Яна Гецеу - Я, Дикая Дика
— Ветер… — начала я, замерзнув: — Давай тогда, раз она ушла, вернемся в постель, ну, или чаю попьём!
— Не, давай тогда кое-чего получше, а? — он сразу оживился, и выпустив меня, шагнул к холодильнику. Достал распечатанный литровый баттл «Джека» — ого!
— Ты удивляешься, откуда у меня такое дорогое бухло? — улыбнулся он, перехватив мой взгляд.
— Я зарабатывать лучше начал! — и гордо поставил добычу на стол: — За выслугу, прикинь, добавили! Я ведь самый старый там, никто не удерживался долго. Мол, заморочная работа… Они, кстати, потому меня и взяли, что никто у них работать не хотел, а другие все отказывали!
— Отлично! — кивнула я. Пусть лучше о работе говорит, чем о глюке каком-то. — Наливай, герой-работник! — подняла я грязный стакан — ничё, и такой сойдёт. Пить так пить!
Но знала бы я, что скоро придётся пожалеть об этом…
Через пару стаканов и всего лишь одну сигарету, Ветер встал, и со словами:
— Я сейчас! — улыбнулся ободряюще, и исчез… Я думала, в туалет, прождала наверное, все полчаса, прежде чем позволила беспокойству поднять себя с места, проведать, что так долго. Дверь на балкон была открыта, и я сразу выглянула по-наитию. Он был там. Весь в крови, отрешенный взгляд в никуда, и пар уже почти не идёт от посиневших губ…
— ЧЧЁЁЁРРРТ!!! — заорала я, хватая эту сволочь под руки, и пытаясь поднять: — Сссука!! Ну как так можно, стоило только одного отпустить поссать!
Он был слишком тяжелым для меня, поднять его казалось невозможным. Однако я не паникёрша, и трезвым взглядом оценила, что он хоть и порезался довольно глубоко и грамотно, но холод зимней ночи быстро сузил сосуды, и крови пролито относительно немного.
— Блядь, пиздюк ёбаный! — заорала я со злости: — Режешься, так хоть по уму надо было! Гандон! — и въехала ему, засыпающему, такую отличную звонкую оплеуху, которой можно гордиться и профессиональной стерве. Первый страх отпустил, я поняла, что надо лишь затащить его в дом, чтобы не простыл, и забинтовать. И стало неожиданно весело. Да, чертовски весело! Ветер ведь развлекается, так чего бы и мне не поразвлечься!
Какими-то нечеловеческими моральными пинками самой себе, матом и уговорами, надрываясь мне удалось затащить его, напрочь теряющего сознание, в квартиру, грохнуть на кровать, основательно отколотить пока ничего не чувствует, выплескивая долго собираемую злость, и срочно перевязать обрывками простыни оттаявшие и закровившие раны. Видимо, с тепла на холод, моему безмозглому самоубийце стало больно, и он очнулся с криком:
— Черт, сука грёбаная!
— Кто, я? — со злой веселостью спросила я.
— Да не ты… — проворчал Ветер, пытаясь сесть, но его потянуло назад, и он лег обратно.
— А кто? Ты? — может, и стоило промолчать пока, но уже не до железного самоконтроля.
— Чего? — он сверкнул глазами, и закашлялся.
— Ничего! — почти уже орала я. — Ты вот так в туалет каждый раз ходишь?
— Как? — он начинал злиться. А и хоть бы!
— Ты сказал, что сейчас придёшь, и что? Исчез, а потом я тебя таким нашла! Для этого позвал?
— Я не говорил… Или сказал.
— Сказал! — я схватила стакан с тумбочки и швырнула об стену. — Пиздюк, если ты хотел с собой покончить, так не надо было меня звать! Эффекта сраного захотел?
— Имущество зачем портить, не твоё! — тихо и зло бросил он. — Я не думал ничё такого.
— Не-е-ет, ты просто издеваешься надо мной! — глотая болезненный жгучий ком в горле, я старалась изо всех сил говорить тише, чтобы не дать течь слезам. Плакать сейчас казалось постыдным.
