Таддеуш Тулейя - Сумерки морских богов
«Пингвин» ранее был известен, как германское торговое судно «Канделфельз». Теперь им командовал капитан 1 ранга Эрнст-Феликс Крюдер. Этот 43-летний офицер начал службу еще в рядах старого Императорского флота. Во время Первой Мировой войны, в возрасте 18 лет, он попал во флот кайзера Вильгельма. Крюдер служил артиллеристом на линкоре «Кениг» и участвовал в Ютландской, битве. В 1917 году Крюдер получил офицерское звание. После капитуляции Германии он остался служить в развалившемся флоте. Но вместе с возрождением германского флота постепенно шла наверх и карьера Крюдера. Он служил на тральщиках, крейсерах, потом стал командиром 1-й флотилии тральщиков. Но в результате этого назначения Крюдер сполна насладился прелестями канцелярской береговой службы. Только в конце 1939 года он стал командиром НК-33, двухвинтового торгового судна водоизмещением 7766 тонн со скоростью 18 узлов, которое было превращено во вспомогательный крейсер.
Крюдер был стройным человеком с темными волнистыми волосами, плотно сжатыми губами и пронзительным взглядом. Однако во внешности Крюдера явно проступало его естественное дружелюбие, скрыть которое плохо получалось. Он любил добрую сигару и хорошую шутку. Его офицеры и матросы чувствовали себя свободно в присутствии капитана. Юмор и доброта Крюдера во многом способствовали превращению экипажа корабля в единую морскую семью. Даже корабельный пес, безродная дворняжка, подобранная где-то на причале, каждый день с нетерпением ожидал своего товарища с широкими золотыми нашивками на рукавах кителя. После чего пес затевал игру, прыгая по трапам, и с веселым лаем носился по палубе.
Но чтобы с самого начала поставить дело на правильную основу, Крюдер, как только прибыл на борт «Пингвина», сделал офицерам довольно жесткое внушение. Он собрал их и заявил, что желает командовать послушным, чистым и счастливым кораблем. И обязанностью офицеров является поддержание такого порядка. Он добавил:
— Вы всегда должны считать свое положение зависящим, от благополучия ваших подчиненных.
Но, требуя очень многого от подчиненных, Крюдер в тоже время показал офицерам прекрасный личный пример. Его опрятности и работоспособности можно было только завидовать. Рабочий день капитана часто заканчивался глубоко заполночь.
Тайное переоборудование судна «Канделфельз», принадлежащего компании «Ганза», в рейдер «Пингвин» заняло всю зиму и весну 1940 года. Внешний вид судна претерпел совсем немного изменений. Его орудия, снятые со старого броненосца «Шлезиен», были скрыты за откидывающимися щитами. Под орудийными платформами палубы были усилены, чтобы выдержать силу отдачи. Глубоко в трюмах корабля плотники и сварщики устроили артиллерийский, минный и торпедный погреба. Кубрики были расширены, чтобы там могла разместиться военная команда. Экипаж рейдера состоял из 400 офицеров и матросов. Была установлена новая мощная радиостанция. Рейдер получил новое штурманское оборудование: На борт были приняты все необходимые припасы и погружен гидросамолет. В результате к началу июня НК-33 был готов к ходовым испытаниям.
Крюдер вывел свой корабль в Балтийское море и начал учения. Основное внимание уделялось действиям абордажной партии, артиллерийской и торпедной стрельбе, минным постановкам, маскировке собственного корабля. Когда «Пингвин» вернулся в порт, Крюдеру доставили секретный пакет с оперативными приказами. Он созвал своих офицеров.
— Я получил бумаги, которых ожидал, — объявил Крюдер. — Мы несем 300 мин. Их следует поставить у берегов Австралии и вдоль западного побережья Индии. Эту операцию нам предстоит провести в конце года. Потом мы направимся в район китобойного промысла недалеко от Антарктиды и будем действовать там до весны. После этого «Пингвину» будет нужен отдых, так же, как и нам. Если вражеские патрульные корабли вынудят нас покинуть эти районы, мы двинемся в Южную Атлантику или на юг Тихого океана. — Он сложил приказы и сунул их в карман. — Вероятно, наше плавание не принесет нам громкой славы, но за это время мы можем встретить массу интересных людей.
