Николай Гунбин - В грозовом небе
С нами в полете начальник штаба дивизии полковник Дьяченко. Он рядом со мной, в носу штурманской кабины. К самолетному переговорному устройству он не подсоединен и, поскольку задание выполняется темной ночью, всю информацию о полете получает через меня.
Подходя к линии фронта, где днем и ночью идут ожесточенные бои, набираем высоту 3000 метров и берем боевой курс. Наша цель находится километрах в тридцати от передовой. Она заметна издалека - по интенсивному огню малокалиберной зенитной артиллерии, снопу трассирующих снарядов. Высота, на которой они разрываются, доходит до четырех с лишним тысяч метров. Мы же летим на трехтысячной высоте. Но приказ есть приказ, тем более, что в самолете сидит начальник, издавший его. Летим прямо в сноп разрывов. Вдруг контролирующий оборачивается ко мне и на ухо кричит:
- Для нас высота не обязательна! Можно набрать побольше.
«То- то! -думаю я, передавая приказание старшего командиру [139] корабля. - В следующий раз будут знать, какую высоту назначать…»
Пришлось сделать небольшой маневр, чтобы несколько удлинить боевой путь и набрать недостающие полторы тысячи метров. Эти лишние несколько минут пригодились и нашему проверяющему - он смог подольше понаблюдать за бомбометание экипажей нашего полка по укрепленному району и резервам противника.
Несмотря на то, что многие самолеты летели на меньшей высоте, боевая задача была успешно выполнена, и все экипажи, кроме одного, приземлились на своем аэродроме. Не обошлось и без пробоин.
Не вернулся с боевого задания экипаж Дмитрия Барашева из второй эскадрильи. Его самолет столкнулся в воздухе с Ли-2, летевшим на цель с соседнего аэродрома. Оба самолета вместе с экипажами, упали на землю и сгорели. Погиб любимец полка Герой Советского Союза Дмитрий Иванович Барашев, смелый пилот, командир, умело водивший экипаж на задания в любую погоду, в любое время суток. Вместе с ним погибли и члены его экипажа - штурман самолета, ст. лейтенант Василий Травин, сотни раз глядевший в глаза смерти, стрелок-радист, старшина Подчуфаров, смело защищавший экипаж в воздушных боях с вражескими истребителями. Придя к нам в полк в начале 1942-го, Дмитрий Барашев за полтора года успел сделать около двухсот боевых вылетов. Звания Героя Советского Союза он был удостоен 25 марта 1943 года.
Барашев уже видел ночной старт на аэродроме посадки и через своего радиста докладывал командованию о выполнении боевой задачи и готовности экипажа выполнить повторный вылет. Его жизнь оборвалась внезапно. Уже без Барашева полку предстояло совершить на огненной дуге сотни боевых вылетов, действуя по наступающим и отступающим вражеским наземным войскам, штабам и коммуникациям.
Советские войска вели оборонительные бои на Курской дуге с 5 по 12 июля. За это время враг был измотан и обескровлен. Не помогли ему ни «тигры», ни «пантеры». 12 июля Красная Армия перешла в контрнаступление, которое длилось до 23 августа. На помощь наземным войскам в самые опасные моменты боя вместе с другими родами авиации привлекались полки дальних бомбардировщиков. Они наносили сокрушительные удары по боевым порядкам и резервам противника, пытавшегося сомкнуть кольцо Курской дуги. 5 августа были освобождены Орел и Белгород, [140] 23 августа после упорных боев полностью очищен от врага Харьков.
Победа советских войск на Курской дуге имела огромное военно-политическое значение. Последнее крупное наступление противника на Восточном фронте было окончательно пресечено. За это время наши войска продвинулись на Юго-Западном направлений на 140 километров. Создались благоприятные условия для освобождения левобережной Украины и выхода на Днепр. Но в это время нас перебрасывают на север, для помощи осажденному Ленинграду.
Оборона Ленинграда
Героическая оборона Ленинграда навсегда войдет в славную летопись Великой Отечественной войны.
Захвату Ленинграда - колыбели Великого Октября - гитлеровское командование придавало огромное значение. Оно бросило на Ленинградское направление группу армий «Север» и взаимодействующие с ними соединения группы армий «Центр». В общей сложности здесь было, не считая финских войск, около миллиона солдат и офицеров, более 13 тысяч орудий и минометов, около полутора тысяч танков, более тысячи самолетов.
Ценою огромных потерь врагу удалось подойти к стенам города на Неве и блокировать его. Но благодаря героическим усилиям воинов и горожан ни одному гитлеровскому подразделению, ни одному танку не удалось ворваться в город Ленина.
