Сергей Кольцов - Тихая разведка
Как условился с экипажем двухмоторного пассажирского «юнкерса» и сопровождающего его в полете по всему маршруту истребителя МЕО-111, обергруппенфюрер СС Веллер появился на Темпельгофском аэродроме ровно в пять утра берлинского времени, а уже десять минут спустя самолеты набрали нужную высоту и, перейдя на крейсерскую, взяли курс на Грачиный Бор — так именовался по коду главнокомандующего ВВС Рейха населенный пункт Кобылино. Выполняя волю Гитлера, Веллер спешил к своим войскам и не мог себе позволить малейшее уклонение от маршрута, хотя ему и очень хотелось повидаться со своим давним другом — варшавским губернатором доктором Фишером. Дело, которому он служил, было прежде всего.
Сидя в глубоком кресле, Веллер прозаически наблюдал, как за бортом самолета грудились ватно-кучевые облака: снизу — серовато-белые, с оранжевой каемкой, а поверху, ближе к самолетам, — ослепительно белые, с синевой, пухлые, разной конфигурации подушечки-барашки. Далеко внизу, в неровных разрывах облачности, виднелись кубики и прямоугольники населенных пунктов, резко контрастирующие между собой зеленые поля и луга и марево лесных массивов. Прошла и исчезла, оборвалась у самого Одера слабозагруженная автострада Берлин — Штеттин. Крылатая машина как бы нехотя пересекла железную дорогу Котбус — Зелена Гура — Познань. Проплыл и растворился в утренней дымке Торн, дома которого по окраине с высоты были схожи на тесно прижавшиеся друг к другу зерна спелой чечевицы.
Отдельные, отмеченные на местности детали, он механически сопоставлял с картой, лежавшей у него на коленях в большом кожаном планшете под желтовато-прозрачным плексигласом.
Веллер как-то забыл о карте на коленях и незаметно перешел к своим первоначальным и последующим впечатлениям о Гитлере. Он принял своим нутром этого человека таким, каким видел его прежде в далекие годы на кладбище Танненберга с пространной, возвышенной речью над гробом фельдмаршала Гинденбурга. Там же, с горделивой осанкой, отказавшись от президентского звания, прозвал себя вождем германского народа и канцлером империи. Ноги его в высоких лаковых сапогах часто становились на носки, затем резко опускались, иногда щелкая каблуками, по-ефрейторски. На этот раз при встрече Гитлер предстал перед ним совершенно иным человеком, хотя и сохранил ряд своих прежних черт: небольшого роста, с серо-стальными глазами на бледном, уставшем лице, со знаменитой косоватой челочкой, в полугражданском, полувоенном костюме цвета «хаки». Почему-то вспомнились руки: мясистые, влажно-горячие, нервно-вздрагивающие…
Вопреки рассказам, порой анекдотическим, про психику, рассеянность и невнимательность Рейхсканцлера к своим оппонентам, Адольф Гитлер принял Веллера доброжелательно, был исключительно внимателен, нетороплив, особенно в расспросах о моральном состоянии вверенных ему войск. Интересовало Рейхсканцлера все: вооружение, обеспечение техникой и огнеприпасами, питанием и одеждой. Отдельно коснулся вопроса политики по отношению к местному населению, к военнопленным советской армии. Доходил до мелочей. И, смотря прямо в глаза группенфюреру, не напоминал тому прошлых неудач и ошибок. Веллеру как-то совершенно не верилось, что перед ним ни кто иной, как собственной персоной Адольф Гитлер. Рейхсканцлер отошел чуть в сторону, словно в раздумье крутнул пальцем левой руки большой шар глобуса в сияющем медью гнезде, перешел к огромной, висевшей почти во всю стену карте, и, вновь вернувшись к Веллеру, спросил тихо, но требовательно и четко, давая тому понять, что не потерпит ни малейшей фальши с его стороны:
— Генерал! Критическая оценка вами, как профессионалом, состояния обороны непосредственно на вашем участке фронта и дальше? Считаете ли вы, что положение Германии не столь уж драматично, как кажется, а ее вооруженные силы имеют еще нерастраченные резервы прочности?
— Мой фюрер! — дрогнувшим голосом произнес Веллер, неотрывно смотря в осунувшееся, с желтинкой лицо Гитлера. Тот, при слове «мой», взглянул исподлобья на вытянувшегося перед ним группенфюрера. — Это, без прикрас, мое личное мнение: при сокращающемся расстоянии до границ Дойчланда немецкий солдат дерется с возрастающим упорством. Я уже не говорю о рядовом составе и офицерском корпусе СС. У моей родины Германии еще достаточно пороху и сил для защиты. Больше мне нечего сказать…
Присутствующие при этом генерал-полковник авиации Штумпсытой, полный, с белым обрюзгшим лицом, и адмирал фон Фридербург, тонколицый, с острым носиком, в черной морской форме, одобрительно кивнули головой, отмечая при этом непринужденную прямоту группенфюрера.
