KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Проза » О войне » Зоя Смирнова-Медведева - Опаленная юность

Зоя Смирнова-Медведева - Опаленная юность

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Зоя Смирнова-Медведева, "Опаленная юность" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

— Здравствуйте, новички! Котелок на двоих! Угощаю фронтовым завтраком!

— А вкусный завтрак? — сонно спросил кто-то.

— Рисовый плов с баранинкой! Попробуешь — скажешь.

— Тогда стоит подняться.

Выстроившись в затылок друг другу, мы двинулись к полковой кухне.

Плов оказался таким вкусным, что сон сняло как рукой. Тем временем из здания штаба вышли командир полка, старший политрук и лейтенант Самусев. Поздоровавшись с нами, старший политрук сказал:

— Хоть плов действительно вкусный, громко хвалить его не надо. Противник близко. Немцы могут открыть беглый огонь по голосам. Вы не затем сюда так долго шли, чтобы похвалить повара и погибнуть. У нас так не делается. А у нас — это в дивизии, которая носит имя героя гражданской войны Василия Ивановича Чапаева. В нее входит наш полк, куда вы и прибыли.

Потом старший политрук сообщил, что нас направляют на пополнение в геройскую чапаевскую роту, которая сильно поредела в последних жарких боях. Славная рота вот уже несколько дней отражает на своем участке противника, стремящегося прорваться [8] на дорогу к Черному морю. Дорога эта имеет важное значение. По ней двигаются наши отступающие части, измотанные в тяжелых стычках с врагом, а также беженцы, уходящие с оккупированной территории.

Мы наспех доели свой плов и направились вслед за связным из штаба батальона.

— Далеко ли до передовой? — поинтересовалась я.

— Рукой подать.

Но шли мы по меньшей мере часа два. Шли спотыкаясь и чертыхаясь в темноте: луну закрыла огромная туча.

— Ваше счастье, — сказал проводник.

Однако лишь немногие пожилые солдаты поняли тогда, в чем, собственно, заключалось наше счастье. А нам действительно повезло: при луне мы бы не могли идти в полный рост по освещенной равнине.

Подул прохладный ветерок. Зашелестели листья, заскрипели надломленные и опаленные огнем стволы и ветки в сильно поредевшей лесополосе, вдоль которой мы шли.

Внезапно ударили крупные капли редкого дождя.

Ноги подкашивались от усталости и будто нарочно цеплялись за все пни и коряги, встречавшиеся на пути. Каска на голове казалась пудовой ношей.

— Пришли... — послышалось впереди. Это слово мигом пролетело от связного до замыкающего.

Потом мы долго пробирались по извилистым траншеям, то и дело задевая сидевших в окопах бойцов. Они дремали, примостившись на корточках, зажав между колен винтовки. Позади нас возникали тихие разговоры, чиркали кресала, бойцы принимались курить, пряча в кулак самокрутки.

До меня долетели отдельные слова:

— Пополнение... Новички...

Кто-то поинтересовался, нет ли среди нас земляков, кто-то взволнованно спросил об Одессе, которую мы так и не видели.

Самусев разговаривал с младшим политруком. Оба ждали старшего сержанта Нестерова, который после гибели командира роты принял командование на себя. Сейчас он ушел проверять передовые посты.

Дождь перестал так же неожиданно, как и начался. Ветер разорвал тучи. И когда они проплывали возле [9] луны, то контуры их светились. Несмотря на усталость, спать никто не хотел: каждым нервом мы ощущали близость затаившегося противника.

Стоявший неподалеку от меня часовой вдруг насторожился. А я так и не уловила ничего подозрительного среди обычных шорохов ночи.

— Стой! Кто идет?

— Свои.

— Долго же вы ходили, товарищ старший сержант... — шепотом сказал часовой.

— А что, пришли гости?

— Давно пришли. Ждут вас.

Нестеров (мы поняли, что это был он) легко подхватил часового за локти, покружился вместе с ним, поставил наземь:

— Спасибо за добрую весть, Алеша! Ну, держитесь теперь! — Старший сержант погрозил кулаком в сторону немецких окопов.

Нестеров направился к Самусеву, который теперь принимал командование ротой, а связной Ваня Нефедов, ходивший вместе с Нестеровым проверять боевое охранение, присел рядом с новичком Толей Самарским.

— Пулеметчик? — спросил Нефедов.

— Он самый. Садись, закуривай.

— Было бы чего. Вот если ты затянуться оставишь...

— Держи кисет.

— А завтра... Ну, сегодня днем уже... Видать, фашист наступать не будет.

— Это почему же?

— Около часа стоял у них под самым носом — и ни гу-гу. Дрыхнут, видать. Раны зализывают. Мы вчера много их брата положили... А прошлой ночью такой гомон у них в траншеях стоял, будто у себя дома лопотали.

