Павел Горбунов - Президенты без государств
Чокаева пошла к выходу. Как только она вышла на веранду, генерал взглянул на Асана и легким движением руки начертил в воздухе крест. Асан кивнул.
С крыльца все трое по аллее двинулись в глубь ночного сада. Асан шел последним, вооружившись лопатой и заступом с короткой рукояткой. Было темно. Ноги скользили по мокрой траве. Наконец Чокаева остановилась. Генерал достал зажигалку.
Взметнувшийся голубой огонек осветил три человеческие фигуры.
— Посветите сюда, — попросила Чокаева и рукой указала на стену перед собой.
Генерал подошел к ней.
— Это вот тут, — она указала на черную полосу, проведенную чьей-то нетвердой рукой. Надо копать у стены под этой чертой.
— А за этой стеной кто-нибудь живет? — спросил генерал Мадер, когда первые комья земли упали к его ногам.
— Булочник.
Мария Яковлевна понимала, что такой вопрос был задан неспроста. Но у нее не было сил сопротивляться. Она покорилась судьбе.
Через несколько минут Асан расчистил землю на крышке ящика, с трудом вытащил его и положил у ног генерала. Генерал стал искать на нем номер. Он искал ящик с номером пять или три. Но на этом ящике была прибита наполовину проржавевшая металлическая восьмерка. Тем временем Асан извлек из ямы ящик с номером семь.
Генерал посветил в яму.
— Копай быстрей!
И только следующий оказался с цифрой пять. Наконец они достали и ящик с номером три.
— Вот эти два мы заберем, а остальные опустим в яму.
Асан исполнил его приказ и снова взявшись за лопату, спросил:
— Закапывать?
Но генерал медлил. Потом вздохнул и вяло махнул рукой:
— Кончай!
Асан выхватил из-за голенища андижанский нож и с силой нанес удар в спину вдове президента.
— Бог покарал меня… — тихо произнесла она и рухнула на землю.
Асан ногой столкнул ее вниз и стал закапывать.
— Остановись, болван! Ожерелье на ней, — уже спокойней сказал генерал. Асан нагнулся над ямой. В этот момент из-за туч вышла луна и осветила запущенный сад. Генерал поежился.
ОПЕРАЦИЯ «ШЕФ»
Апрельское утро выдалось пасмурным. По улицам разрушенного Берлина Борадзов и старший лейтенант Орозов везли начальника «Туркоштелле» доктора Ольцшу и управляющего делами «Арбайтсгемайншафт Туркестан» доктора Шломса.
За «опелем» следовал грузовик с бойцами группы захвата, переодетыми в немецкую военную форму. Все правительственные здания охранялись войсками и полицейскими, но дороги были более-менее свободны для передвижения.
Как только машины въехали в один из безлюдных переулков, Борадзов приказал остановиться. Шофер был пересажен в грузовик, а его место за баранкой занял человек с погонами фельдфебеля.
Не говоря ни слова, он уверенно повел машину дальше.
Последнюю шифровку о проведении операции «Шеф» Орозов получил из Центра по рации патриотической группы Лайса, которая и обеспечивала завершающий этап операции.
Силы немецких антифашистов в Германии, несмотря на их отчаянную борьбу, к началу войны оказались существенно ослабленными. Десять лет с момента прихода Гитлера к власти они во имя спасения Родины от национального позора ежегодно несли бесчисленные жертвы. Летом 1943 года по инициативе Центрального Комитета Коммунистической партии Германии в Красногорске, под Москвой, состоялся широкий обмен мнениями между пленными офицерами и солдатами о судьбе Германии.
С этого момента начался новый этап германского антифашистского сопротивления: был создан национальный комитет «Свободная Германия», выработан «Манифест к вермахту и немецкому народу». Группа Лайса поддерживала связь с рабочими, ремесленниками, христианскими кругами, солдатами, различными нелегальными группами, где коммунисты сотрудничали с советскими военнопленными, «восточными рабочими», патриотически настроенной интеллигенцией.
Доктор Ольцша сидел рядом с шофером. Ему было мучительно сознавать, что он все время вынужден находиться под дулами пистолетов до безрассудства бесстрашных людей, способных бог знает на что, если он вдруг, по их мнению, поступит опрометчиво.
Сознавая всю опасность своего положения, доктор Ольцша тем не менее не совсем пал духом. Он был хорошо осведомлен о делах VI управления СД и полагал, что его знания сейчас как никогда нужны советской контрразведке. Многое зависело от того, как он и доктор Шломс поведут себя в сложившейся обстановке. Только бы не сорваться и не получить пулю в затылок!
