Гарольд Роббинс - Саквояжники (Охотники за удачей, Первопроходцы)
Морис рассмеялся, ощутив себя молодым и сильным. Она была права. Давно уже, лет двадцать, он не чувствовал себя так хорошо. Он поднялся, и полотенце упало на пол.
Дженни рассмеялась.
— А ты, оказывается, моложе, чем я думала. Однако уже полночь.
— Ну и что?
— Договор был две бумажки до полуночи. Ты заплатил. Если хочешь остаться до утра, гони еще бумажку. Это включает завтрак.
— Хорошо, договорились.
Дженни поднялась и улыбнулась.
— Тогда пошли.
Он прошел за ней в большую ванную, где в пол была утоплена громадная квадратная мраморная ванна. Под окном возле стены стоял топчан.
— Сядь сюда, — сказала Дженни, указывая на топчан.
Морис присел на край, наблюдая как она достала аптечку, вынула из нее безопасную бритву, тюбик крема для бритья и помазок. Затем налила в стаканчик воды и намылила помазок.
— Ложись, — сказала она, опуская помазок в стаканчик и взбивая пену.
— Что ты собираешься делать?
— А как ты думаешь? Я собираюсь побрить тебя.
— Я брился вечером.
Она рассмеялась.
— Глупый, я говорю не о лице. — Она протянула руки и прижала его спиной к топчану. — Я хочу посмотреть, как ты будешь выглядеть без этого волосяного покрова.
— Но...
— Лежи спокойно, — резко сказала Дженни, начиная наносить помазком пену на его грудь. — Не бойся, не порежу. Мне часто приходилось заниматься этим, когда я работала в больнице.
— Ты работала в больнице?
Она кивнула.
— Когда мне было двадцать лет, я закончила школу медицинских сестер.
— А почему ты ушла из больницы?
Он почувствовал прикосновение бритвы к груди. Дженни повернулась и сполоснула бритву под струей воды.
— Шестьдесят пять долларов в месяц, по восемнадцать часов в день. — Дженни снова повернулась к нему и принялась намыливать другую сторону груди. Когда лезвие коснулось живота, Боннер засмеялся.
— Щекотно.
Она снова сполоснула бритву.
— А теперь спину и плечи.
Он повернулся на живот и уткнулся лицом в сложенные руки. В воздухе витал легкий запах крема, лезвие легко касалось его тела. Морис закрыл глаза. Вскоре Дженни похлопала его по плечу, и он открыл глаза. Она достала из шкафчика кусок мыло и протянула ему.
— А теперь прими горячую ванну и вымойся.
Горячая вода приятно покалывала тело, мыло пахло жасмином. Когда он, довольно улыбаясь, вылез из ванны, лицо его раскраснелось.
Дженни завернула его в большую банную простыню.
— Вытирайся и возвращайся на топчан, — сказала она.
Морис быстро вытерся и растянулся на топчане. Дженни достала из шкафчика небольшой ручной массажер, включила в розетку и принялась медленно массировать его тело. Казалось, что одно лишь жужжание массажера расслабляет его мускулы.
— Лучше, чем в турецких банях, — сказал он.
— Это и есть турецкая баня, — сухо ответила Дженни, выключила массажер и протянула Морису полотенце. — А теперь полежи несколько минут.
Он увидел, как она подошла к мраморной ванне, открыла воду и тщательно отрегулировала ее температуру. Когда ванна заполнилась примерно сантиметров на десять, она закрыла воду.
— Все в порядке, вставай. — Морис сел на топчан, полотенце упало на пол. — А ты знаешь, — сказала Дженни, — без этих волос ты выглядишь не так уж плохо. — Она закрыла дверь ванной, чтобы он мог посмотреть на себя в зеркало, занимавшее всю дверь.
Морис расплылся в улыбке. Она была права. Он как будто помолодел лет на двадцать, тело было чистым и белым. Ему даже показалось, что он чуть похудел.
Дженни улыбнулась ему в зеркало.
— И вправду хорош. А теперь иди в ванну. — Морис сел в ванну. Температура воды была чуть-чуть выше температуры тела. — Ложись, — сказала Дженни, — я сейчас приду.
Морис растянулся в ванне. Дженни вернулась, неся в одной руке большую бутылку шампанского, а в другой — маленький флакончик. Она поставила бутылку на пол, открыла флакончик и капнула в воду несколько капель. Ванная мгновенно наполнилась легким запахом жасмина. Отставив пузырек в сторону, она взяла бутылку шампанского.
Опытным движением Дженни сняла фольгу, раскрутила проволоку. Пробка вылетела, и вино полилось сквозь ее пальцы.
— Ты забыла стаканы, — сказал Морис, наблюдая за ней.
— Не будь глупцом, только дураки пьют эту дрянь. Это для ванны, гораздо лучше любого пенистого средства. — Сказала Дженни и начала выливать содержимое бутылки в ванну.
