Владимир Карагодин - Пылающий горизонт Юго-Восточного фронта
– Ну, что ты здесь их построил, сейчас неспокойно, обстреливают постоянно, отведи их на задний двор, там всё безопаснее.
Комендатура представляла собой двухэтажное здание, с одним проходным подъездом. Внутри нас встречали тёмно-зелёные стены местами с облупившейся краской. На высоких потолках вместе с паутиной свисала осыпавшаяся штукатурка. Похоже капитальный ремонт в этом здании не проводился лет двадцать.
Проведя нас на задний двор, Серёга-24 приказал нам построиться в четыре колонны по отдельным группам. Когда моя группа построилась, оказалось, что из всех парней, стоявших в колоне, я знал только Уральца.
Время ожидания растягивалось, к тому же за дни, проведённые в институте, мы успели привыкнуть к горизонтальному положению.
На задний двор прибыл отряд, насчитывавший около пятнадцати бойцов. Выглядели они уставшими, в пыльном снаряжении. Отряд состоял в основном из пулемётчиков и гранатомётчиков, замыкали колонну три бойца тащившие на себе «СПГ-912».
Выстроившись в три шеренги, они, разложив своё оружие перед собой, так же, как и мы ожидали своего командира, который о чём-то беседовал с пузатым мужчиной, встретившего нас возле комендатуры. Попрощавшись с ним, командир отряда, направившись к своим бойцам, принялся, прохаживаясь между шеренгами, осматривать лежавшее на земле оружие.
Убедившись в исправности вооружения, командир приказал:
– В колонну по одному, на выход, шаго-о-ом марш!
Рассматривая ребят в своей группе, я обратил внимание на парня в белой рубашке и брюках, напоминавшего туриста, который отбился от своей группы. Он вместе с нами был на стрельбищах в тире. Так как он стоял в конце колонны, я, подойдя к нему, протянул руку.
– Шершень, теперь вместе служить будем.
– Король, – отводя взгляд в сторону, ответил он.
– В нашей группе два парня, я их никогда не видел, откуда они?
– Так это же дончане, я с одним из них в курилке познакомился, говорит …
Не успел Король закончить свою фразу, как послышался гул штурмовиков.
– Воздух! Воздух! – закричал пузатый мужчина.
Несколько парней кинулись на землю, некоторые побежали к забору внутреннего двора, остальные побежали в подъезд комендатуры.
Пара штурмовиков, заходя на вираж, приближалась к нам. Пузатый мужчина, подбегая к лежавшим на земле парням, хватая их за шиворот, по одному оттаскивал в подъезд.
Пролетев над нами, штурмовики, выпустив несколько ракет, стали набирать высоту. «НУРСы13» легли за забором, от взрыва осыпалась кирпичная кладка одного из пролётов.
К тому времени мы уже спустились в подвал комендатуры, который был оборудован под бомбоубежище. На потолке горела тусклая лампочка, из мебели стоял только ободранный диван, возле которого лежала огромная куча книг и журналов советского периода. В углу за диваном стояло ведро вероятно для отправления естественных надобностей.
В подвале на поломанном стуле сидела женщина лет тридцати с белыми, уложенными назад длинными волосами. Когда штурмовики, зайдя на второй заход, выпустили по комендатуре ещё несколько ракет, мы по привычке отреагировали на взрывы. Кто-то пригнулся, кто-то закрыл уши руками, и только она продолжала спокойно сидеть на стуле. Как будто бы для неё было привычным делом сидеть здесь и слушать взрывы ракет. Она лишь поглядывая на часы, что-то шептала.
Изумившись такому спокойствию, я спросил у неё:
– Вы куда-то торопитесь?
– Конечно, тороплюсь, у меня же там двадцать литров первого на плите стоит, вот уже собиралась снимать, а тут – эти черти налетели, посмотрев прямо мне в глаза, ответила она.
– Наверно их не таким вкусным супом кормят, если они в обед летают.
– Да брось ты, широко улыбаясь, ответила она.
Когда не стало слышно гула штурмовиков, Серёга-24 вышел из подвала и, осмотревшись, приказал нам выходить.
Мы не спеша покинули подвал. Некоторые ребята, не решаясь выйти на улицу, задерживаясь в дверном проёме, смотрели на небо.
Авиация имеет колоссальное значение для подавления психики новобранцев, особенно если рядом нет средств для борьбы с ней. Только ощутив на себе подавляющую панику толпы, можно понять причину огромного количества отступающих в дни Великой Отечественной Войны, – когда бесчисленные дивизии Люфтваффе Германии бомбили захваченных в врасплох советских солдат.
На улице нас уже встречал начальник комендатуры, широко улыбаясь, он ободрял нас:
– Ну же, ребята, выходите живее, смелее, смелее. Укры с вами поздоровались, а вы уже все раскисли.
