Эрнест Хемингуэй - Проблеск истины
— Я за тебя волнуюсь.
— Когда я ухожу, ты спишь, когда возвращаюсь, тоже спишь.
— Не всегда. Иногда щупаю кровать, а тебя нет.
— Я обычно жду, пока взойдет луна. А луна сейчас всходит поздно.
— Тебе действительно важны эти прогулки?
— Очень, дорогая. И я всегда оставляю с тобой охрану.
— Зато с собой никого не берешь.
— Это уже будет не то.
— Глупости, вот что. По крайней мере не пьяный ходишь?
— Нет, конечно. И моюсь перед выходом, и львиным жиром растираюсь.
— Хоть на том спасибо. Вода, наверное, по ночам жутко холодная?
— Там все холодное, разницы не чувствуешь.
— Давай я тебе выпить принесу. Чего тебе хочется? «Гимлет» пойдет?
— Вполне. Или кампари.
— Я нам обоим по «Гимлету» сделаю. Знаешь, что я хочу на Рождество?
— Увы, не знаю.
— Может, не стоит тебе говорить? Я боюсь, это слишком дорого.
— Если денег хватит, то нормально.
— Я хочу увидеть Африку, понимаешь? По-настоящему увидеть. А то уедем домой и ничего не посмотрим. Я хочу слетать в Бельгийское Конго.
— А я не хочу.
— Ну почему ты такой безынициативный? Дай тебе волю, всю жизнь на одном месте просидишь.
— А чем тебе не нравится это место? Ты знаешь что — нибудь лучше?
— Нет. Но есть места, где мы еще не были.
— Мне кажется, лучше оставаться на одном месте, с полным погружением, а не метаться туда-сюда.
— Но мне хочется побывать в Бельгийском Конго! Разве я не имею права посмотреть место, о котором слышала всю жизнь, тем более что мы от него в двух шагах?!
— Положим, далеко не в двух.
— Ну, долетим на самолете! Пусть это будет авиаэкскурсия.
— Послушай, дорогая. Мы с тобой Танганьику от края до края пересекли. И равнину Бохоро ты посетила, и реку Руаха посмотрела.
— Да, здорово было.
— И поучительно. Также, как и Мбея, и Южные Высоты, где ты тоже побывала. И в горах ты жила, и на равнине охотилась, и здесь, у подножия вершины, и в рифтовой долине за Магади, и везде, чуть ли не до самого Нартона.
— А в Бельгийском Конго не была.
— Не была. Ты правда хочешь такой подарок на Рождество?
— Очень! Если это не слишком дорого. И не обязательно лететь сразу после Рождества. Можем повременить немного.
— Ну, спасибо.
— Ты даже не отпил ничего.
— Извини.
— И вообще, это некрасиво, когда даришь человеку подарок, а сам дуешься.
Я пригубил восхитительный неподслащенный напиток с привкусом лайма и подумал, что никуда не хочу отсюда уезжать.
— Не возражаешь, если мы вершину с собой возьмем?
— Там своих вершин хватает. Лунные горы, помнишь?
— Да, читал. И фотографию видел в журнале «Лайф».
— В африканском выпуске?
— В африканском выпуске. Тебе когда в голову пришло? Насчет Бельгийского Конго?
— Перед Найроби. Ну чего ты? С Уилли пообщаешься. Вы же любите вместе летать.
— Ладно, ладно. Уилли будет здесь через день после Рождества. Тогда и спланируем твою экскурсию.
— Полетим, когда хочешь, никакой спешки. Заканчивай сперва свои дела.
Я постучал по дереву и опрокинул в рот остатки коктейля.
— Какие планы на сегодня?
— Не знаю, хотела побездельничать, пописать в дневник. Может, вечером куда-нибудь съездим.
— Замечательно.
Подошел Арап Майна, и я спросил его про обстановку на первой маньятте. Хищников было двое, доложил он, лев и львица, что не совсем обычно для этого времени года, и общий урон от них составил пять голов, плюс еще львица подрала человека во время последнего визита, когда звери перелезли через колючую бому; его жизнь вне опасности.
В тех местах никто не охотится, думал я, и передать предупреждение через Джи-Си я не смогу, пока мы с ним не увидимся, так что придется отрядить Стукача, чтобы тот оповестил людей о хищниках. Львы, вероятно, будут двигаться вниз по склону и в конце концов доберутся до нас, а может, уйдут к Амбосели, и тогда я подам рапорт Джи-Си и пусть он сам разбирается.
— Полагаешь, они еще вернутся на ту маньятту?
— Нет! — Арап Майна покачал головой.
— На вторую маньятту тоже они напали?
— Нет.
— Сегодня я поеду в Лойтокиток за бензином.
— Может, там узнаем что-нибудь новое.
— Может быть.
Я вернулся в палатку: задний полог был поднят, и Мэри сидела под ним с книгой.
— Дорогая, надо съездить в Лойтокиток. Поедешь с нами?