Не хочу комментировать следующие полчаса разборок… просто не хочу. Это больно и банально. Он не хотел, я не ожидала… Короче, подуспокоившись, он попросил транков из холодильника, и если проснется, дать ещё. Я принесла, он уткнулся носом в стену, и вскоре тихо засопел. А я пошла в ванную горько рыдать, давясь болью, и вопить беззвучно в сырую и тёмную Вселенную об одиночестве своём и жажде…
Так и выла тихо-тихо, пока не выдохлась и не забылась. Очнулась с зудом в скрюченном позвоночнике и ногах, прошла на кухню, допила остатки виски не разбавляя, конечно. От нервов стало дурно, и после недолгих раздумий и борьбы с ленью, намеренно проблевалась. Захотелось есть, но я так устала… Прошла в комнату, и примостилась на кресле, рядом с Ветром. Он так и спал, не меняя позы. Любимый мой… Несчастный мой. Дурак…
Вдруг будто ударило — а какой сегодня день? Сколько я уже здесь, как долго длится рецидив Ветра? И всё это время я с ним, размышляя — бросить или остаться? Шаталась в этих тяжких мыслях по квартире, и остановилась у окна — а там фейерверк, люди празднуют. И замысловатый какой! Штучки такие необычные, огоньки эти… в виде черепов!! Ого, нихуя ж себе! Глаза на самый лоб полезли — разве такое бывает? Присмотрелась — ещё и разные, бараньи, и кошачьи, и человеческие, конечно. Летают, порхают, перемешиваются между собой, и в снег падают, остывая…
ДРРРРРРР!!!!!! — звонок в дверь. Я чуть не подпрыгнула до потолка! Вот бля, не в тему как! Глюки у самой пошли от тоски… А вы там не звоните! Не открою. Слава богу, лекарство подействовало, пусть спит наконец! Я отвернулась к окну, и закурила. Звонок не утихал — суки, и кому приспичило припереться именно сейчас! Если Ветер проснется — что тогда делать? Молотком по башке его обратно укладывать? Боже, как же я устала!
— Да иду, блядь, иду, на хуй!!! — злобно проворчала я, швыряя сигарету в раковину.
— Кто там, в конце концов? — спросила я, заглядывая в глазок.
— Это я… — пропищала жалко Гдетыгдеты, показывая свою пристукнутую рожу.
— Вот ещё! — рука сама потянулась к замку, но… я её остановила.
— Чего тебе надо? — спросила грубо.
— Я к Ветру пришла, вообще-то, открой! — приосанилась эта кобыла.
— Да ты чё? — неучастливо переспросила я. — А он, знаешь ли, транками удолбавшись, наконец спит, и слава богу, встать не может!
— Что значит наконец спит? — взъерепенилась она. — Вы чё там??
— Ничё мы там, — криво усмехнулась я. — Это вы там, а мы здесь!
— Слышь, дорогая! — противница уставилась прямо в глазок, отчего её рожа смешно расплылась, заставляя меня прыснуть со смеху!
— Вообще-то это я его девушка, а не ты! — с такой рожей, и ещё говорит как быдло! Бычить пытается! Я уже откровенно ржала!
— Давай, открой уже! — заорала она.
— Знаешь что, Лена! — я подняла с полу сигарету, закурила и успокоилась. — Иди давай пока, он правда спит, и делать тебе здесь нечего! Трахать он точно сегодня тебя не будет, но и меня тоже, так что пойди пока, девочка, погуляй!
— Эй, Дика, ну ты чё! — принялась она уже умолять. — Ну скажи хоть, что с ним? Ему плохо, да? Дика, я знаю что делать, ну открой! — вопила она, уже мне вдогонку, а я возвращалась курить на кухню — ни к чему светлые обои в коридоре портить!
Вот так, вообще не открыла, злорадно и больно. Знает она… Ишь ты, всё о нём знает, владелица херова! А может теперь и я хочу знать Ветра немного ближе! Пережить с ним его боль, а то почему же всегда вся боль — мне?? Узнать, что такое Ветру больно наконец!!
Но больше не было ничего. Я сторожила его сон, теряя счёт времени, и контроль над собой. Спать не могла, но от усталости впадала в некий транс, из которого меня пару раз выводили болезненные вскрики Ветра во сне. Тогда я подползала к нему со своего убежища-кресла. Клала руку на лоб, брала за ладонь, тихонько встряхивала, и шептала:
— Малыш, малыш, зайчик, всё хорошо, ну, успокойся!
Он затихал, и я возвращалась под плед… Иногда затекали ноги, и я просыпалась от боли. Разминала конечности прогулкой до кухни, курила и жевала пустой хлеб, запивая вчерашним или позавчерашним чаем, разбавляя мутную заварку водой из-под крана, и возвращалась в полутрансе к Ветру.
Не знаю, когда и как, но он наконец очнулся. Я почти не отреагировала, хотя так ждала… Приготовила ему горячего чаю с виски, и как зомби набрала номер в коридоре:
— Алло, Гдеты? — холодный, усталый голос. — Приходи, ему лучше! Всё.
Я долго отдыхала после этого, жутко выжатая. Каков пикец, а? Нет, не хотела бы я быть ни женой Ветра, ни даже девушкой! Пусть Ленка так мучается, если больше себя некуда деть, а у меня и своих заморочек хватает! Даже на то, чтобы просто побыть с собой наедине, перемолоть все возникающие мысли на мельнице души сколько сил надо! Вот и сейчас сижу и думаю — насколько же верно выражение «всё познаётся в сравнении». Так мечтала, чтоб Гдетыгдеты исчезла, а я бы заняла её место рядом с Ветром! Однако на него смотреть, мечтаючи, хорошо только со стороны, да сталкиваться периодически в психо-секс-битвах, а жить… всерьёз встречаться?.. нет, пожалуй, это место и правда Ленкино, и пусть всё остаётся как есть — она его обслуживает как жена, я наведываюсь как любовница. И всем хорошо!
Или нет?..
