Джейн Остен - Гордость и предубеждение
– Пиши мне, почаще, дорогая.
– Как получится. Вы ведь понимаете, что у замужних женщин на письма остается не так уж много времени. Пусть лучше сестры пишут мне. Им все равно больше делать нечего.
В отличие от жены мистер Уикем при прощании вел себя куда более учтиво. Он постоянно улыбался и говорил много трогательных слов.
– Это самый приятный молодой человек из всех, кого я когда-либо видела, – произнесла миссис Беннет, как только они вышли из дома. – Он так приветлив и любезен к нам. Честное слово, я горжусь им и сомневаюсь, что даже сэр Уильям Лукас мог бы подарить мне более стоящего зятя.
Отправив дочь, миссис Беннет сникла на несколько дней.
– Я часто думаю о том, – говорила она, – что нет ничего ужаснее, чем расставание с друзьями. Без них ты чувствуешь себя таким одиноким.
– Так всегда бывает, когда мать отдает свою дочь замуж, – заметила Элизабет. – Но не унывайте: у вас осталось еще четыре незамужних.
– Дело не в этом. Лидия покинула меня вовсе не потому, что вышла замуж, а потому, что полк мистера Уикема по чистой случайности оказался расположенным так далеко от наших мест. Если б он находился где-нибудь поблизости, она бы не уехала так внезапно.
Тем не менее, подавленное состояние, в котором миссис Беннет пребывала сразу после разлуки с дочерью, вскоре прошло; и ее жизнь вновь вернулась в свое обычное русло. Экономка в Незерфилде получила указания готовиться к прибытию своего хозяина, который обещал приехать через день-два, чтобы немного пострелять дичь, что на самом деле могло затянуться на несколько недель. Это известие, разумеется, весьма взволновало миссис Беннет; и теперь она то и дело бросала косые взгляды в сторону Джейн.
– Выходит, сестра, скоро приедет мистер Бингли, – обращалась она к миссис Филипс, которая, собственно, и принесла эту новость. – Ну что ж, тем лучше. Хотя мне, конечно, все равно. Мы, знаешь ли, видов на него не имеем, и лично я не горю особым желанием с ним встретиться. Однако ничего плохого в том, что он почтит своим присутствием Незерфилд, тоже нет. И вообще кто знает, что может случиться! Впрочем, нам-то что. Видишь ли, сестра, мы уже давно решили не вспоминать его. Но он совершенно точно приезжает?
– Можешь на меня положиться, – ответила та, – ибо вчера вечером я сама видела в Меритоне миссис Николс. Конечно же, я подошла к ней, и она сказала, что он приедет самое позднее в четверг, но, скорее всего, будет здесь уже в среду. Она направлялась к мяснику, чтобы заказать мяса, при этом в корзине уже несла шесть свежезабитых уток.
Джейн не могла спокойно слышать о приезде мистера Бингли и, разумеется, постоянно менялась в лице. Прошло уже много месяцев с тех пор, как она в последний раз упоминала Элизабет его имя; но теперь, как только они остались наедине, она сразу же произнесла:
– Я видела, как ты смотрела на меня, Лиззи, когда тетушка сообщала нам свою новость, и понимаю, что выглядела я ужасно. Но не думай, что за этим что-то стоит. Я смутилась только потому, что мне показалось, будто сейчас все непременно начнут за мной наблюдать. Уверяю тебя, на самом деле это известие не вызывает во мне ни радости, ни боли. Мне совершенно все равно; хотя, может быть, я все-таки довольна, что он приезжает один, так как в этом случае он не сможет навещать нас слишком часто. Нет, за себя я вовсе не боюсь; просто не хотелось бы побуждать народ на всякого рода замечания.
Элизабет была в растерянности. Если бы она не встречалась с ним в Дербишире, то, наверняка, предположила бы, что он действительно собирается заглянуть в Незерфилд по делам; однако она искренне верила, что Джейн ему по-прежнему небезразлична и что он приезжает сюда если не по наущению своего друга, то из собственного интереса.
«И все же как несправедливо, – думала она, – что этот бедный молодой человек не может появиться в доме, который снимает на законных основаниях, без того, чтобы не вызвать столько досужих домыслов!»
Несмотря на заявления Джейн, утверждавшей, что она совершенно равнодушна к приезду мистера Бингли, Элизабет не могла не заметить, что ее душевное спокойствие все-таки нарушено, поскольку она помрачнела и стала более замкнутой.
Между тем вопрос, который год назад у их родителей вызывал множество горячих споров, теперь был вновь выдвинут на обсуждение.
– Как только сюда прибудет мистер Бингли, – говорила миссис Беннет своему мужу, – вы обязательно должны будете нанести ему визит.
