В. Яковлева - Ради жизни на земле (сборник)
Справа, от него окопался москвич Андреев. До войны работал на автозаводе. Мечтал стать инженером-автомобилистом. Война перевернула все планы. Но весельчак Андреев ни в каких обстоятельствах не терял оптимизма. Он и сейчас, после того как пулеметной очередью ему перебило ноги, превозмогая боль, пытается шутить.
Андреева перевязал сам истекающий кровью Яков Шпильберг, врач из небольшого волынского городка Горохова. Яков говорил на двенадцати языках. Стоило радисту принять любую из европейских радиостанций, он начинал переводить содержание передачи. Из других эскадронов на него приходили смотреть как на чудо. Во взводе Шпильберг был всего две недели. Когда гитлеровцы оккупировали Горохов, Якова, как и всех евреев, загнали в гетто. Там он вступил в боевую группу, которая с оружием в руках встретила фашистов, когда те приступили к уничтожению гетто. Еврея Шпильберга спрятал украинец Шевчук, которому когда-то врач своей операцией спас жизнь. Два долгих года Яков просидел на чердаке. Однажды во дворе послышалось бряцание оружия и разговор. Говорили по-русски. Через несколько минут Шпильберг уже обнимал конников разведки. Два дня спустя он был во взводе Тилитаева, а теперь раненый лежал с автоматом на лесной опушке.
В заслоне остались также старшина эскадрона Губин и секретарь партгруппы Гиманов. Первый был из Камня-на-Оби, второй — из Казахстана.
Возглавил оставшихся начальник особого отдела. Сдержанный и суховатый лейтенант государственной безопасности Бобыр был безгранично храбр. И на этот раз он остался на самом опасном месте.
Все они остались просто и буднично. Не было высоких слов о долге и подвиге. Был сам подвиг. Они задержали врага. И погибли сами. Погибли для того, чтобы их товарищи по оружию, соединившись с фронтом, снова вышли к государственной границе нашей Родины, а затем, пройдя по Европе, закончили войну в Берлине.
Г. РАБОТНЕВ, лейтенант запаса
В ЛОГОВЕ
Тихий городок. Тихие зеленые улочки. И живет, посмотришь со стороны, неприметный народ, обычный — рабочие, колхозники, скромные работники районных организаций, инженеры. Но поговоришь с ними по душам и увидишь, какими были эти «тихие» люди в иную, тревожную для Отчизны пору. Какие у многих из них необыкновенные судьбы.
Как-то к Степану Петровичу Пастухову зашел сосед. Сидели, курили, неторопливо, по-стариковски беседовали о том о сем. На столе лежал раскрытый фотоальбом. Сосед механически перебирал снимки, изредка бросал: «Кто это?», «А это?»
Вдруг он откачнулся от стола и как-то странно посмотрел на Пастухова. Спросил, переходя на шепот:
— Что это, Степан Петрович? Фашист тут у тебя?
— Фашист? — Пастухов рассмеялся, взял со стола снимок. Вгляделся, помолчал. И сказал удивленному соседу не очень понятное:
— Это на нем шкура только волчья. А человек он — дай бог нам с тобой быть такими…
Потом побывали у Пастухова дотошные красные следопыты, пригласили его на встречу с учащимися школы № 1. И тогда впервые узнали талгарцы, что живущий уже много лет в их городе Степан Петрович Пастухов — соратник легендарного разведчика Н. И. Кузнецова. Что именно об этом Пастухове неоднократно упоминает в книге «Сильные духом» Герой Советского Союза Д. Н. Медведев. Узнали и необыкновенную историю своего земляка.
* * *Это было 7 ноября 1942 года. В сотне километров от Ровно — кусочек советской территории. В городе, ставшем фашистской «столицей» Украины, — гнездо оккупационного чиновничества и гитлеровской военщины, гестаповские застенки, а здесь, в Сарненских лесах, — торжества по поводу двадцатипятилетнего юбилея Октября. Накануне, 6-го вечером, бойцы и командиры партизанского отряда Дм. Медведева слушали по радио выступление Сталина. По советской традиции отмечать революционные праздники добрыми делами в ночь на 7-е они устроили немцам «фейерверк». Два эшелона с военными грузами, шедшими на фронт, оказались под откосом. Это отлично сработали мины, заложенные саперами Маликова и Шашкова. Подрывники вернулись с задания гордые и счастливые.
Вечером в партизанском лагере состоялся концерт художественной самодеятельности. У костра кругом расположились бойцы. Пастухов, только что вернувшийся вместе с Маликовым с задания, сидел на пеньке, отдыхал, слушал выступления певцов и декламаторов, когда пели хором, с удовольствием негромко подтягивал сам.
