Джеймс Холланд - Миссия «Один» (в сокращении)
— А что, если враг займет Домбос раньше, чем мы до него доберемся? — спросил лейтенант Ларсен.
Таннер пожал плечами:
— У вас есть идея получше? Может быть, нам удастся снова найти транспорт. В том же Вогомо.
— Хорошо, — сказал Шеванне. — Так и поступим. Но сначала нужно немного отдохнуть и съесть то, что у нас еще осталось.
Солдаты опустились на землю, начали рыться в рюкзаках. Таннер заметил, что Белла и Кершоу бьет дрожь.
— Послушайте, ребята, — сказал он, — я понимаю, мы получили серьезный удар, но теперь нужно думать о будущем. Не вешайте носы, я уверен, мы своего добьемся.
Солдаты с серыми от усталости лицами покорно кивали.
Таннер отошел немного в сторону, прислонился к стволу дерева. Сказанное только что и ему самому казалось бессмыслицей. Хотел бы он знать, надолго ли хватит солдатам готовности следовать за ним? И какие запасы сил у них еще сохранились?
Треснул сучок. Таннер обернулся.
— Простите, что потревожил вас, сержант, — сказал Сандвольд, — но не могу ли я поговорить с вами, недолго?
— О чем? — спросил Таннер.
Сандвольд уже оброс бородой, с проседью на подбородке, придававшей ему вид маститого мужа.
— Я хочу извиниться перед вами за то, что не поддержал вас на ферме. Если бы я сделал это, мы могли бы убедить лейтенанта Шеванне в вашей правоте и успели бы добраться до союзников. Я проявил малодушие, но мне казалось, что я не вправе вмешиваться, когда принимаются решения чисто военного характера.
— Сделанного не воротишь, профессор, — ответил Таннер, — однако нам еще придется принимать трудные решения. Если мы будем заодно, у нас появится больше шансов на успех.
Сандвольд кивнул:
— Хорошо, сержант.
Вскоре после этого Шеванне приказал выступать. Таннер еще раз постарался ободрить своих солдат.
— Мы сделаем это, ребята, — сказал он, — не падайте духом.
— Легко сказать, не падайте, — ответил Макаллистер.
— Послушай, Мак, — сказал Таннер, — к ночи мы доберемся до моста, а после того, как перейдем его, сможем отдохнуть.
Они шли, разбившись на пары. Неприятеля нигде видно не было. Тропа почти до самого берега реки тянулась по густому лесу, надежно их укрывавшему.
— Ты не волнуйся, сержант, — сказал шагавший рядом с Таннером Сайкс, — ребята они хорошие. Все будет нормально. К тому же мы малость подкрепились. А это здорово помогает.
— Возможно.
— Сержант, — помолчав немного, сказал Сайкс, — как тебе удалось удрать от тех фрицев? Я видел, как офицер приставил пистолет к твоему чертову лбу, а через миг услышал выстрел. И решил, что тебе конец пришел.
Таннер улыбнулся:
— Я просто отбил его руку с пистолетом. Когда он нажал на курок, пуля ушла в сторону. А потом врезал ему — хук правой.
— Так ты убил его? Офицера-то?
— Целлнера? Нет, не думаю. Вот нос я ему точно сломал, а может, и челюсть тоже. — Он усмехнулся. — У тебя после твоего отвлекающего маневра взрывчатка какая-нибудь осталась?
— Не много. Упаковка «нобеля» и несколько шашек.
— Это ведь благодаря тебе фрицы не наступают сейчас нам на пятки. Ты хорошо поработал.
— Сержант, — произнес Сайкс, — а вот интересно, как те бомбардировщики узнали, где мы находимся?
— Так немцы же безостановочно ведут разведку с воздуха.
— Да, но, пока не прилетели бомбардировщики, мы ни одного самолета не видели, верно?
— Ты что хочешь сказать?
Сайкс понизил голос:
— Я хотел бы надеяться, что среди нас нет шпиона.
— Шпиона? — Таннер уставился на него, приоткрыв рот. — Ты шутишь, Стэн? И кто же это?
— Да откуда ж мне знать?
— Погоди, но как бы он мог выходить на связь с неприятелем? Мы же все время держимся вместе.
— Не все время, сержант. Мы, бывает, и спим, а бывает, кто-то отходит в сторонку, чтобы… ну ты понимаешь. И потом, мы ведь не знаем, что у норвежцев в рюкзаках. Может, там рация.
— И как же они пользуются ею?
— Не знаю. Я все время думаю о том, как эти немецкие псы угадывают каждый наш шаг, и объяснение нахожу только одно: кто-то на нас стучит.
— Ладно, Стэн, давай держать это при себе и наблюдать за всеми. Во всяком случае, за норвежцами.
Дальше они шли в молчании, Таннер обдумывал слова Сайкса. Идея казалась ему фантастической, и все же он не мог отрицать — создавалось впечатление, что враг предугадывает их ходы.
До моста они добрались без осложнений. В небе взошла серебристая луна, однако долина оставалась темной и тихой.
