свободы для немецких и арабских боевиков НФОП, схваченных в январе 1976 года в кенийской столице Найроби при попытке угона израильского «боинга». Кенийцы выдали тогда «фронтовиков» Израилю, где те отбывали теперь наказание.
…После драмы в ночь с 17 на 18 октября 1977 года Вадц Хадад и Карл ос Шакал, Ясир Арафат и Али Хассан Саляме убедились, что не только израильтяне способны провести спасательную операцию вдали от дома. Причем ведущим странам, как показал сомалийский опыт, даже не нужно — в отличие от Израиля — тщательно скрывать операцию. Никто в мире не посмеет отказать немцам, французам, британцам и уж тем более американцам в освобождении своих граждан где бы то ни было.
Вот и в ООН никому даже в голову не пришло обвинить ФРГ в нарушении суверенитета Сомали. Никакие «геркулесы» для эвакуации заложников также не понадобились. Не были бойцы С8С-9 ограничены и временем пребывания на чужой территории. И уж тем более не было никакой нужды доставлять в Могадишо джипы, вездеходы, крупнокалиберные пулеметы для сражения с сомалийской армией.
Очерк 9
ГОСТЕПРИИМСТВО ФИДЕЛЯ КАСТРО
В 1978 году нищая латиноамериканская страна перевернула представления о масштабе террористического акта. В ночь на пятницу 24 августа отряд герильяс[19] во главе с команданте Серо спустился с покрытых сельвой гор на берег озера Манагуа и под сенью ночи просочился в одноименный город — никарагуанскую столицу.
Как раз в эти дни здесь проходила сессия Национального собрания — однопалатного парламента страны.
В народе Национальный дворец, место заседания представительной власти, называли не иначе как свинарником: депутатом в Никарагуа мог стать лишь тот, кто беспрекословно поддерживал режим 53-летнего Анастасио Сомосы Дебайле. Вся Америка знала циничные слова его отца — основателя диктаторской династии, брошенные своим покровителям в США:
— Вы выигрываете выборы, а я выигрываю подсчет голосов.
Когда президент США Франклин Рузвельт мягко указал Сомосе-старшему на недостаток демократии в Никарагуа, тот за словом в карман не полез:
— Демократия в моей стране — это дитя, а разве можно давать младенцу все, что он попросит? Я даю свободу — но в умеренных дозах. Попробуйте дать младенцу горячего пирога с мясом и перцем — и вы его убьете.
Тогда-то и вырвались у Рузвельта знаменитые слова:
— Сомоса, конечно, сукин сын, но это — наш сукин сын!
Оставаясь одним из последних диктаторов в Западном полушарии, Сомоса-младший вызывал всеобщую ненависть как в самой стране, так и за ее пределами. Никарагуанцы гибли от брюшного тифа и малярии, истощения и дизентерии, 17 % населения страдали туберкулезом. Вместе с тем на каждую тысячу жителей приходилась единственная больничная койка. Лишь каждый второй ребенок переживал свое младенчество и каждый второй трудоспособный взрослый имел работу.
Третьей после хлопка и кофе статьей экспорта в годы правления Сомосы-младшего стала кровяная плазма: чтобы не умереть с голоду, никарагуанские безработные продавали свою кровь. Консервированием и экспортом плазмы крови занималась компания «Пласмафересис», совладельцем которой был сам… глава государства. Не удивительно, что одной из кличек диктатора пыла «Вампиро», а сомосовских депутатов в народе прозвали «свиньями».
…Наутро переодетые в обычную «гражданку» партизаны, пряча под одеждой оружие и портативные радиостанции, окружили массивное здание «свинарника». Команданте Серо подал условный сигнал: свистнул, подражая кетсалю — священной птице древних индейцев. Полицейские, охранявшие вход в здание, были смяты в мгновение ока, и около 50 «лесных братьев» ворвались внутрь.