– Ни за что. Вы настаивали на этом еще в прошлом году и обещали, что если я зайду к нему, то он непременно возьмет в жены одну из наших дочерей. И что из этого получилось? Нет, больше вам не удастся послать меня с таким идиотским поручением.
Его жена попыталась объяснить ему, что все джентльмены в округе считают своим долгом навестить мистера Бингли по его возвращении в Незерфилд.
– Если это традиция, то я ее не приемлю и даже, более того, презираю, – ответил он. – И коль скоро он нуждается в нашем обществе, то пусть сам его и ищет. Я же не стану тратить свое время на то, чтобы бегать за каждым соседом или караулить его под забором, пока он не вернется из города.
– Могу сказать только, что если вы не согласитесь нанести ему визит, то поступите очень скверно. Однако должна заметить, что даже ваш отказ не помешает мне пригласить его к нам на обед. Я это уже твердо решила. Также зайдут миссис Лонг и Гоулдинги. Итого вместе с нами будет тринадцать человек, то есть за столом как раз хватит места и для мистера Бингли.
Найдя утешение в собственных планах, миссис Беннет могла уже намного спокойнее перенести неприветливость своего мужа; хотя, безусловно, ей было очень горько сознавать, что в отличие от них все соседи увидят мистера Бингли сразу же после его приезда, который, кстати, был уже не за горами и еще больше терзал душу бедной Джейн.
– Я начинаю жалеть о том, что он вообще решил вернуться, – делилась она своим переживаниями с сестрой. – Не то чтобы меня это сильно беспокоило, нет; к нему я совершенно безразлична, но мне противно слышать эти нескончаемые пересуды. Мать по-прежнему на что-то надеется, хотя и не знает, никто не знает, какую боль мне причиняют ее слова. Как же я буду рада, когда он вновь покинет Незерфилд.
– Мне грустно, что я не в силах утешить тебя и хоть как-нибудь облегчить твои страдания, – ответила Элизабет, – а просить тебя быть более терпеливой я не хочу, поскольку в этом ты и так никогда не испытывала недостатка.
Бингли, в конце концов, приехал. При помощи служанок миссис Беннет ухитрилась узнать об этом чуть ли не самой первой из всей округи и теперь пребывала в томительном ожидании. Отчаявшись встретиться с ним сразу же после его возвращения из города, она старательно просчитывала, сколько должно пройти дней, прежде чем они смогут послать ему приглашение. Однако на третье утро после его приезда в Хертфордшир она вдруг самолично увидела из окна гостиной, как тот направляется через лужайку к их дому.
Миссис Беннет издала оглушительный возглас, призывая таким образом дочерей разделить ее радость. Джейн нарочно осталась сидеть на своем месте; зато Элизабет, чтобы не огорчать мать, подошла к окну, выглянула из него, заметила рядом с Бингли мистера Дарси и тихо опустилась на стул возле сестры.
– С ним какой-то джентльмен, мама, – заявила Китти. – Кто бы это мог быть?
– Наверное, какой-нибудь приятель, дорогая. Боюсь, что я его не знаю.
– Ба! – воскликнула Китти. – Да он же похож на того человека, которого мы видели с ним раньше. Мистер… как там его. Ну, такой высокий и гордый.
– Боже милостивый! Мистер Дарси! Точно, это он. Надо же! Мы, конечно, рады всем друзьям мистера Бингли, но все-таки должна заметить, что этот вызывает во мне только стойкое отвращение.
Джейн с удивлением и беспокойством посмотрела на Элизабет. Она весьма мало знала об их встрече в Дербишире, и потому считала, что та, увидев мистера Дарси практически впервые после его письма с объяснениями, будет чувствовать себя очень неловко. Впрочем, сейчас они обе не находили себе места; и каждая из них переживала не только за самое себя, но и за сестру. Находясь в таком волнении, они почти не слышали слов матери, которая все еще продолжала говорить о своей неприязни к мистеру Дарси и объявляла о намерении быть с ним в меру вежливой только потому, что он знакомый мистера Бингли. Тревожный вид Элизабет, тем не менее, не ускользнул от приметливого взгляда Джейн, которой она, кстати, так и не осмелилась показать письмо миссис Гардинер и которую еще не посвятила в свои чувства по отношению к мистеру Дарси. Для Джейн он по-прежнему оставался мужчиной, на чье предложение руки и сердца ее сестра ответила отказом, недооценив тем самым всех его достоинств. Для самой же Элизабет, обладавшей куда более свежими новостями, он был еще и человеком, перед которым в долгу находилась теперь вся их семья и к которому она, как ни странно, проявляла живой интерес, может быть, даже такой же, как Джейн к Бингли. Ее удивление по поводу того, что он приехал сначала в Незерфилд, а затем в Лонгбурн и теперь сам ищет встречи с ней, было сродни тому ощущению, которое она испытала в Дербишире, когда впервые заметила перемены в его манерах.
