Анатолий Кулемин - Агония обреченных
– Ну, в том, что вы, мистер Макбирни, как начальник службы безопасности, получили радиограмму о нашем прибытии не менее чем за сутки, я не сомневаюсь, – в тон ему и, пожимая руку, ответил Бредли: «мы тоже кое-что можем». И повернувшись к другому, и тоже пожимая руку, продолжил: – Да и коменданту базового лагеря, мистеру Уилсону, нужно было время для того, чтобы подготовить места для размещения «гостей». Не так ли, мистер Уилсон?
И тот, и другой переглянулись и оценивающе хмыкнули.
– Ну хорошо, – Макбирни смиренно поднял руки, – убедительно, сдаемся. Если это не секрет, как вы смогли так точно определить кто из нас кто? В лагере есть много должностных лиц, которые могли бы встретить вас, тот же командир группы капитан Тирадо, например.
– Действительно, мистер Бредли, как? – подал голос Роуч. Поздоровавшись с обоими за руку, он все это время не произнес ни слова. – Ведь я вам не давал описания внешних данных никого из сотрудников. Я даже не называл вам их имена и фамилии.
– Да нет тут никакого секрета, – начал «рассказывать» Бредли, и вся четверка не торопясь двинулась с мостков к берегу. – У вас, мистер Уилсон, камуфляж и снаряжение только что со склада; от ремней даже на расстоянии запах кожи слышно. Оно на много новей и чище вашего, мистер Макбирни, я уж не говорю о командире группы. Думаю, у того костюм истрепан до основания. А у кого как не у коменданта лагеря может быть свободный доступ к обмундированию? – Бредли улыбнулся. – Нам вы тоже такое же приготовили, мистер Уилсон?
– У мистера Роуча – висит в шкафу в его номере. Его ростовка мне известна. Вы – подберете себе на складе по размеру, – ответил комендант. – Такой уж у нас в лагере порядок, мистер Бредли: все должны быть одеты в камуфлированную форму. Да в ней и удобней, чем в цивильном костюме; скоро вы сами в этом убедитесь.
– Ну хорошо, хорошо, а как быть с мистером Макбирни? – с нетерпеливой заинтересованностью спросил Роуч.
– Ну, здесь совсем все просто. Право ношения оружия в лагере имеют только сотрудники службы безопасности, а у вас?.. – Бредли кивнул на кобуру Макбирни.
– А это-то, откуда вам известно?
– А откуда мне вообще известно о существовании несуществующей группы «Москит», а, мистер Роуч? К тому же я хорошо подготовился к этой командировке, отсюда и знание фамилий сотрудников, и прочих мелочей.
– А действительно все просто! Видимо, в Вашингтоне еще остались думающие люди. – Макбирни панибратски, словно старого приятеля, с которым знаком тысячу лет, хлопнул Бредли по плечу. – А вам, мистер Бредли, я смотрю, палец в рот не клади, отхватите всю руку…
Четверка давно уже скрылась среди деревьев лесной чащи, и их голоса постепенно стихли; на мостках, а точнее, в катере, остался только негр, который продолжал возиться в двигателе. Через какое-то время он выпрямился и посмотрел в том направлении, в котором скрылись его недавние пассажиры; тишину нарушала только разноголосица птиц и звенящий писк москитов. Выждав еще несколько минут, негр (пока выжидал, он стоял в катере, вытирал руки промасленной ветошью и незаметно, но внимательно прощупывал взглядом окрестность) спрыгнул в воду, зашел в густые прибрежные заросли и, сложив у рта ладони, громко и пронзительно прокричал, имитируя крик птицы; через несколько секунд где-то вдали в ответ раздался точно такой же крик.
Уже в лагере, оставшись с Роучем наедине, Бредли спросил:
– Я надеюсь, нашу с вами договоренность вы не нарушили? Не сообщили об истинной цели моего приезда?
– Ну что вы, мистер Бредли… Я заинтересован в установлении истины не меньше вас. Зачем мне рисковать и – в случае чего – отвечать за чужие грехи? Ведь комплектованием группы и формированием командно-преподавательского состава занимался не я – подключился уже позже. Я лишь отвечаю за подготовку группы, функционирование лагеря в целом. Мы ведь с вами об этом уже говорили…
– Я помню, мистер Роуч, помню. Важно, чтобы это помнили и вы. А теперь слушайте, что надлежит вам сделать; настала пора посвятить вас в мой план действий.
Официальная цель приезда Бредли – инспекторская проверка и оценка боеготовности группы «Москит».Глава 7
Тридцатого марта 1961 года реактивный самолет президента США, на борту которого кроме самого Джона Кеннеди находился и сенатор от штата Арканзас Фулбрайт, плавно оторвался от взлетно-посадочной полосы и взял курс на Палм-Бич.
