Крис Вормвуд - По дорожкам битого стекла
Мой отец умер от инфаркта сразу после моего совершеннолетия. Помню, как стоял на похоронах и пытался выдавить из себя хоть слезу. Но мне не было грустно. Было просто как-то никак. После этого матери стало резко не до меня, и я смог спокойно съехать в отдельную квартиру.
Я учился в институте, в надежде, что экономическое образование сможет пригодиться мне в дальнейшем. Переваривал бесполезные знания и просто жарил свои мозги. Изредка я подрабатывал моделью для андеграундных фотографов, которых возбуждали мои кости. Получал за это копейки, но как-то не парился. В фешн-модели меня не брали из-за роста и не очень прямого носа, там я бы смог заколачивать куда больше бабок.
Всё это время я играл в различных командах в качестве сессионного музыканта. Никакого развития, просто машинальная отработка техники. Я продолжал писать что-то для себя, но всё время мне не хватало нормальной группы. Эта тоска просто разъедала изнутри. Я повторял попытки вновь собрать команду, но меня категорически не устраивал уровень всех участников. Все, кто умели хорошо играть, давно уже ушли в более успешные коллективы или играли за бабло у Стаса Михайлова. Я собственно, сам не брезговал подобным шансом заработать.
Я знал, что в тусовке меня все ненавидят и воспринимал это, как должное. Кто я для них? Просто богатый пидрила. Тот, у кого есть всё, к чему они так долго стремятся. Мне не нужно было копить целый год на новый айфон, я просто мог купить его, не особо думая о финансовых последствиях. Но мне был совершенно не нужен айфон. У меня были другие ценности. Я продолжал удивляться потреблядству русских. Времена дефицита сделали из них настоящих сорок. Они готовы платить бешеные деньги за любое говно, лишь бы оно являлось брендом. Нам продают убогие вещи за очень высокую цену, зная, что мы всё равно их купим, потому что очень хотим быть как все. Но, когда у тебя есть всё, ты можешь позволить себе носить джинсы из секонд-хенда и застиранную футболку, потому что тебя не волнует цена и самоутверждение за счёт внешней мишуры. Пока ты молод и красив, ты можешь надеть хоть мешок из под картошки.
При этом я был и остаюсь интеллектуальным снобом, свёрнутым на саморазвитии. Всегда презирал людей, которые не читают книги, ещё больше презираю тех, кто читает не те. Я вообще готов бить ногами всех любителей Ницше, так как те очень робеют при вопросах о других философах и могут припомнить только об идеях о сверхчеловеке. Если человек уверяет, что любит Ницше, то я могу быть с четкостью уверен, что предо мной быдло, пытающееся как-то оправдать свою маргинальность, при этом лишь поверхностно знакомое с первоисточником. Это как хипстер, читавший только Бродского, мнит себя знатоком поэзии, знает наизусть лишь «Не выходи из комнаты», от чего причисляет Иосифа к экзистенциалистам, толком не вдаваясь в значение слова. Отвратительнее этого только люди с глухим набором знаний, напрочь лишённые бытовой соображалки.
Глупый мужчина — это как некрасивая женщина, отвратительно и в корне неебабельно. Если некрасивая женщина ещё пытается спрятать своё уродство за косметикой и платьями, то глупый мужчина, глуп настолько, что везде пытается выделиться интеллектом, которого нет. Как можно ебаться с тупыми? Они в постели пустое место, не умеющие прислушиваться к желаниям партнёра. И им ведь это не объяснишь. А умным и не нужно ничего объяснять, они так всё понимают, потому что им дают.
Отличие альфа-самца от всех прочих, в том, что он не зациклен на поисках самки и угождению ей. Пока какой-нить омега ходит на курсы пик-апа, альфач просто добивается успехов своей области: пишет рульное музло или валит лес (тут это не так важно). Тёлкам совсем не нужно, чтобы вы уделяли им всё своё свободное время и целовали бы им ноги, им важно быть с тем, от кого они чувствуют силу, не важно внешнюю или внутреннюю.
Я не видел ничего пошлее любви. Люди превратили это чувство в низкую отвратительную грязь. Любовь мерзка, а секс прекрасен. Мои отношения плавно сошли на нет и я начал многое переосмыслять в своей жизни. Люди, которые кричат, что занимаются сексом только по любви, самые низкие бляди на свете. Как можно любить каждого, с кем спишь? А спят они со многими, поверьте. Зачем примешивать к человеческим взаимоотношениям такое грязное слово, как любовь. Существует слишком много чувств, которые просто не передать словами. И вот ты, наивный юнец или тёлка, считаешь, что любовь — это счастье. Поверь мне, она не принесёт тебе счастья, пока ты не будешь счастлив сам по себе.