«Высоко в горы вполз Уж и лег там в сыром ущелье, свернувшись в узел и глядя в море…»
Это вышел к костру Николай Кузнецов. Толковый парень. Вместе с ним и группой других партизан Пастухов изучает премудрости разведывательной работы, которые преподает опытный чекист, помощник командира по разведке А. А. Лукин.
Каждому из слушателей курсов предстоит выполнять особые, отличные от будничной партизанской работы, задания. И все-таки в тот ноябрьский вечер Степан не предполагал, что уже в самое ближайшее время Кузнецов исчезнет из отряда, а в Ровно появится лейтенант Пауль Зиберт.
Отряд и прежде получал ценные сведения из Ровно, райцентров Сарны и Клесово, с узловой железнодорожной станции Здолбунов, через которую шли поезда с Восточного фронта и на Восточный фронт из Германии, Польши, Чехословакии.
Кроме Кузнецова, донесения из города передавали другие разведчики, а также местные подпольщики, руководимые Т. Ф. Новаком. В числе других курьеров ходил в Ровно и Степан Пастухов.
* * *Больше месяца наводила страх на немецкие гарнизоны группа медведевцев, пришедшая в Ковельские леса. Призыв Родины «Пусть горит земля под ногами оккупантов!» приобрел буквальный смысл: факелами пылали подорванные то на одном, то на другом участке дороги вражеские эшелоны. Пастухов до тонкости изучил подрывное дело, заложенная им мина всегда срабатывала вовремя.
И все-таки однажды случилась «осечка».
До прохода поезда в сторону Киева, как сказал Степану старик стрелочник, оставалось минут десять. Мина, казалось, стояла надежно.
Но тут на путях показались гитлеровцы — офицер и четверо солдат. Шли медленно, осматривая каждый стык, каждый «шпальный ящик», проем между шпалами. Из-за зубчатой кромки леса выглянуло солнце. А грунт вокруг мины нарушен как раз на освещенном скате насыпи!
Но группа миновала место, где перед рассветом поработали подрывники. Укрывшиеся на опушке леса, они облегченно вздохнули. И вдруг один из патрульных повернул назад. Остановился, ковырнул носком сапога землю. Что-то крикнул.
— Обнаружили, гады! — чертыхнулся Пастухов. — Что будем делать? — спросил у товарищей.
Впрочем, что ж тут гадать…
Фашисты окружили подозрительное место, о чем-то горячо переговаривались. Сейчас поднимут тревогу. И Степан крутнул рукоять взрывной машинки…
Возвращались в лагерь молча. Говорить не хотелось. Да и что говорить? На пятерых паршивых фрицев израсходовали 20 килограммов толу, которого и без того в обрез.
Но случилось так, что не потеряли на этот раз партизаны взрывчатку, а, наоборот, нашли.
Когда-то в Ковельских лесных массивах гремели бои первой мировой войны. Еще сегодня встречаются здесь полузасыпанные окопы.
Шли подрывники с задания, остановились передохнуть в окопчике.
— Что это, склад подземный, что ли? — с удивлением спросил Григорий Сарапулов.
Из-под заросшего бурьяном глинистого пласта выглядывал угол деревянного полусгнившего ящика. Копнули партизаны — еще и еще ящик в нише окопа. Отодрали доски — в ящиках снаряды. Резец времени прошелся по стальным цилиндрам — иные словно жук-короед изъел.
— Смотри, немецкое клеймо: Берлин.
— Вот вам и взрывчатка!
— Попробуй ее тронь…
— А что, главное — боеголовку свинтить, а тол выплавить — плевое дело.
Находка взволновала партизан. Осторожно вынесли они на бруствер окопа пролежавшие 30 лет в земле боеприпасы. В лагерь пришли уже затемно, каждый с тяжелой ношей.
А через несколько дней тол, выработанный заводами кайзеровской Германии, уже подрывал германские эшелоны Адольфа Гитлера.
* * *Поздней осенью 1943 года фронт стремительно продвигался на запад. Шестого ноября войска Красной Армии освободили Киев. А уже в середине декабря имперский комиссар Украины Эрих Кох отдал приказ об эвакуации немецких учреждений из Ровно. Следуя своему же приказу, отбыл в Берлин и сам гаулейтер.
В Москву ушла радиограмма с просьбой разрешить отряду Медведева передислоцироваться к городу Львову — новой «столице» оккупированной Украины. Разрешение было получено.
Здесь предстояло все налаживать заново — организовывать явки, подыскивать надежных людей, конспиративные квартиры. Другие задачи: выявлять тех, кого фашистское командование и руководство украинских буржуазных националистов оставит в городе для шпионажа и диверсий. Необходимо также разведать план минирования города.