Они перешли мост. Стук подкованных ботинок по доскам заставил Таннера поежиться. Теперь все шли плотной группой, чтобы не терять друг друга из виду. Шли молча, трава, которой порос северный берег Шоа, заглушала звуки их шагов. Таннер понимал, что солдаты еле волочат ноги, как, собственно, и он сам. Каждый шаг давался ему с трудом.
— Скоро придется остановиться, сэр, — сказал он Шеванне.
— И это говорит человек, который считает, что останавливаться нам вообще не следует?
— Мне нужно передохнуть, — пробормотал Сандвольд.
Шеванне зажег спичку, вгляделся, прищурясь, в карту Анны.
— Похоже, Хейдал совсем рядом. Будем искать дом, в котором мы сможем провести несколько часов.
Очень скоро они увидели фермерскую усадьбу — темную, без единого огня, однако со свежими следами шин во дворе.
— Ларсен, идите взгляните, как там и что, — сказал Шеванне.
Ларсен и Нильсен осторожно приблизились к дому.
Вернулись они с хорошими новостями.
— Дом пуст, — сообщил Ларсен. — Хотя совсем недавно в нем кто-то был.
— Сержант, — приказал Шеванне Таннеру, — выставьте часовых. Все остальные — за мной, в дом.
— Хеп, — сказал Таннер, — мы с тобой заступаем первыми.
Хепуорт застонал:
— Ну почему обязательно я, сержант?
— Раньше начнешь, раньше закончишь. Встань вот здесь и наблюдай за дорогой.
Сам Таннер перешел, прихватив пулемет, на другую сторону дороги. Немцы, рассудил он, могут прийти только с одной стороны, со стороны Шоа. Он положил на землю винтовку, поставил пулемет на сошки.
С удовлетворением убедившись в том, что при любом признаке приближения врага он сможет поднять тревогу, Таннер присел на берегу реки, обдумывая свой недавний разговор с Сайксом. Он не сомневался в том, что Сандвольд шпионом быть не может, и все же в первые дни оккупации профессор находился в Осло. Возможно, то, что он рассказал о своей матери, — просто выдумка. Хорошо, теперь Ларсен с Нильсеном. Опять-таки маловероятно. Если бы один из них был шпионом, он просто убил бы другого и сдал Сандвольда немцам.
Анна. По правде сказать, в последние два дня он думал о ней очень часто. Нельзя отрицать того, что она была им очень полезной — может быть, даже слишком полезной. Но если Анна предательница, как она передает информацию о них? Рюкзак у нее, конечно, имеется, но не слишком ли он мал для рации? И какие у нее могут быть мотивы? Бессмыслица.
Есть, конечно, и Шеванне. Он на каждом шагу совал им палки в колеса, и все-таки шпионом француз быть не мог — в этом Таннер не сомневался. Хорошо бы все же поспать. Может быть, после этого ему удастся увидеть все с большей ясностью.
Час спустя Сайкс и Белл сменили его и Хепуорта.
— Идите в дом, — сказал им Сайкс. — Мы там целую кучу банок с английской тушенкой нашли и несколько бутылок винца в придачу. Совсем недавно в доме стояли наши.
Войдя в дом, Таннер увидел сидевших за столом Шеванне и Нильсена. Между ними стояли две бутылки вина — одна пустая, вторая опустошенная лишь наполовину.
— Где профессор? — спросил он.
— Наверху, — ткнул пальцем в потолок Шеванне.
Глаза француза выглядели немного остекленевшими, слова он выговаривал нечетко.
— Нам бы с Хепуортом пожевать что-нибудь. Мне сказали, тут есть тушенка.
— Oui, oui.[14] Банки вон там, разогрейте их. И выпейте вина.
Пока Таннер вскрывал две банки тушенки с овощами, Шеванне наполнил стаканчик вином, пролив часть его на стол.
— Тост, сержант, — сказал он, подтолкнув стаканчик в сторону Таннера. — За то, что мы еще живы.
Таннер покривился:
— Только не благодаря вам.
— Что вы сказали, сержант? — заплетающимся языком спросил Шеванне.
— Вы слышали, — ответил Таннер. И отвернулся к плите.
— Да как вы смеете?
— Как я смею что? — спросил Таннер. — Если бы не вы, мы не сидели бы сейчас в этой дыре. Напивайтесь, если вам так хочется, но помните: через несколько часов нам выходить, и дожидаться вас я не стану.
И Таннер снял банки с плиты.
Он отыскал Хепуорта, который уже почти заснул, сидя на лестнице, зашел в одну из комнат первого этажа. Чиркнув спичкой, увидел на столе у очага наполовину сгоревшую свечу, зажег ее и приступил к еде, поглядывая по сторонам. В очаге лежала стопка полуобгоревших документов. Взяв верхний листок, Таннер увидел отпечатанные вверху его слова ЖУРНАЛ БОЕВЫХ ДЕЙСТВИИ. Рядом с ними было приписано карандашом «148 пех. брг». Выходит, здесь находился штаб бригадного генерала Моргана, подумал он. И всего несколько часов назад.