22 июня «Пингвин» покинул Германию в сопровождении тральщиков, чтобы пройти маршрутом, который ранее проторили «Граф Шпее» и «Альтмарк». Крюдер прошел через Каттегат и Скагеррак, потом направился вдоль норвежского побережья, маскируясь под русское судно «Печора». Погода была скверной. Бушевал холодный северный шторм. Водяная пыль больно хлестала по лицам людей, стоящих на мостике. Ветер срывал пену с гребней волн. Корабль мотало словно щепку, он раскачивался с борта на борт и нырял носом в пропасть между волнами. Даже старые морские волки то и дело хватались за переборки, а новички так просто стояли на головах. Молодые моряки ужасно страдали от морской болезни. Он лежали на койках с зелеными лицами, мечтая, чтобы все это закончилось побыстрее. Огромные массы шипящей воды прокатывались над полубаком «Пингвина», разбивались на волноломе и хлестали по мостику. Когда форштевень «Пингвина» врезался в подошву очередной волны, корма задиралась вверх и начинала жутко вибрировать, так как винты бесполезно молотили воздух. Вскоре маленькие тральщики, которые бурное море избивало совершенно нещадно, повернули назад. «Пингвин» остался совершенно один в сером мире соленых брызг и яростной качки.
Даже для старых моряков, давно отучившихся бояться качки, шторм был тяжелым испытанием. Спать на подпрыгивающей койке было просто невозможно. Вся одежда была мокрой насквозь. Вода проникала внутрь судна и плескалась во всех коридорах. Коки просто не могли готовить горячую пишу. Им пришлось ограничиться бесконечными бутербродами и банками консервированного сока. По палубам кубриков метались кучи всякого хлама — книги, пачки сигарет, фотографии, плитки шоколада, и вообще все, что только может храниться в матросских рундуках. Люди стали раздражительными. Многие приятельские отношения треснули под ударами морских валов. Нередко среди экипажа вспыхивали беспричинные ссоры, которые, впрочем, так же быстро и заканчивались.
Крюдер кое-как вскарабкался на мостик, несмотря на сильнейшую качку. Он посмотрел на молодого сигнальщика, ожидавшего своей очереди заступать на пост.
— Морская болезнь, сынок? — спросил Крюдер.
— Да, герр капитан, немного.
— Ничего, мне тоже нехорошо, — сказал Крюдер и прикрыл обведенные черными кругами глаза. — Ты знаешь, когда я плавал на старом винджаммере[11] «Фрейя», боцман открыл мне верное средство от морской болезни.
— Какое же?
— Он сказал мне: «Молодой человек, найди раскидистый дуб и поспи часок в тени его ветвей».
Зеленоватое лицо юноши расплылось в слабой улыбке.
В один из дней тяжелого плавания на север, в непрерывных штормах, к югу от рейдера был замечен вражеский перископ. Подводная лодка, по мнению Крюдера, английская, поднялась на поверхность и пыталась гнаться за «Пингвином», пока штормовые волны не загнали ее обратно под воду. Поэтому для Крюдера сейчас шторм был подарком морских богов. Он скрывал рейдер во время перехода на север и помог войти в Датский пролив незамеченным. Достигнув 70° северной широты, Крюдер планировал направиться к острову Ян-Майен, пустынному острову из черного песка и обсидиана, который лежит на северной границе Норвежского моря. Ян-Майен находится также в 240 милях от покрытых льдом берегов Гренландии. Здесь Крюдер намеревался дождаться тумана, который ползет через этот негостеприимный район океана, чтобы под прикрытием его серой вуали прорваться на юг.
Однако шторм совершенно неожиданно утих. Море успокоилось, а небо очистилось от облаков. Видимость, к неудовольствию Крюдера, стала почти неограниченной. Коки наконец получили возможность поставить свои кастрюли на плиту, не боясь, что они улетят куда-нибудь. Мертвенно-бледные новички, которые всего пару дней назад страстно желали умереть, теперь выползли на палубу, с наслаждением глотая свежий, морозный воздух. Капитан 1 ранга Крюдер, проклиная переменчивый нрав морских богов, заметил вдали увенчанный снежной шапкой конус Бееренберга, вулкана на острове Ян-Майен, который поднимается над морем на 2277 метров. Неимоверная прозрачность атмосферы в такое время года была событием просто неслыханным, метеорологическим абсурдом. И Крюдер, которому отчаянно требовался туман, решил подождать в Гренландском море. 1 июля над всем морем, наконец, установился плотный туман, и Крюдер сразу повернул «Пингвин» на юг.
Первые две недели Крюдер уклонялся от встреч с любыми нейтральными судами. Он хотел, чтобы о его присутствии никто не подозревал, пока он не выйдет в район крейсерства. Одновременно он изучал силуэты греческих судов в большом морском справочнике. Крюдер решил, что больше других его судно напоминает пароход «Касос». Он приказал экипажу переодеть «Пингвин» во второй военный костюм. 10 июля рейдер, сверкая свежеокрашенными бортами, поднял бело-голубой греческий флаг. Для большего сходства, с помощью досок и парусины Крюдер изменил форму надстроек.