Именно его, Джеймса Уильяма Фулбрайта, председателя сенатской комиссии по иностранным делам, слывшего одним из самых высокообразованных и интеллектуальных членов Сената, Кеннеди пригласил на семейную виллу. Президент хотел знать его мнение по вопросу, который практически с самого начала срока президентства не давал покоя.
С тех пор как Джон Кеннеди, уступив давлению директора ЦРУ Аллена Даллеса, дал согласие на проведение операции по Кубе, его не покидало чувство смутной тревоги. Он понимал, сколь малы шансы на успешное проведение операции только силами формирований, состоящих из одних кубинских эмигрантов без массированной поддержки ВВС США. Он понимал также, что окажи он, Джон Кеннеди, такую поддержку – а скрыть участие США в операции по свержению режима на Кубе вряд ли удастся – то это уже будет означать вмешательство Америки во внутренние дела суверенного государства и неминуемо повлечет за собой отрицательный резонанс общественного мнения и вызовет бурю протеста во всем мире. Кеннеди не хотел этого; это было против его принципов, шло вразрез его предвыборной программе. Не хотел и еще большего обострения международных отношений с Советским Союзом, по крайней мере сейчас, на этом этапе. Тем более, накануне встречи на высшем уровне, приглашение на которую Кеннеди уже отправил Хрущеву. А так как сенатор был известный специалист по международным вопросам, Кеннеди было важно знать мнение именно такого человека, как Фулбрайт.
Когда самолет вырвался из ватного плена облаков, в иллюминатор буквально влился яркий свет солнца и заставил сенатора прищуриться. Он задернул шторку и вновь непринужденно откинулся на мягкую спинку кресла, но внутренне он оставался сконцентрирован максимально и время от времени бросал короткие тревожные взгляды на президента.
– Напитки, мистер Фулбрайт…
Приветливо улыбаясь, миловидная стюардесса (президент не страдал плохим вкусом; красоту, особенно женскую, ценить умел) остановила около кресла сенатора небольшую тележку с хрустальными фужерами и бутылками с яркими этикетками.
– Колу, пожалуй…
Стюардесса налила в один из фужеров; сенатор кивком поблагодарил, улыбнулся и вновь бросил тревожный взгляд на президента. Кеннеди сидел чуть поодаль, погруженный в чтение.
Узнав о готовящейся операции по высадке экспедиционной бригады на побережье Кубы, Фулбрайт подготовил меморандум, в котором изложил свое видение вопроса, и вручил документ президенту, едва самолет набрал высоту.
«Миллионы людей по-прежнему считают, что Соединенные Штаты инспирировали вторжение Кастильо-Армаса в Гватемалу в 1954 году; однако участие США в этом деле было гораздо лучше скрыто, чем сегодня в деле с кубинскими эмигрантами, – в третий раз перечитывал президент выделенные им цитаты в тексте меморандума, которые наиболее точно отражали его собственные мысли. – Более того, по мере усиления деятельности кубинских эмигрантов, направленной на свержение Кастро, все труднее будет скрыть участие США в этом деле…
Необходимо также подумать о характере и составе правительства, которое придет к власти после Кастро… “Фронт” не имеет руководителей того типа, который необходим для создания сильного, энергичного либерального правительства…
Следует также иметь в виду, что вторжение эмигрантов на Кубу встретит мощное сопротивление, которое сами эмигранты, возможно, не смогут преодолеть. Тогда встанет вопрос: позволят ли Соединенные Штаты провалиться этому делу или же они начнут усиливать помощь, чтобы обеспечить успех? А это в конечном счете будет связано с открытым использованием вооруженных сил США, и, если мы решимся на это, даже под бумажным прикрытием законности, мы сведем на нет тридцатилетний труд по искуплению ошибок, связанных с прежним нашим вмешательством. Нам придется также взять на себя ответственность за поддержание общественного порядка на Кубе, а при данных обстоятельствах это несомненно будет постоянным источником хлопот…»
«Он прав. – Кеннеди закончил изучать документ и задумчиво посмотрел на Фулбрайта; сенатор, чуть отодвинув шторку, смотрел в иллюминатор. – Тысячу раз прав. Ввязываться в эту кампанию нам нельзя. А отпускать ее на самотек?»
Кеннеди поднялся, подошел и сел рядом с Фулбрайтом; кожаную папку с меморандумом положил себе на колени.
– Ваши доводы убедительны и неоспоримы, сенатор. Мне очень важно узнать ваше мнение, только… – президент на секунду прервал себя. – Только как быть с непотопляемой коммунистической ракетной базой у самых берегов Америки? Вы знаете, за какое время ракета с ядерной боеголовкой долетит от Кубы до Соединенных Штатов? А в том, что Хрущев непременно попытается разместить на острове такие ракеты, я не сомневаюсь. Так где выход?