«Шломс… Что у него на уме? Не выкинет ли он какой-нибудь фокус?» Повернув слегка голову, Ольцша бросил взгляд на доктора Шломса, сидящего на заднем сидении. Шломс сидел, уронив голову на руки, плечи его вздрагивали.
«Нет! Шломс сейчас ни на что не способен. Совсем раскис. Из него можно веревки вить…» Но сейчас он и сам, пожалуй, чувствовал себя не лучше Шломса. И все это потому, что желание выжить, выжить любой ценой целиком заполнило его… Он должен жить… Он очень хотел этого… Теперь он знал, что для человека ничто не может быть дороже собственной жизни… Раздался встревоженный голос Руслана Борадзова:
— Ахмат! Мне не нравится эта картина. — Он кивнул, указывая на группу мотоциклистов, перекрывших улицу. Шофер, выжидая, сбавил газ. Заметив его замешательство, Орозов сказал:
— Давай вперед. Не привлекай внимания.
Руслан тем временем подал знак шоферу грузовика.
— Ну, доктор Ольцша! За вами решающее слово! — Громко произнес Орозов. — Я думаю, вам не хочется умирать! — стволом пистолета он коснулся его плеча.
— Я проиграл, — тихо произнес Ольцша. — Понимаю, что если что-нибудь сейчас случится, первая пуля будет моей…
Доктор Шломс заворочался, приподнял голову и, кивнув в знак согласия, пробурчал:
— А вторая — моей…
Шофер остановил машину метрах в четырех-пяти от патруля. Немецкий капитан отделился от группы мотоциклистов и двинулся к машине.
«Приехали», — мелькнуло в голове Борадзова и он почувствовал, как весь покрывается холодной испариной. Капитан не спеша подошел к передней дверце машины. Ольцша колебался, не решаясь открыть боковое стекло.
— Доктор Ольцша, возьмите себя в руки. Откройте дверцу! — сквозь зубы процедил Орозов.
Капитан сам открыл дверцу. Проверив удостоверение у Ольцши, он заглянул в кабину.
Возвращая Ольцше удостоверение, тихо произнес:
— Впереди большие разрушения. Там не проехать. Во избежание опасности вам лучше свернуть в этот переулок. — Он указал рукой за угол дома.
«Пронесло», — с облегчением вздохнул Борадзов.
Через несколько минут обе машины, миновав аллею из полусгоревших деревьев, остановились у центрального входа в четырехэтажный особняк.
Борадзов первым вылез из машины. По его знаку из кабины грузовика выпрыгнул переодетый в немецкую форму лейтенант Абдуллин с автоматом на груди. Вместе с Борадзовым Ахмат поспешил в дом. Поднялись на второй этаж. У стола возле самого окна стоял Вальтер Лайс. Это был уже немолодой человек с седыми волосами и лицом, изрезанным глубокими морщинами.
— Ну наконец-то! Доставили? — были его первые слова.
— Так точно! И Ольцшу, и Шломса! — приставив руку к козырьку, отрапортовал Орозов.
— Картотеку тоже, что не менее важно, — скромно добавил Борадзов.
— Значит, операция прошла успешно, поздравляю! Курт, немедленно передайте в центр — первый этап операции «Шеф» завершен. Ночью намечаем переброску пленных через огневые позиции в условленном месте.
Курт поспешно вышел.
— Хорошо, что все обошлось без потерь, — сказал Вальтер Лайс.
Ольцшу и Шломса пока придется подержать в подвале, — сказал Вальтер Лайс. — Распорядитесь, Эрхард.
— А вы что стоите, товарищ Орозов? — сказал Лайс, как только Борадзов и Эрхард Бауэр скрылись за дверью. — Присаживайтесь, отдохните.
— Спасибо, товарищ Лайс! Отдыхать не придется. Я должен сейчас же вернуться в управление, — ответил Орозов. — Еще не взяли архивы Мустафы Чокаева.
— Времени маловато, — согласился Вальтер Лайс. — У нас тоже дел невпроворот: меняем базу. Теперь еще с этими пленными целая морока. Переброску их начнем с наступлением темноты. О новом месте дислокации постараемся сообщить, как только перебазируемся. Это будет примерно в районе станции Прицвальк. Там наш человек, Манфред Брюммер, работает стрелочником, — Лайс назвал Орозову пароль для связи с Брюммером.
Вошел Курт.
— Вот радиограмма: «Шефа» ждут с нетерпением. Поздравляют майора Борадзова и майора Орозова с успехом!
— Какой майор? Я же капитан…
— Значит, уже майор, — улыбнулся Вальтер Лайс. Он протянул Орозову руку. — Поздравляю!
— Спасибо! Ну, мне пора.
Во дворе Орозов разыскал Борадзова.
— Давай прощаться, Руслан… Спасибо тебе и ребятам. До новой встречи.