Вино пузырилось, приятно пощипывало кожу, освежая ее. Дженни поставила пустую бутылку на пол и достала из шкафчика сигаретницу. Взяла сигарету, зажгла ее. Морис почувствовал легкий запах марихуаны. Дженни затянулась и протянула ему сигарету.
— Держи, две затяжки, не больше.
Морис покачал головой.
— Нет, спасибо, я не балуюсь этой дрянью.
— Я просто хочу, чтобы ты немного расслабился.
Он взял сигарету из ее рук и глубоко затянулся. Ему даже не надо было выдыхать дым, тело впитало его, словно губка. Морис с интересом оглядел себя. В теле возникла какая-то легкость, оно было чистым и сильным. Дженни залезла в ванну. Он затянулся еще раз и почувствовал, что парит.
— Хватит, — сказала она, вынула у него изо рта сигарету и бросила ее в урну.
— Это какое-то сумасшествие, — улыбаясь, сказал Морис, наблюдая, как она ложится в воду рядом с ним.
— Конечно, — сказала Дженни, положив голову ему на грудь, слегка покрытую водой. Он удивился, когда она начала легонько покусывать его. — Конечно, — повторила Дженни и, улыбаясь, посмотрела на Мориса. — Бутылка шампанского стоила мне двадцать долларов.
* * *Он так и не смог точно вспомнить, когда ему в голову пришла эта идея. Возможно, она пришла к нему во сне, но это не имело значения. Идея созрела, когда он утром спустился к завтраку.
Услышав звук его шагов на лестнице, Дженни подняла голову от стола.
— Доброе утро, мистер Боннер. Проголодались?
Морис улыбнулся, оценивающе взглянув на стол.
— Умираю от голода, — ответил он, удивляясь своим словам. Уже долгое время он обходился на завтрак стаканом сока и чашкой кофе.
Он заметил, как Дженни нажала ногой кнопку под столом. На кухне, в задней части дома, раздался звон колокольчика.
— Выпейте пока сок, ваш завтрак будет готов через минуту.
Морис уселся за стол напротив Дженни и поднял большой стакан томатного сока, который стоял в ведерке со льдом.
— Твое здоровье.
Он с одобрением оглядел девушку. При ярком утреннем свете на ее лице совсем не было видно морщин, глаза ясные, губы слегка подкрашены, светло-каштановые волосы зачесаны назад и собраны в хвост. Из-под белой, спортивного типа блузки с короткими рукавами выглядывали загорелые руки.
Открылась дверь, и в комнату вошла грузная мексиканка с большим подносом, содержимое которого она поставила на стол. Убрав пустой стакан, она поставила перед Боннером большую тарелку и удалилась со словами:
— Кофе сейчас будет готов.
— Ухаживайте за собой, мистер Боннер, — сказала Дженни. — На блюдах с желтыми крышками вареные яйца, омлет, жареный картофель, на блюдах с зелеными крышками ветчина, мясо, копченая рыба и почки.
Морис положил себе ветчины. В этот момент вернулась мексиканка с кофейником, горячими рогаликами и тостами. Он посмотрел на свою тарелку. Ветчина была именно такая, какую он любил. Дженни положила себе мясо.
— Черт возьми, ты устроила великолепный стол, — сказал Морис, когда мексиканка наливала ему кофе.
Дженни улыбнулась.
— В этом доме нет ничего дешевого.
Мексиканка обошла стол, наполнила чашку Дженни и удалилась на кухню.
— У тебя такой вид, как будто ты сегодня утром играла в теннис, — сказал Морис.
— Именно этим я и занималась, — кивнула Дженни. — Каждое утро я по два часа играю в теннис.
— А где ты играешь?
— В Бель Эр. Мой постоянный тренер — Фрэнки Гарднер.
Морис удивленно поднял брови. Фрэнки Гарднер был одним из лучших профессионалов в стране, его услуги стоили дорого, как минимум двадцать пять долларов в час.
— Он тоже твой клиент?
— Я не играю с клиентами, это мешает делу. Просто, как все, покупаю его время.
— Почему?
— Люблю тренироваться, это помогает сохранять форму.
— А ты никогда не думала заняться чем-нибудь другим?
— Что ты имеешь в виду? Я же говорила тебе, что я дипломированная медицинская сестра.
— Я не об этом. Ты никогда не пробовала сниматься в кино?
Дженни весело рассмеялась.
— Я ведь родилась в Калифорнии, мистер Боннер, и видела, что происходит с молоденькими девушками, которые крутятся возле кино. Даже с более привлекательными, чем я. Они становятся или продавщицами гамбургеров или дешевыми пятидолларовыми проститутками, работающими на улице.
— Это я знаю, — серьезно сказал он. — А ты знаешь, кто я?
— Конечно, мистер Боннер, я ведь читаю газеты. Вы один из крупнейших режиссеров Голливуда.
