Яна Гецеу - Я, Дикая Дика
Вечером проходя из ванной в зал, с полотенцем на голове, уловила как тетя Нюра рассказывает маме втихаря, что «Ивана танцевала, я зашла и увидела! Может, вернётся к занятиям, вы бы поговорили с ней, Лариса Николавна!». Спасибо, уже доложили! Чёрт. Какое кому дело до моей личной жизни? Я немножко разозлилась, и подслушивать дальше не стала, тем более, что завалился папа:
— Тшэшьчь, бесштанная команда! — весело крикнул он мне сходу, как в детстве. Я хотела было психануть окончательно — не видно чтоль, что у меня уже давно титьки, я не ребёночек, хватит всякую хрень городить! Но он упредил — вручил мне пакет с новыми фильмами, и я, забыв обижаться, полезла разбирать его.
Поужинали, и развалившись перед домашним кинотеатром, мама вдруг предложила снова заняться танцами — ну хоть чем-то! Настроение было прекрасное, я радостно согласилась, и потом весь вечер мечтала, как это будет здорово! Вернуться в мир движения и звука, ощутить вкус гармонии и полёта… О, да!
Но утром вышла на улицу, закурила и… Куда что делось? Зачем это вообще? Снова жить по режиму, бегать на занятия, а квалификация давно потеряна, толку уже не будет. И вообще, вон идёт старый «системный систер» Аринка-Чёрт, из моей бывшей компании, орёт:
— Здарово, ты куда, бля, ваще пропала? Бабло есть? Ну айда бухать тогда, давно не виделись!
Вот так. «Реальность» позвала. Напиться, позвонить Ветру — а его нет, он не отвечает. Беспокойство, гасимое бухлом. Вот и вся грёбанная жизнь…
Снова день прошёл так же, как и многие и многие и многие…
Набить бы Гдеты рожу… но это лишь мечты. Мечты о свободе — я могу то, могу сё… не могу я освободиться, вырваться и улететь…
Тупо смотрела забытое в гнезде дивидишки кино, лишь бы не шататься по квартире, не раздражать предков перегаром. Потом упав на кровать, заплакала над своей никчёмной судьбой, которую почему-то сама же не беру в руки, и ничего не делаю для её исправления. Да и что я вообще могу, дура пьяная?
Ах, вот если бы автостопом по галактике — вот это!!!
Захлестнули сладкие мечты о Смерти, как о вселенском освобождении — не будет влечения порочного к Ветру, не будет Гдеты, которую нельзя убить. Не будет универа, мамы — ничего!! И слёзы по лицу — ах, как же безумно, дико долго ещё ждать — а так хочется автостопом по галактике!! И ведь будет… будет!! Эти мысли утешают, и я засыпаю в обнимку с плюшевым зайцем, счастливая. И лечу, лечу!!
Ветер позвал к себе домой, просто посидеть, что-нибудь поделать вместе, мол, он соскучился по простоте и душевности. Я не возражала — мы ведь так редко тихо и мирно общаемся, всё только дерёмся и калечимся.
Ну, что — попили чайку, поржали над чем-то незначительным. Поначалу напрягались с непривычки, но добавили коньяка, расслабились, и полезли в интернет. Конечно, первым делом скачали новые выкладки Жанны. Эта тема в сетке горит всегда и у него и у меня!
Про секс и кекс
«Странные мы люди.
Нам трудно что-то втолковать — мы зверски упрямы. А ещё и это дурацкое соперничество… на хрена вот нам надо, казалось бы, вообще воевать друг с другом? Больно ранить без конца, издеваться. Садисты какие-то вообще… то и дело, расслабишься — и получишь хорошего хлыста по душе! И с ним так же — стоит ему немного потерять бдительность — как я сразу злобно жалю, змея. Ухо востро! Глаз намётан — только любимый враг зазевался — пиздец. М-да.
В принципе по-настоящему нас можно пронять только сексом. Ну не охота куда-то идти и о чём-то думать, но если тому причина секс — о, всё! Тогда мы живо делаем что положено! Идём к врачу, умываемся — да мало ли что! Меня по большому счету только секс и движет! Нифига бы я не стала собой так упорно заниматься, волосы отращивать — с ними столько возни!! Деньги тратить на разные штучки, маленькие но очень важные — всякие там чулки и прочее. Карандаши для глаз, помаду невероятно красную. Шнурки. Лак. Ой, всего не передать! Книжки, извращённого направления. По полночи фантазий. Спать так дико хочется — но нет, «это для секса, Жанна!» — и пошла я спотыкаясь на ходу заниматься собой. Зато потом в зеркало приятно смотреть! Красота!
С ТорКом примерно то же. Если я пыталась что-то ему донести, втереть, и нифига не помогало — так достаточно сказать, что это хорошо для секса, или если так не сделать — секса станет меньше… всё! Пошёл и сделал.
