Рю Мураками - Война начинается за морем
— Ты такая же страшная, как эти шлюхи из цирка. А я люблю хорошеньких сучек… Да ладно, сделай лицо попроще, слышь? Я не боюсь разъяренных старух! У меня много баб покрасивше тебя, ясно? А ты — дерьмо, вот что я скажу тебе, цыпа. И у такого дерьма, как ты, всегда дерьмовая кожа. От тебя воняет. Дешевой косметикой и ссаками твоего высерка… От тебя несет хуже, чем от бомжа!
Тип высовывает язык и касается им ее затылка. Пальцы его левой руки разрывают колготки между ног… Слышится негромкий треск.
Женщина чувствует, как по спине стекает его слюна. Прожектор выхватывает из полумрака взъерошенные волосы и лоб негодяя. Откуда-то снизу доносится звон тарелок. Шевелюра мерзавца застилает свет, но женщина все равно видит, как скачет и кривляется клоун на арене. Вдруг ее внутренности сворачиваются в клубок. Еще мгновение — и ее вырвет. Это ощущение ей хорошо знакомо по той давешней рыбалке. Пальцы мужчины попадают ей в рот, и она что есть мочи стискивает зубы.
— А-а-а, покусайся, покусайся! Если хочешь, можешь даже отхватить мне палец!
Палец до крови расцарапал ей язык. Она хочет закричать, и в тот же момент что-то холодное и кислое стремительно извергается из ее желудка…
— Слушай, где тебя носило? Я уже начал волноваться… Постой, ты бледная как… С тобой ничего не случилось?
Женщина протягивает сыну волшебную палочку и улыбается. Нет, с ней все в порядке. Просто она заскочила на минутку в туалет. (Если б он знал, чего стоит ей эта улыбка! Там в сортире, ей удалось наскоро вытереть лицо и затылок, а заодно и смыть с платья пятна.) «Убивать надо таких козлов! Просто обливать бензином и сжигать заживо».
— Отца не нашел?
— Интересно, как бы я это сделал? Я же все время проторчал тут!
Сзади раздается голос:
— Эй! Вы кого-то ищете? — Это тот самый толстомясый, что пил пиво из банки. — Он что, выходил на улицу? Тогда идите к клеткам — там увидите такого паренька… Его и спросите. Может, он чего-нибудь и видел… Зрение у него что надо — возможно, он заметил вашего старичка… То есть я ничего такого не обещаю… сами видите: толпа-с… И поосторожней, сами не потеряйтесь!
Посовещавшись, гвардеец с женой идут к клеткам. На улице потемнело, небо плотно затянуло облаками. С моря налетает влажный ветер.
А по направлению к порту все течет и течет нескончаемая масса народу. Людей так много, что они неотличимы друг от друга, и молодому человеку начинает казаться, что это не люди, а куклы.
Гвардеец с женой огибают цирк, и вскоре им попадается тот самый мальчишка, о котором говорил толстомясый. Длинным и острым ножом он режет огромный кусок сочащегося мяса. Его лицо, руки и даже шорты густо заляпаны кровью. Из-под ножа летят ошметки, шматки кишок, кровяные сгустки, и паренек то и дело вытирает руки о штаны. У него светлые волосы, что большая редкость для этих краев. «Метис, наверно», — думает молодой человек. С ним в школе тоже учился один метис — бледный, молчаливый и такой же белобрысый.
— Послушай-ка, у меня к тебе дело.
Мальчишка поднимает голову и смотрит равнодушно. На вид ему лет двенадцать-тринадцать.
— Мы ищем одного старика… дедушку вот этого мальчика. Минут двадцать назад ты никого не видел? Он в черном костюме. Видишь ли, мы потеряли его… конечно, в такой толпе трудно кого-нибудь разглядеть, но все-таки?
Мальчишка приоткрывает рот и задумывается. Его взгляд скользит сначала но женщине, потом переходит на мужчину и на ребенка.
Малыш, в свою очередь, не может оторвать взора от клеток. Толстые и частые железные прутья не позволяют зверям просунуть даже лапу Пол в клетках выстлан сырой почерневшей соломой. Крыши и стены сделаны из широких и прочных досок — на одной такой стене почему-то изображен тигр. Львов двое: самец и самка. Царь зверей испускает грозное рычание и внимательно следит за куском мяса, что держит в руке мальчишка. Малыш впервые в жизни видит так близко настоящих львов. С такого расстояния лев кажется бесформенной тушей с нарисованными глазами, ноздрями, пастью, гривой… И он совсем не похож на картинку из книжки.
— Это он сегодня не стал прыгать! — произносит малыш, указывая на льва.
— Он уже слишком старый, — тихо откликается мальчишка и бросает нож в жестяное ведерко. — Он родился, когда меня еще не было! Раньше-то прыгал как миленький, а теперь ни на что не годен. Да так со всеми бывает. У людей старики еще могут что-то делать, а у этих… Ах да! Видел я вашего папашу!