Тогда Гитлер решает стереть город с лица земли. Начался варварский артиллерийский обстрел Ленинграда. Но ленинградцы не сдались. В январе 1943 года войска Ленинградского и Волховского фронтов прорвали кольцо блокады города. И хотя коридор, пробитый советскими войсками, был неширок - всего 8-11 километров, сухопутная связь Ленинграда со страной была восстановлена. По железнодорожному пути, проложенному в этом узком коридоре, хотя и насквозь простреливаемому гитлеровцами, пошли поезда с продовольствием, топливом, людскими резервами, боевой техникой и боеприпасами. Но враг все еще оставался у стен Ленинграда.
Для помощи наземным войскам, обороняющим Ленинград, Ставка Верховного Главнокомандующего в августе 1943 года привлекает часть сил авиации дальнего действия. [141] В отличие от фронтовых бомбардировщиков, действующих, как правило, на одном фронте, дальние бомбардировщики для решения своих задач по заданию Ставки часто перебрасывались с одного фронта на другой.
Так произошло и летом 1943 года. С Курского направления нас перебазируют на север, на один из аэродромов в районе Калинина. Отсюда мы ведем боевые действия против войск противника и, таким образом, становимся непосредственными участниками обороны Ленинграда.
К этому времени враг вновь, после некоторого перерыва, возобновляет беспощадный артиллерийский обстрел города. Вполне понятно поэтому наше горячее желание как можно скорее помочь населению Ленинграда и войскам, обороняющим его. К общему чувству патриотизма у меня добавляются еще и личные мотивы. Ленинград и Сестрорецк - вторая моя родина. Здесь я вырос и был призван в Красную Армию, в авиацию. В Ленинграде жили мой многочисленные родственники, в том числе мой старший брат Дмитрий, который лежал в то время после ранения в одном из ленинградских госпиталей.
Нам теперь предстоит с воздуха помочь блокированному, находящемуся в тисках гитлеровских войск городу. От этого еще больше увеличивается чувство ответственности за выполнение предстоящих боевых заданий, за весь боевой груз, предназначенный для уничтожения врага, варварски обстреливавшего этот исторический город на Неве.
Аэродром, на котором мы сидим, уже знаком нашему экипажу по вынужденной посадке на него летом 1942 года. Аэродром примыкает непосредственно к Волге, на нем бетонированная взлетно-посадочная полоса, правда, очень поврежденная. Аэродромный городок разрушен фашистами при отступлении в декабре 1941 года, и нас размещают на квартирах в рабочем поселке.
Первая на новом месте боевая задача - разрушить укрепленные вражеские позиции в районе станции Мга. Для детальной ориентировки в районе цели у нас есть карты крупного масштаба. На них мы наносим расположение оборонительных полос и позиций неприятеля на этом участке. Тщательно изучаем обстановку, в которой вот-вот окажемся.
Полку приказано произвести бомбовый удар по второй и третьей вражеским траншеям, где расположены резервы рот и батальонов. Удар предполагается осуществить таким образом: за 3-5 минут до бомбометания цель будет освещена специально выделенными для этого самолетами. Точный [142] выход на нее произведем с помощью приводной радиостанции и светомаяков, которые будут размещены на нашем маршруте До цели.
Исходя из расположения немецких войск, блокировавших Ленинград, заход на цель предполагается сделать со стороны Ладожского озера. Это удобно тем, что для выхода на цель кроме средств земного обеспечения самолетовождения можно применить детальную ориентировку, использовав для этого береговую черту самого большого в Европе озера.
Теперь, после тщательной подготовки, мы спешим на помощь осажденному Ленинграду. Темная августовская ночь. Впереди сверкает молния, зловеще освещая мощные кучевые облака, которые идут с северо-востока. Обходим их с запада, правда, при этом выскакиваем на территорию, занятую неприятелем. Гроза - это тоже враг для авиации. И неправильное решение принимают сейчас те экипажи, которые обходят грозу с востока и, таким образом, оказываются в самой гуще грозовых облаков.
Подходя к Ладоге, настраиваемся на волну приводной радиостанции. Она работает четко, по ней берем заданный боевой курс. Но впереди, на нашей высоте, видны следы-полосы, оставленные барражирующими вражескими истребителями. Снижаемся, чтобы скрыться от них. Теперь видим, что в направлении нашей цели на земле, как мы и ожидали, выложена стрела - треугольник из фонарей. Следовательно, идем правильно. Вскоре впереди нас повисли светящиеся авиационные бомбы, сброшенные нашими осветителями. Бомбы медленно спускаются на парашютах, освещая землю. Теперь отчетливо вырисовывается вся гитлеровская оборона: траншеи, ходы сообщений, блиндажи. Видны даже сотни бегущих от страха в тыл своей обороны фашистских солдат. Тщательно прицеливаюсь, и весь смертоносный груз летит на вражеский укрепрайон. Бомбы накрывают большой участок траншей и ходов сообщения. Мы знаем, что результаты удара видны с наблюдательных пунктов наших наземных войск, готовых к окончательному прорыву блокады города Ленина.