— Может, они за вчерашнюю ночь и к сегодняшнему дню подготовились?

— Так не бывает, — твердо сказал Нефедов. — Я их повадки до тонкости изучил... У меня к этим гадам особый счет... Недалеко отсюда мое родное село расположено. Вы наверняка через него проходили. Так вот. Там под бомбами погибли моя мать, младшая сестренка [10] и братья. Я не то что клочка земли, куска разрушенной хаты не отдам врагу.

Нефедов стал рассказывать о себе, о вчерашнем бое. А когда рассвело, я увидела поле перед нашей позицией — изрытую, без единой травинки землю, сгоревшие немецкие танки, трупы солдат в грязно-зеленых шинелях. Только тогда по-настоящему поняла, какой здесь был вчера бой.

Проснулась от богатырского храпа. Неподалеку за изгибом траншеи, обхватив винтовку, сидя спал немолодой боец. Самарский, наш баянист, время от времени прикасался к его руке и приговаривал:

— Потише, папаша! Потише! Фашистов разбудите!

Боец, не просыпаясь, часто кивал головой, словно соглашался с Самарским. Наконец Анатолий не вытерпел, легонько подтолкнул соседа. Тот пожевал губами, вскинул брови, с трудом открыл глаза.

— Тише храпите, папаша! Ей-ей, немцы услышат!

— Нет, сынок. Немец сам еще спит. Рано. Точно говорю. — Боец сладко, по-домашнему потянулся. — А сколько же я снов видел! И в бою-то был, и к сыну на побывку съездил, и домой захаживал...

Он зевнул, словно рассказывал не о себе, а о постороннем человеке.

— Подошел это я к своему дому, постучал дважды в окно, как обычно. А Мария, жена моя, все не открывает. Стукнул я по стеклу кулаком. Мелкие осколки на землю посыпались, а у меня вся рука в крови. Открыла наконец Мария дверь, вышла на крыльцо с малюткой сыном на руках. Сын-то, Иван, уже ходить должен, а приснился таким, как я его оставил. Стоит она будто вкопанная на крыльце, смотрит на меня. Платье на ней голубое, которое я больше других любил. Слезы градом у нее по щекам, и молчит... Вот тут-то ты меня и разбудил.

— А вы, папаша, — посоветовала я, — усните опять, может, досмотрите сон...

— Чего же мне такой сон досматривать, где я на костылях? Да и некогда!

Он достал из вещевого мешка сухарь, молча пожевал, потом снова сердито посмотрел в мою сторону:

— Ишь какая — «досмотри»... Не хочу! Да и фашисты, того и гляди, к завтраку гостинец пришлют... [11]

Но было сравнительно тихо. Гитлеровцы весь день только лениво постреливали из пулемета. Однако для меня этот день оказался очень хлопотным.

* * *

Когда были собраны списки пополненных взводов, Самусев и младший политрук недосчитались одного бойца-пулеметчика. Вроде бы все сходилось, а в сумме — пропадал человек.

— Ну, коли задачка с одним неизвестным, — улыбнулся младший политрук, — то совсем не безнадежное наше дело.

— Вспомнил, кто пропал! — воскликнул Самусев. — Идем-ка к Нестерову. Это старший сержант намудрил.

Я слышала этот разговор. Он происходил неподалеку от нашей землянки, да командирам и нечего было скрывать. Пропавшим бойцом была я.

Войдя в землянку, Самусев обратился к Нестерову и кивнул в мою сторону:

— Невнимательно составляете списки, товарищ старший сержант. Не знаете своих подчиненных. На вашем месте я бы ее первой записал. Она у вас одна-единственная девушка.

Нестеров нахмурился, потупился и сказал негромко, но упрямо:

— Бойцов своих я, товарищ лейтенант, очень хорошо знаю. А ее ни первой, ни последней не записал потому, что она — баба. Бабы в мужском деле только неудачи приносят...

— Отставить разговоры! — приказал Самусев. — Никогда не слышал таких отзывов о наших девушках!

— Разрешите, товарищ лейтенант, — опустив глаза, проговорил Нестеров.

— Да.

— Стесняют бабы... то есть женщины... нашего брата. Ни выругаться при них, ни...

— Отставить! Отправляйтесь, товарищ старший сержант, в мою землянку и ждите меня там. Скажете младшему политруку, чтобы он тоже дождался моего возвращения.

— Есть! — Нестеров взял под козырек, четко повернулся и вышел из землянки. [12]

— Как так получилось? — ни к кому не обращаясь, проговорил Самусев. — У других — рады-радешеньки, что в боевую семью приходят девушки, а в нашей роте... Презрение какое-то... Баба!

— Мы-то не против, товарищ лейтенант, — стал оправдываться кто-то из бойцов. — Командир наш недоволен...

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*