Страшная сила. Не любовь даже — а секс. А секс на основе любви!! О, это просто самое сердце всего, что в мире может быть. Вот так-то.
А, в чём прикол — древние считали, что настоящая любовь приходит после первого секса. Или всё разрушается напрочь. Да, точно! Так у нас и было. Я переспала с ним первый раз потому что просто захотела его. О любви речи не было (с моей стороны). Вот, а потом уже что-то такое проснулось… и понеслось, как снег с горы!! Пиздец. Водоворот. Безумие!
А ведь это только начало. Наивно было думать с его стороны, что наши отношения себя изжили! Я только расцветаю кровавыми цветами! Лучший и безумнейший сексуальный возраст женщины — двадцать пять — тридцать лет. Потом только семьдесят (кто доживает!). Я это чувствую. «У нас есть вечность, но это немного, для обряда безумия нам!» У нас есть ВЕЧНОСТЬ…. Но это немного.
Я приручаюсь очень долго. Очень. Но зато приручивший получит всё, до конца. Я не остановлюсь ни перед чем, и на за что, чтобы получить его! Если останавливаюсь, я думаю, думаю, думаю…. А потом делаю. Я делаю. Мне просто нужно много времени. Торопясь все успеть — смерть за спиной!! — я стою и молчу. Интроверция, блин… Таков мой образ мысли. Таков мой способ отношений с миром. Или лучше сказать — сношений с миром? Весь мир есть секс. Что-то насилует тебя, чему-то ты сам отдаешься.
Весь мир есть секс. Весь мир есть ТорК…
Он так сексуально облизывается. Он так сексуально злится!! Он так сексуально существует! В конце концов, не побоюсь повториться — похоть была первее любви. Или это любовь так осторожничала?
Даже просто глядя друг на друга — мы занимаемся сексом. Даже просто думанье о другом — уже есть секс. Самые прозаичные дела в присутствии другого — есть секс.
А я приду и…
Р.S. Мяу?! Подлизываюсь…»
Читаем, он странно как-то жмётся. На меня не смотрит. Будто ему неудобно при мне такое читать… насколько я понимаю, Жанна ему очень дорога, он над ней дрожит с юности, а тут я… будто пускает меня в свою неприкрытую больную душу…а сам думает, что я его не понимаю, воспринимая Жанну по-своему. И знает при том, что очень хорошо понимаю и за себя и за него. Странное чувство и для него и для меня.
— Вот… — тихо говорит он.
— Ага, — тихо говорю я. Молчим. Понимаем всё, и стесняемся показать, что проникли в неприкрытую больную душу его оба… неуютно ему со мной собой делиться. Неуютно мне неподелённое брать… Ах, Жанна, знала б ты… знаешь, наверное, раз не стесняешься вести он-лайн дневники, будучи такой популярной скандальной личностью! И скандальность-то твоя в беспрецедентной откровенности! Жанна Моуле… ТорКова жена… Жанна…
Я задумалась, он тоже. Когда пришла в себя, Ветер сидел глядя на свои истерзанные руки, и мне стало очень неловко.
— Я пойду…
— Ага, — только и ответил он.
Дурацкая затея — нам изображать приятелей-подростков! Игры удаются нам только в грязном сексе, а в обычном общении… нет, не стоит больше и пытаться! Мы просто вместе злобно веселимся, надо это помнить! Как бы не хотелось порой быть чем-то больше, нежели развратные любовники…
История с сестрой.
Вот так «радость» у нас сегодня — сестра приезжает из Дании в гости. А я её не помню нифига, последний раз она посетила Россию, когда мне было лет пять всего. Всё что у меня осталось — это глухое раздражение и детская обида что у неё-то имя нормальное — Женя, а меня так обозвали! Та женщина, её мать, небось не послушала всякую херню про фамильную гордость. Мама у папы жена первая, но я дочь-то вторая. Сеструха меня на двенадцать лет старше, привет из «папиного прошлого». Когда папа начал таскать немерено денег, унаследовавшая красоту и пронырливость девица вмиг перебралась в Данию, завела влиятельного «друга», выучилась и открыла бутик модной одежды. И вот все носятся, мама не знает что ещё и сделать, заказала профпомывку окон, чтоб Евгения не думала, что у нас какая-то шарага вместо семьи. Не понимаю — да маме-то что, это её дом, и разве мы не имеем права жить как хотим? Вообще, меня вся эта байда тока раздражает, и я хотела смыться к себе в норку, но папа «устыдил», и пришлось остаться. Чччёрт!! Лучше бы я где-нибудь бухала!
Пока папа ездил за ней в аэропорт, я жутко нервничала — почему я не могу уйти к себе, и должна развлекать эту буржуйку? Я её не знаю!!