— Где?
— Я тут и сидел, а он просто подошел ко мне поболтать.
— И что же он тебе сказал?
— Он спросил, где, мол, слоны?
— И что?
— Ну, я объяснил ему, что был у нас один, да вот заболел. Это заметили, только когда приехали на станцию. А до этого был слон как слон. Ел нормально — кто бы мог подумать?
— А что он тебе сказал на это?
Мимо разговаривающих вихрем проносится ватага мальчишек. Как они умудряются просочиться сквозь эту давку?
— А ты не знаешь, куда он потом пошел?
— Этот господин спросил меня, где он может найти этого больного слона, а я сказал, что не знаю… Нет, правда, я действительно ничего не знаю об этом! К тому же нам объяснили, что это может быть заразная болезнь, и слона нельзя выпускать из вагона. Кто-то, кажется, из санитарного надзора запретил даже перевозить его на другое место… Да, а приехали мы вчера вечером, и отправились прямо сюда, и стали устанавливать купол. Так что я сказал этому господину, что слон может быть до сих пор еще на станции. Он там мог бы все узнать сам.
— А больше вы ни о чем не говорили?
— Да нет. Я только посоветовал ему сходить на станцию и порасспросить там кого-нибудь…
— И ты думаешь, что он туда пошел?
— Ну-у, не знаю… Возможно, что и пошел…
— Через такую толпу да на станцию?!
— А тогда народу-то почти не было. Это за последние минут десять понабежали.
— А ты не заметил, куда именно он пошел?
— Не, я сидел и резал мясо. Когда мы говорили, я даже не смотрел в его сторону.
— Значит, не знаешь?
— К сожалению.
Тем временем малыш успел заинтересоваться мясными обрезками, усеянными мухами. Он слез со спины отца и бочком приблизился к ведерку.
— Что, хочешь зверушек покормить?
Малыш конфузится и мотает головой.
— Да не бойся, они не укусят! Они же прирученные.
Малыш оглядывается на родителей, но те никак не могут решить, что им теперь делать, и не обращают на него никакого внимания.
— Ну так что? Пойдем на станцию? А вдруг он уже вернулся домой?
Парень кидает ему кусок мяса, и он падает на песок. Малыш подбирает его и, крепко сжав в ручонках, осторожно приближается к клеткам.
«Это не лев, а какая-то непонятная гора с какими-то кольцами и разводами на морде», — думает он. Шершавый язык, глотка, похожая на вход в подземелье, желтоватые клыки животного — все это так ново и страшно… Лев замер точно загипнотизированный, и кажется, что его лапы шевелятся сами по себе. Малыш останавливается в нерешительности, ему одновременно хочется плакать и писать. Белобрысый паренек наблюдает за ним, и на его лице играет насмешливая улыбка. «Давай, не бойся!» — подбадривает он маленького. Морщась от острого запаха, исходящего от зверя, малыш тянет руку к решетке. В последний момент мать оттаскивает его от клетки на безопасное расстояние. Мясо шлепается перед мордой животного, но лев даже не дотрагивается до него.
Мальчишка веселится от души:
— Вот дурачок, надо же, купился! Это же мясо кита! Его никто не ест!..
Наконец решено идти на станцию.
Раз попав в этот плотный людской поток, обратно уже не выбраться. Ни гвардеец, ни его жена, ни ребенок никогда еще не видели столько народу. Да и не они одни — большая часть присутствующих тоже впервые участвует в таком массовом сборище. Малыш покачивается на шее отца, и ему кажется, что он снова оказался на море. «Словно только что вынырнул из воды…» Что до жены молодого человека, то она никогда бы не подумала, что в их городе столько жителей.
По всей длине порта выстроились обращенные к морю торговые ряды. Автостоянка была огорожена металлической сеткой. За чередой консервных рядов и рефрижераторов почти сразу начинался фруктовый сад, за которым виднелась городская свалка. От порта тянулась железнодорожная ветка, а на другом ее конце раскинулся огромный рынок, куда и доставляется готовая продукция.
Старик, вероятно, отправился на станцию… Но как, черт возьми, он доберется туда в такой давке да еще с больными ногами? Ох, только бы ему не стало плохо: ведь здесь ни медпункта, ни аптеки, а свалишься — тебя никто даже и не заметит…
Толпа закружила, завертела их и окончательно сбила с толку. Молодой человек безуспешно пытается выбрать нужное направление, ориентируясь по едва заметному куполу цирка, рыбным рядам, фабричным зданиям и корабельным мачтам Но его мнут и толкают в спину, рядом кто-то ругается, нечем дышать и в конце концов у него начинает дико болеть голова. Обессилев, он цепляется за руку жены.
