Рене Баржавель - Девушки и единорог
— Вы не угостите меня стаканчиком пива? — спросил улыбающийся Лейн.
— Разумеется, нет! Если вам хочется пить, море в двух шагах отсюда.
— Ах, Эми, — промолвила Гризельда, которая начала успокаиваться. — Дайте попить мистеру Лейну.
— Спасибо, мисс. Спасибо, мадам Эми. Мне никогда не приходилось пить такое отличное пиво. Вы сами варите его?
— Чтоб вы подавились этим пивом, — фыркнула Эми.
— И где вы ищете этого. Как вы его назвали? — поинтересовалась Гризельда.
— О’Фарран… Уг О’Фарран… Мы ищем его повсюду. Проверяем каждую дыру на торфяниках. Все фермы. В конце концов, мы его поймаем. Хотя, надо сказать, народ предан ему. Говорят, что он потомок древнего короля этой страны. Теперь, когда мы знаем о нем и можем его узнать, ему трудно будет ускользнуть от нас…
— Что ж, спасибо, что вы нас предупредили, — сказала Гризельда, поднимаясь с табуретки.
Но Эд Лейн, похоже, не собирался уходить. Он внимательно посматривал на дверь, через которую из кухни можно было попасть в другие помещения, поглядывал на окна, за которыми сгустилась темнота. Казалось, он ждет чего-то или кого-то.
— Вы позволите мне поинтересоваться здоровьем сэра Джона, мисс?
— Спасибо, он здоров.
— Надеюсь, он не переутомляется со своими книгами. Чтение сильно утомляет, но если ты ученый, делать нечего, приходится.
— Разумеется, — согласилась Гризельда, — ничего не поделаешь.
Послышался шум за наружной дверью, и Эд Лейн быстро повернулся к ней.
У Гризельды снова сжалось сердце. Она поняла, что полицейский не так прост, как старается казаться. Он явно что-то искал.
— Мадам, ваша мамаша, а также ваши сестры тоже здоровы?
— Да, все они здоровы.
— У вас есть новости от вашей сестры мисс Элен?.. Простите, она уже не «мисс», конечно.
— Да, у нас были новости от нее, — сказала Гризельда.
— И. А еще.
Эд Лейн явно колебался. Гризельда догадалась, что теперь Лейн будет вынужден сказать, что ему нужно, больше он не может говорить банальности. Что же он знал? И что подозревал?
— А мисс… Гм… Мисс Джейн… Я что-то не заметил ее. Надеюсь, она не заболела?
Гризельде показалось, что душившая ее еще мгновение назад тяжесть внезапно исчезла, и ей стало так легко, что она, казалось, могла взлететь к потолку. Так вот в чем дело! Этот увалень появился на острове только потому, что надеялся встретить Джейн! Поиски преступника Шауна были всего лишь предлогом!
— Нет, что вы! — воскликнула она. — Она вполне здорова и чувствует себя прекрасно!
В надежде, что Лейн поскорее уберется, она добавила:
— Она отправилась на прогулку и сейчас бродит где-то на той стороне дамбы. Вы наверняка встретите ее, когда будете возвращаться.
— Хорошо, мисс, позвольте мне откланяться… Прошу прощения, что так долго отвлекал вас…
Когда он направился к двери, держа каску под мышкой, та внезапно распахнулась, и на кухню вошел другой полицейский, держа за руку малышку Нессу. Залитое слезами лицо девочки было искажено гримасой ужаса.
— Боже! Что вы сделали с ребенком! — закричала Эми.
— Ничего! — с возмущением откликнулся полицейский.
Несса бросилась к Эми, обхватила ее обеими руками и уткнулась в платье, громко рыдая.
— В чем дело, мой ягненочек? Что случилось? — ласково ворковала Эми, поглаживая девочку по спине. — Успокойся! Все прошло, все хорошо. А если из-за вас с ее головы упал хоть один волосок, — обратилась она к полицейскому, — то вам сейчас придется познакомиться с этой сковородкой!
— Я не трогал ее, — сказал констебль. — Она выскочила из-за деревьев, вся в слезах, и остановилась возле дома, продолжая реветь. Мне показалось, что она не решается войти, поэтому я взял ее за руку, и вот.
— Я видела его! — неожиданно закричала Несса. И ее рыдания превратились в завывания.
— Кого ты видела? — заинтересованно обратился к ней Эд Лейн.
— Я видела. Ой-ой-ой!.. Я его видела!..
— Кого его?
— Монаха! Привидение из часовни! Он вышел из часовни! И ушел в лес! На нем был плащ с капюшоном, и он был с бородой!.. И он хромал.
Гризельда рухнула на табурет.
Эми отвесила Нессе пару звонких пощечин.
— Это отучит тебя болтаться возле часовни! Я же запрещала тебе! Тебе еще повезло, что он не заметил тебя, а то он забрал бы тебя с собой и утопил в колодце! Вот тебе еще, чтобы освежить память!