Человек должен быть самодостаточным, это делает его личностью. Только хомячки в норках думают о том, что им достаточно одной лишь любви. Большинство людей просто не за что любить. Просто сядь в кресло и задумайся: «За что?». Я в своё время, тоже много задавался этим вопросом. Потом плюнул на всё и решил стать лучшим в мире гитаристом. Получилось или нет, я не знаю.
Почему меня любят девушки? Потому что я к ним равнодушен!
Я жил себе, потрахивая всё, что движется, невзирая на пол, возраст и расу. Культивировал в себе идеального подонка. Надрачивал своё гитарное мастерство, растил волосы до пояса, обрастал татуировками. Проблемой было лишь то, что я вообще никуда не двигался. Может быть, я открывал какие-то иные вселенные, когда путешествовал под веществами, но всё же моя жизнь была совершенно никакой. Кто-то сказал мне, что к творчеству куда больше располагает убийственная роскошь или крайняя нужда, но никак не сытое мещанство, что окружало меня тогда. Финансирование мне слегка урезали, но я особо не страдал.
Когда я встретил Макса, он показался мне похожим на пазл с отсутствующими детальками. Вроде бы и есть перед тобой личность, но какая-то не цельная ещё. Ему было всего девятнадцать. Вообще это был довольно странный, но очень интересный тип. В нём было что-то, что цепляло как рыболовный крюк. Он отвратительно пел, пока я не взялся его учить. Он оказался весьма способным учеником.
Вопреки всеобщему мнению, Макс всегда был очень застенчив. Ему было страшно разговаривать с незнакомыми людьми, особенно с девушками. Он просто терялся, поэтому много пил, чтобы проявлять хоть какую-то социальную активность.
Я спросил у него:
— Как тебе вообще удаётся клеить тёлок?
— Ну-у-у-у я просто стою и они сами подходят.
Макс и тёлки вообще странная тема. Они испытывали к нему смесь восхищения и отвращения. Он был похож на пугало: высокий, тощий, одетый в цветастые лохмотья. У него были милые жалостливые глаза. Сразу хотелось покормит его и взять к себе домой, что я и сделал в первый день нашего знакомства.
Макс приехал из какого-то занюханного городка, практически без денег. Он взял взаймы у какого-то приятеля пару тысяч и просто свалил куда подальше. Надо отметить, что деньги он вернул, но лишь лет пять спустя.
Поначалу я впадал в лёгкий когнитивный диссонанс от сочетания высокого интеллекта и совершенно дурацких манер. Оставалось только молиться, чтобы он ничего не разбил и не сломал. Ему до ужаса везло врезаться в деревья и столбы. Надо отметить, что делал он это с непринуждённой лёгкостью.
Он не ругался матом, он на нём разговаривал. И это не казалось мне грубым или вульгарным. Мастер слова остаётся верен себе всегда. Макс был грамотным подонком, отлично понимающим, на кого в этом мире можно залупаться, а на кого нельзя. Он не позволял себе и слова в осуждении меня, пока жил за мой счёт. Деньги — это единственное, что заставляло его быть паинькой. Жить четыре года по впискам, не имея работы — это большое искусство. Он родился рок-звездой. В основном его содержали тёлки. Если ты смазливый и хорошо трахаешься — это лучший выход.
Макс был красив до отвращения. Мне порой хотелось взять опасную бритву и порезать это лицо на лоскуты. Я не видел ничего отвратительней красоты и преклонялся перед его душевным уродством. Он должен был принадлежать мне со всей его душой. А его бренную оболочку можно отжать шлюхам и червям. Может быть, это и есть настоящая любовь? Я мёртв для чувств. Но мне хотелось застыть в его холодных глазах, как паук в янтаре. Он был мне нужен. Я хотел его убить.
Я продал его всем этим толпам поклонников, хотя мог бы оставить себе. Сделать трофеем на своей каминной полке. Называйте меня, как хотите, но считаю себя творцом демона Макса Тота. Я не знаю, как бы сложилась его судьба, если бы в тот душный летний вечер мы так и не встретились. Он бы сдох в канаве через пару месяцев или загремел бы в тюрьму.
Спал ли я с ним? Думайте, что да, вам так будет проще осознавать реальность. Но есть между людьми вещи глубже чем секс. Я готов был поклясться, что он меня ненавидел. Но память снова возвращала меня в то лето, когда мы могли пить вино на крыше и сидеть спина к спине. Я смотрел на бескрайние звёзды и чувствовал, что нет на земле человека роднее. Где этот мальчик с золотыми волосами и глазами цвета льда? Он умер, оставив на земле своего двойника. Все эти полтора года мы были ближе чем братья. Помню, что тогда я был живым. Я знал, что это часть меня, и если его не будет, я умру. Наверное, разделение пошло именно тогда, когда он перестал от меня зависеть.