— Не знаю. Спать что-то хочется. Почему тебе вдруг приспичило ехать?
— Арап Майна сообщил о двух львах, что безобразничают в округе. Да и бензин для грузовика надо взять.
— Хорошо, сейчас проснусь, почищу перышки, и поедем вместе. Шиллинги у нас остались?
— Мвинди сейчас принесет.
Мы проехали через местность под названием «парк» и вырулили на дорогу, ведущую к вершине, отметив по пути двух красивых самцов томми, что всегда паслись рядом с лагерем.
Мэри сидела сзади с Чаро и Арапом Майной, а Мвенги расположился в кузове на коробках. Мне было не по себе. Мэри сказала, что мы полетим, когда я захочу, а мне хотелось после Нового года пробыть в лагере по крайней мере недели три. Да и потом было чем заняться. Я знал, что наше место — лучшее из всех, где я когда-либо был, и жизнь моя интересна, хотя и не без осложнений, и каждый день я учусь чему-то новому; и меньше всего на свете мне хотелось срываться и лететь невесть куда через всю Африку. Ладно, разберемся, думал я, время есть.
Мне не советовали появляться в Лойтокитоке, однако сегодня мы ехали строго по делу, за бензином, провизией и сведениями о львах-мародерах, поэтому у Джи — Си не было повода для недовольства. Я решил, что с юношей-полицейским встречаться не буду, только пропущу стаканчик с мистером Сингхом да пополню запасы пива и кока-колы, как обычно. Арапу Майне я велел пройтись по всем масайским лавочкам и обменяться новостями о львах.
У мистера Сингха сидели несколько знакомых масаи; приветствовав их, я засвидетельствовал свое почтение миссис Сингх. С мистером Сингхом мы поговорили при помощи разговорника суахили. Заметив, что масаи до смерти хочется выпить, я поставил им по пиву и сделал символический глоток из своей бутылки.
Петр явился и доложил, что машина прибудет с минуты на минуту. Я отослал его за Арапом Майной. Подъехал джип с бочонком бензина в кузове; на заднем сиденье мисс Мэри беззаботно болтала с Чаро. Нгуи и Мвенги выразили готовность грузить ящики с напитками; я отдал им свое пиво, и они прикончили его на двоих; глаза Мвинди при этом озарились незамутненным блаженством. Нгуи взял из ящика бутылку пива для Мтуки и кока-колу для Чаро.
Петр привел Арапа Майну, и тот забрался в кузов, где уже сидели на коробках масаи. Нгуи сел вперед рядом со мной, а Мэри, Чаро и Мвенги устроились на заднем сиденье. На прощание я помахал Петру. Машина вырулила на дорогу и растворились в закатном свете.
— Ты все купил, дорогой?
— Вроде да.
Я вспомнил предыдущую поездку за покупками. Мисс Мэри в ту пору была в Найроби, где для потребителя гораздо больше возможностей; я, однако, только начинал привыкать к Лойтокитоку и входить во вкус: здешние лавочки были похожи на магазины и почтовые отделения в Кук-Сити, штат Монтана.
В Лойтокитоке, правда, не было коробок с патронами устаревших калибров, из которых старожилы покупали поштучно три-четыре на осенний сезон, чтобы запасти мяса к зиме. Зато здесь продавались копья. Здесь в магазинчиках витал особый домашний уют, и любым вещам, лежавшим на полках или в корзинах, могло найтись применение в местном хозяйстве.
А сейчас был вечер очередного дня, и завтра, я знал, будет новый день, и никто еще не примял траву на моей могиле и на могилах тех, кто любовался закатом, сидя рядом со мной в съезжавшей по склону машине, и я вспомнил, что Мтуке давно пора промочить горло, и откупорил пиво, и обтер горлышко рукой, и мисс Мэри весьма справедливо заметила:
— А женам разве не хочется пить?
— Прости, дорогая. Нгуи откроет свежую.
— Я хочу из вашей.
Я передал ей бутылку; она отпила, сколько хотела, и вернула ее мне.
И все же правильно, думал я, что в здешнем языке не существует слова «извини», но эту мысль лучше не развивать, иначе она встанет между нами. Отпив из бутылки, чтобы очистить ее после мисс Мэри, я вытер горлышко носовым платком и передал пиво Мтуке.
Чаро, конечно, смотрел на происходящее с осуждением; ему хотелось, чтобы мы пили из стаканов, как следует. Но мы пили так, как мы пили, и я не стал развивать мыслей, которые могли бы встать между мной и Чаро.
— Хочу еще глоточек, — сказала мисс Мэри.
Я велел Нгуи открыть новую бутылку, рассудив, что мы с Мэри будем пить из нее, а Мтука, утолив жажду, сможет поделиться с Нгуи и Мвенги. Рассуждения эти я, конечно, оставил при себе.
— Не понимаю, зачем разводить такие церемонии вокруг бутылки пива, — сказала мисс Мэри.
