Мицос Александропулос - Ночи и рассветы
Перед дверью она остановилась — Космас должен был отпереть замок. Он долго копался в связке магазинных ключей, а когда нашел ключ от двери, Кити вдруг выхватила его.
— Дай! Ты не умеешь!
Прикосновение ее руки, это внезапное «ты»… Они оказались в комнате с глазу на глаз, и Космас совершенно не знал, что делать, о чем говорить. В углу он увидел машинку, подбежал и поднял ее.
— Вы не сможете сами. Она тяжелая. Я отнесу.
Кити стояла возле стола и осматривала комнату.
— Когда я была маленькой, здесь лежали мои игрушки. В этой комнате жила бабушка.
Она наклонилась над столом, заваленным книгами. Космас продолжал стоять с машинкой в руках.
— Читаешь? — спросила она. — Что читаешь? — И взяла в руки книгу.
Посмотрев на обложку, Кити перелистала несколько страниц, положила книгу и взяла другую.
— Что ты читаешь?
— Вот это…
На стуле рядом с кроватью лежал открытый томик. Кити заглянула в него.
— Тебе нравится Кавафис? — И не стала ждать ответа: — Пошлость!
На каждый сэкономленный грош Космас покупал книги на улице Академии или Исократа. Чаще всего это были серии «Общества по распространению полезных книг», продававшиеся целыми ящиками за бесценок.
— Ты студент?
— Пока нет. Но как только уладятся дела, я думаю сдавать экзамены.
— Куда?
— Скорее всего на филологический.
— Я так и думала. Тебе подойдет быть филологом.
— Почему вам так кажется?
— М-м… не знаю! Но ведь это так! Филология дело неплохое. Только уж очень много возни с древним языком и грамматикой. Папа хочет, чтобы я пошла на медицинский… Гм, врачиха… Не люблю я врачих. А ты?
— Как вам сказать…
— А ты наверняка пишешь стихи.
— Я?
— Ты. Разве не пишешь?
Вероятно, он выглядел очень смешно — онемевший от изумления, с машинкой в руках.
— Значит, пишешь! — уверенно сказала Кити. — Поэт!
И побежала к двери.
— А! Машинка! — вдруг вспомнила она, подошла к Космасу и попыталась взять машинку, из его рук. — Тяжелая! Так ты донесешь ее? Ну ладно!
И Кити выбежала.
Когда они поднялись на третий этаж, Кити громко позвала мать и скрылась. Госпожа Георгия вышла к Космасу в переднике, с сеткой на волосах. Очень вежливо, с любезной улыбкой, она долго благодарила его за то, что он принес машинку, и так же долго просила прощения за беспокойство.
Кити больше не появилась.
* * *Когда Кити была у него в комнате, Космас хотел только одного — чтобы она поскорей ушла. И, спускаясь по лестнице, он испытывал облегчение оттого, что наконец остался один.
В магазине, занявшись работой, он поначалу почти позабыл о Кити. Но потом все чаще ловил себя на мысли, что тайком от самого себя чего-то ждет. И тогда его сердце начинало биться, он нервничал и старался не думать о девушке.
И все же она вставала перед его глазами.
IV
Утром, спускаясь по лестнице, Космас предчувствовал, что встретит Кити. Он так волновался, что почти бежал по коридору, торопясь поскорее выйти в вестибюль.
Кити меняла шторы на окнах. Она была в длинном домашнем халате, в волосах розовая ленточка. Услышав шаги, Кити оглянулась.
— А! Поэт! Я жду, когда спустится Джери и поможет. Видишь, занавески высоко, мне не достать.
Занавески и в самом деле висели высоко, но Космас рассердился за то, что она опять назвала его поэтом.
— Во-первых, доброе утро, — сказал он и попытался улыбнуться.
— Доброе утро. А во-вторых?
— Во-вторых, я не поэт.
— Ну хорошо, я больше не буду. Хотя голову даю на отсечение, что ты пишешь стихи.
Космас действительно грешил стихами, и догадка Кити его расстроила.
— А в-третьих? Есть и в-третьих? — спросила Кити.
— Никакого в-третьих нет.
— Нет, есть. В-третьих, ты должен мне помочь. Обопрись о стенку и сними сначала эту штору.
Космас быстро вскарабкался по дверной решетке и, опираясь ногой о стену, сдернул занавеску. Когда он спускался, его правая рука коснулась плеча Кити.
— Браво! — сказала она. — А теперь вон ту!
Космас покорно повиновался. Им снова овладела растерянность. Он еще раз забрался на дверь, снял вторую штору и хотел было опять опереться на плечо Кити, но она отстранилась.
— Спасибо! — И, схватив занавески, вприпрыжку побежала по лестнице.
Космас шагнул к двери.