Когда все вышли и вновь построились по группам, он, пересчитав нас, сказал:
– «Бронегруппа» к Тору, выходим и идём на улицу через проход, нигде не останавливайтесь. На улице вас уже ждут два «БТРа», забирайтесь на броню и вперёд!
Примерно через полчаса, забрали группу связи.
– Я отойду ненадолго, а вы не стойте, располагайтесь во дворе, – сказал Серёга-24.
Подойдя к боксу, предназначенному для ремонта грузовых автомобилей, я лёг на землю, облокотившись на железные ворота.
Рядом со мной присел паренёк.
– Шершень, – сказал я, протянув ему руку.
– Сергей. Надоело ждать, уже скорей бы увезли в подразделение, там хоть накормили бы.
– Сергей, а ты из Краснодарского края?
– Да, кубанец я, а как ты понял?
– Говор у вас особенный, служил я у вас, поэтому кубанцов, от ростовчан различить смогу. Тебя в какую группу зачислили?
– На «грады». Я в армии заряжающим был.
– Повезло, артиллерия – Бог войны! По полям бегать не нужно, отстрелялись и тикать!
– Да не скажи, я с пареньком общался, он говорит, там ответка постоянно прилетает. Вчера батарею ополченцев накрыли, три «града» сожгли вместе с экипажами, только один водитель выжил, успел одну машину спасти.
– Да уж, похоже на войне нет хороших мест. Ну, кроме тыла.
– В тылу пусть женщины служат, это их дело – пряники перебирать.
Сергей посмотрел печально на небо и закурил сигарету.
Подойдя ко мне, Серёга-24, вручив мне список, сказал:
– Остаёшься здесь старшим, у меня больше нет времени с вами оставаться.
– Удачи вам, ребята!
– Я думаю, это тебе, – сказал я, протягивая список Уральцу.
– Ох, ну спасибо, – улыбаясь, ответил он, забирая листок.
После обеда забрали группу «грады». И мы, оставшись в полном одиночестве, пролежали во дворе до трёх часов дня.
– Ну что, лежебоки, поднимайтесь, нашли и для вас помещение, – сказал нам начальник комендатуры.
Мы с радостью восприняв эту новость, проследовали за ним в комендатуру. Нас разместили на первом этаже в большой комнате, заставленной кроватями и раскладушками, на которых лежали матрацы без простыней и подушек. Через несколько минут в дверь заглянул начальник.
– Ребята, вот вам листок, запишите в нём свои фамилии, чтобы я вас на довольствие поставил.
– Ребята, у кого почерк хороший? А то мои каракули не разберут, – спросил Уралец.
– Я запишу, – ответил я.
Взяв в руки листок с ручкой, я записал всех парней: Митяй, Помор, Король, Сосна, Уралец, Лёва.
Отдав Уральцу листок, я откинулся на кровать, чтобы как-то притупить острое чувство голода, я залпом выпил почти всю бутылку воды.
Оборвав мой «полёт на небеса», в комнату заглянул юноша. Обнаружив нас лежащими на кроватях, он удивился.
– Вы хто? – с недовольством в голосе, спросил он.
– Новое пополнение, нас здесь разместили, – ответил ему Уралец.
– Нечего, сейчас мы это исправим, – сказал паренек, захлопнув за собой дверь.
Через несколько минут в дверь вошёл начальник и, улыбнувшись, сказал:
– Ребята, тут такое дело – это… В общем, собирайте вещи и за мной, в другом месте вас положим.
Быстро собрав свои вещи, мы последовали за ним по длинному коридору.
– Вообще в той комнате ребята ночуют, но они вернулись раньше обычного, раненые у них, кто же знал, что так получится…
Не договорив, он заглянул в одну из комнат и, войдя в помещение, закрыл за собой дверь.
Остановившись в коридоре, мы словно бедные родственники, чувствуя себя здесь лишними, покорно ожидали заселения.
В гардеробной послышался смех, топот и чья-то возня. Вскоре в коридоре показались бойцы. Первыми шли ополченцы, нёсшие на себе тяжёлое оружие: «шмели14», «РПГ-7», «ПК15», «мухи16». Проходя мимо нас, они, окидывая нас взглядом, улыбались. Вид у нас был не военный, из всех ребят только я один стоял в камуфляже, остальные были одеты в гражданскую одежду, причём Сосна вообще носил штаны от заводской робы. Замыкали колону два парня, тащившие на себе «ПТРД17». Весело шутя, они зашли в комнату, из которой нас попросил выйти начальник.
Рядом со мной стоял Король, повернувшись к нему, я тихо сказал:
– Посмотри, они и вправду здесь противотанковыми ружьями воюют, которые с Великой Отечественной Войны остались.
– Да это же бред, из такого железа по танкам стрелять, к тому же малоэффективно, – ответил Король.