Несса рыдала, стонала и лила слезы.
— Нельзя так обращаться с перепуганным ребенком, — сказал Эд Лейн. — Ее нужно успокоить. Как тебя зовут?
— А-а-а.
— Дай мне руку. Ты ведь не боишься меня?
— Ы-ы-ы…
— Мы сейчас пойдем вместе с тобой к часовне, и ты увидишь, что там нет никаких привидений. Наверное, ты увидела садовника.
— Надо же придумать такое — пойти туда! — фыркнула Эми. — Вы что, никогда не слышали о монахах из часовни? Они очень не любят девушек, а что касается протестантов, то. Вот будет праздник для них, когда они увидят эту парочку!
— Вот как? Ну. Ладно, думаю, что сейчас нужно напоить ребенка горячим молоком и уложить в постель. Мы заглянем в часовню в другой раз, когда у меня будет больше времени. До свидания, мисс… До свидания.
Толстушка Магрит все это время не сдвинулась со своей скамьи и не произнесла ни слова. Она слушала, широко открыв глаза и не переставая чистить картофель. Но когда констебли ушли, сказала:
— Хромой монах, это что-то новенькое! Про такого еще никто не рассказывал.
— Есть и другие! — огрызнулась Эми. — Одни хромают, другие танцуют, третьи ползают.
— Бог мой! Дева Мария! Святой Патрик! Защитите нас! — воскликнула Магрит и перекрестилась.
— И избавьте несчастных монахов от мучений! — добавила Эми.
— Да будет так! — заключила Гризельда.
Она отправилась в столовую с тарелкой тостов, остывших и высохших. В столовой она нашла мать, задремавшую в кресле под золотым светом ламп, и Китти, продолжавшую грызть ногти, от которых давно ничего не осталось. Гризельда ободряюще улыбнулась сестре. Леди Гарриэтта проснулась.
— Вообще-то, тостов и так было достаточно, — сообщила ей Гризельда.
— Мне так и показалось, — сказала леди Гарриэтта.
* * *
Констебли зажгли фонарики, укрепленные на их велосипедах, вскочили на седла и двинулись вниз по зигзагообразной аллее. Вес констебля бывает тормозом, когда нужно ехать вверх, но может и ускорять движение, когда нужно спускаться. Они быстро двигались цепочкой, последним в которой был Эд Лейн. Джейн не видела, как они приехали, потому что плакала в своей комнате, но увидела в сумерках четыре удалявшихся светлячка. В это время она стояла у окна, прижавшись лбом к стеклу, и смотрела, как темнеет небосвод, хотя в этом зрелище и не было ничего успокаивающего.
Она узнала Лейна в последнем силуэте, когда тот был на полпути к дамбе, и снова заплакала, вспомнив добродушное лицо, склонившееся над ней в тот раз, когда они впервые увидели друг друга на кухне. Как ужасно, что она не увидела его сегодня, когда он был здесь!
Она срезу перестала плакать, когда заметила, что последний светлячок остановился на середине дамбы, тогда как остальные продолжали двигаться. Было достаточно светло, чтобы понять, что последним констеблем мог быть только Эд Лейн. Сойдя на землю, он прислонил велосипед к парапету и присел на него.
Джейн схватила косынку, набросила ее на голову и за пять секунд оказалась снаружи.
Эд Лейн понимал, что серьезно нарушает правила безопасности, отстав от товарищей. Он также представлял, насколько мал шанс встретить Джейн, так как не знал, пойдет она по дамбе или она уже на острове. Что он должен был делать? Остаться и ждать? Или уехать? Оба варианта решения были по-своему крайне важны для него.
Наклонившись над парапетом, он заметил небольшое белое пятнышко. Вода поднимающегося прилива слегка покачивала заснувшую чайку. Он подумал, что чайка может стать для него инструментом судьбы. Подобрав камешек, он бросил его вниз, решив, что если камешек упадет справа от птицы, он уедет, если же слева, то останется.
Камешек упал точно посередине, то есть прямо на птицу. Чайка проснулась и улетела с возмущенным криком.
Эд Лейн задумался над непонятным предсказанием судьбы, не находя ему объяснения. Тем не менее, требования дисциплины быстро взяли верх, и он взялся за велосипед, собираясь двигаться дальше. В это время его окликнул нежный голосок.
— Добрый вечер, лейтенант! Какой сюрприз! Вы приехали навестить нас?
Сердце Эда Лейна растаяло. Он ничуть не удивился, увидев, что Джейн подошла к нему со стороны острова, тогда как ему сказали, что она гуляет на материке. Его первым побуждением было восстановление истины.
— Добрый вечер, мисс… Я не лейтенант, как я уже имел возможность объяснить вам.
— Но у вас же есть нашивка, — удивилась Джейн.