— Послушай! — окликнула его Кити.
Она стояла на середине лестницы. В длинном халате, касающемся ступенек, она казалась еще красивей, чем вчера.
— Сегодня пятница. У нас, как всегда, вечер. Приходи.
— Не могу, — машинально ответил Космас.
Она резко повернулась и побежала через две ступеньки.
— Мадемуазель Кити, простите! Сегодня вечером… Мадемуазель Кити…
Она не обернулась.
В обед Космас не пошел домой. Вечером вернулся очень поздно. Ему не хотелось встречаться с Кити. Ее вызывающая манера держаться раздражала его. Но Кити ему нравилась, очень нравилась, и было больно видеть ее такой нескромной. Он сердился на себя за то, что не мог противиться своему чувству, а в ее присутствии робел и становился смешным.
Прошло несколько дней. Кити он так и не видел. Каждый день Космас ждал, что вдруг столкнется с ней в коридоре, и старался пройти как можно быстрее. Но, выходя на улицу или закрывая дверь своей комнаты, он испытывал чувство горького разочарования… В эти минуты ему до боли хотелось видеть ее.
И с каждым днем Космас все больше замедлял шаги, проходя по коридору. В конце концов он стал без всякого предлога спускаться по лестнице, то и дело бегал из магазина домой и обратно и целыми часами простаивал в коридоре: ждал, не появится ли Кити. Она не появлялась. В вестибюле висели все те же шторы. Никто и не думал их менять.
По пятницам по-прежнему устраивались вечера.
Космас начал писать стихи.
* * *Было воскресное утро. Космас встал рано, зашел в кафе и, вернувшись домой, погрузился в чтение. Неожиданно в дверь постучали; прежде чем он успел откликнуться, в комнату вошла Кити, держа за руку брата.
— Вот и философ! Я привела тебе брата, хочу, чтоб вы познакомились.
Она говорила оживленно и весело.
— Я давно уже хотел познакомиться с вами, — приветливо сказал Джери.
— Только, пожалуйста, не на «вы»! — приказала Кити. — Джери тоже поэт. Пишет сонеты и всякую чепуху.
— Не скрою, была у меня такая слабость. Но сейчас я от нее уже избавился. Старик хочет сделать из меня предпринимателя. А торговля и поэзия…
Слово «старик» резануло слух Космаса. Оно было явно заимствовано и, как видно, недавно: Джери сам не совсем еще к нему привык.
Космас пригласил их сесть.
— Нет, спасибо, — отказался Джери, — у нас нет времени. Мы едем в Психико, к тете. Я силой затащил сюда Кити, чтобы она нас познакомила. Не знаю, в чем дело, но она ни за что не хотела идти…
— Вот еще! — сказала Кити, направляясь к двери. — Да мне все равно.
Она остановилась в дверях и в упор посмотрела на Космаса. В ее взгляде были упрямство и вызов. Она прикусила нижнюю губу: верхняя пухлая, подернутая нежным пушком губка вздрагивала.
— Мы должны видеться почаще, — сказал Джери. — Ведь нам есть о чем поговорить.
— Джери! Скорее! — крикнула Кити и выпорхнула в коридор.
— Не обижайся на нее, — сказал Джери Космасу, — уж такие они, женщины!
Он сказал это тоном человека, который может ошибиться в любом вопросе, но что касается женщин…
Было слышно, как Кити прыгает по ступенькам. Потом донесся ее голос:
— Джери!
— Да!
Он пожал руку Космасу и дружески улыбнулся.
— Оревуар! Разреши дать тебе один полезный совет: никогда не говори женщине «нет». Это очень плохо. И не потому, что ты ее оскорбляешь, а потому, что мешаешь ей играть роль строптивого создания. Это их дело говорить «нет». Мы, мужчины, всегда должны говорить «да».
Он еще раз пожал ему руку, засмеялся и вышел, хлопнув дверью. Его смех доносился уже с лестницы. Спускаясь по ступенькам, Джери кричал:
— Кити! Ки…
По-видимому, вся тирада понадобилась ему только для того, чтобы подчеркнуть: «мы, мужчины…»
А Кити в то утро была неслыханно хороша: ярко-красный костюмчик, волосы заплетены в толстые косы.
* * *Он с нетерпением ждал пятницы. Незадолго до обеда в магазин зашел Джери. Он вызвал Космаса на улицу.
— На этот раз тебе не отвертеться, хитрец. Приглашаю я и никаких возражений не потерплю!
Было слышно, как в магазине Исидор тихо переговаривается с Манолакисом. Когда Крсмас вернулся на свое место, оба замолчали. Молчание длилось недолго. Исидор не выдержал.
— Выходит, Манолакис, — взорвался он, — на этот раз ваша милость приглашения не получила!