Гитлер, судя по его виду, остался очень доволен ответом командующего армейской группой войск под кодовым названием «Феникс», укрепившего веру в трудную, но вполне возможную, победу Германии над большевизмом. Если даже надежда на реванш потерпит окончательную неудачу, то не исключено, найдется иной путь классического решения задачи — сохранить Германское государство в соответствующих рамках границ линии Керзона.
«Вот, господа, — осмотрел присутствующих Гитлер, — ответ, достойный подражания. Благодарю вас, обергруппенфюрер. Вы свободны!»
В салон вошел командир корабля и склонил голову перед генералом:
— Обергруппенфюрер! Должен сообщить вам досадную неприятность. Резко нарушился рабочий режим правого мотора. Приборы отмечают критическую температуру масла. Пилот истребителя, сопровождающего нас в полете, по радио предупреждает о появлении в правом моторе искристости. В связи с возможным его возгоранием двигатель отключен.
— Как я понял, мы идем на одном моторе? — спросил Веллер приподнимаясь.
— К великому сожалению, обергруппенфюрер. Возможна вынужденная посадка.
— Надеюсь, ничего опасного? Я застегну ремни безопасности…
— Простите, группенфюрер. Убедительно настаиваю на том, чтобы надели парашют. По-всякому может случиться. Штурман и борттехник помогут подогнать лямки и проверить работу замков. Не беспокойтесь. Если придется прыгать, то первым уйдет вниз пилот. За вами штурман.
— Премного благодарен. Знаю эти ваши штучки! Под зад коленом — не велика наука, — усмехнулся Веллер. — Я же должен в семь утра, как условились с Вайсом, быть на аэродроме в Кобылино.
— Это техника. Перед вылетом из Берлина все было скрупулезно проверено… Никакого сбоя…
— Хорошо, давайте парашют. Это будет мой двенадцатый. Кстати. Со мной нет моего адъютанта. Прошу, зашифруйте своим кодом радиограмму и передайте ее по своим каналам. Она коротка: «Задерживаюсь пути Веллер».
— Отлично. Все будет выполнено, герр группенфюрер. Признаться, очень беспокоился, какова будет ваша реакция на бурно дышащий пятый океан…
Самолет, заметно снизив скорость по сравнению с прежней, полз по-черепашьи, медленно теряя высоту.
— До предместья Варшавы Сохачева, исключительно оборудованного аэродрома, около ста километров. Расстояние по нашим летным меркам чепуховое, — успокоительно произнес командир, и в его голосе слышались подобострастные нотки.
«Смотри же! Удача, о которой и не помышлял. Кажется, если мне не изменяет память, в подобном случае русские говорят: „Не было ни гроша — и вдруг алтын“». И спросил, чтобы утвердиться в своем решении: — Надеюсь, сложность ремонта не задержит наш вылет?
— Думаю, что инженерной службе техпункта будет вполне достаточно двух часов, — доложил подошедший к командиру борттехник.
— Вашими бы устами… Хорошо. Делайте свое дело. Я подремлю оставшиеся до посадки несколько минут. — Он, как и всегда, при случае реальной опасности испытывал себя подобным образом. И буквально через минуту, стесненный парашютными лямками, Веллер действительно спал. Сказались на его психике встречи с Адольфом Гитлером, рейхсфюрером СС Гиммлером, с некоторыми однокашниками по училищу, военной академии и, наконец, удивительная ночь в частной берлинской гостиничке, горячее и податливое, изнемогающее от его прикосновений тело Марты.
— Старый пес! — хотя был еще относительно молод, произнес он, садясь на рассвете в случайное такси на Принцальбрехштрассе, чтобы добраться до самолета, ожидающего его на аэродроме Темпельгоф.
— Это вы мне, герр генерал? — спросил пожилой водитель таксомотора.
— Нет-нет, старина, — добродушно отозвался Веллер.
…Обергруппенфюрер СС освободился от стесняющего его движения парашюта, подобрал с сидения объемистый портфель, опустился по поданной стремянке на землю и был встречен комендантом аэродрома — сизолицым, тучным подполковником Дирксеном и начальником местного гестапо — седоватым, с серо-синими глазами штурмбанфюрером СС Шмидтом. Обменявшись с обоими стандартным приветствием, Веллер попросил офицеров посодействовать ему связаться по телефону с варшавским губернаторством. Тем временем к приземлившемуся самолету подошел тягач и стал буксировать его к ремонтным ангарам. Через минуту-две заработал коммутатор губернаторства и, ему подали телефонную трубку. Веллер сказал, что нужен доктор Фишер.
