Джейн Остен - Сэндитон
– Вы так давно знакомы?
– Всю жизнь, – ответил Реджинальд. – Поэтому нам будет не хватать Генри, когда он уедет в Бенгалию. Ему придется многому научиться, прежде всего, заботиться о Кларе, а на ком же мы будем теперь оттачивать свои уменья без нашего Генри? – сказал он с улыбкой.
– Возможно, Вы тоже скоро встретите свою Клару, – быстро ответила Шарлотта и только потом осознала, что Реджинальд говорил о двоих, а она имела в виду его одного. Она слегка покраснела при этом промахе, но, казалось, не придала этому особого значения.
– Думаю, что только романтический Генри способен встретить такую преданную девушку, – вздохнул он. – Вы думаете, что какая-нибудь Клара согласилась бы поехать со мной за океан, если бы я попросил ее? Нет, есть люди, которые вселяют мечты, и другие люди, способные осуществить их. Что касается меня, то я чувствовал бы себя комфортнее со вторым. Хотя Сидней говорит… – Но Шарлотте не было суждено услышать, что хотел сказать Сидней по этому интересному вопросу. – Алло, вы уже закончили сочинять письмо? Да… Генри, мы идем.
Теперь, когда последние приготовления были завершены, а все ее переживания и беспокойства позади, Клара Бриртон, прежде чем тронуться в путь, хотела сказать Шарлотте несколько слов на прощанье. На ее лице было такое светлое оживление, а в глазах светилось радостное волнение и предчувствие полной свободы. Такой Клару она видела лишь однажды, в день их первого морского купания, тогда Шарлотта подумала, что такое волшебное влияние на Клару оказало летнее море, но сейчас она вспомнила, что как раз в это утро в Сэндитон приехал Генри Бруденалл. Счастливая и растроганная Клара говорила торопливо и немного сбивчиво благодарила Шарлотту, как будто боялась не успеть сказать все, что ей так хотелось.
– Я никогда не смогу по-настоящему отблагодарить вас, дорогая мисс Хейвуд. Я никогда бы не смогла уехать из Сэндитона, если бы не узнала, что Элизабет скоро будет здесь. Согласившись ехать с Сондерсом в экипаже до Хейлсхема, Вы завершите то, что я должна была сделать здесь. Передайте, пожалуйста, Элизабет, что я хотела бы дождаться ее… я слишком многим обязана ей и ее семье. Я была так рада, насколько в моих силах, отблагодарить их за всё… впрочем, Элизабет поймет. Она лучше, чем кто-нибудь другой, сможет все это уладить с леди Денхэм.
– Клара, простите, пожалуйста, но для меня важно сказать Вам это, – произнесла Шарлотта, невольно протягивая к ней руку, – Помните тот день, когда мы ехали в Бриншор и заговорили о побеге? Ведь я подумала, что Вы выбрали сэра Эдварда?
– Сэра Эдварда? – искренне изумилась Клара. – Вы так могли обо мне подумать? Жаль, что мы до сегодняшнего дня так и не смогли лучше узнать друг друга, тогда бы я могла многое Вам рассказать о сэре Эдварде! Настырный эгоист! Я не могла рассказать леди Денхэм, как часто он тайком подстерегал меня, и какие глупые, невнятные и пошлые предложения он мне делал! Но я не посмела подорвать его репутацию в глазах леди Денхэм? Стоило мне лишь намекнуть о его проделках, и она сразу стала бы подозревать меня в том, что я настраиваю ее против семейства Денхэмов. Ох, уж, эти Денхэмы, как я устала от них, сэр Эдвард, его сестра и сама леди Денхэм только осложняли мне жизнь, теперь всё позади, – проговорила она с сожалением и облегчением одновременно. – Чем ближе я узнаю Денхэмов, тем более неприятны, они мне становятся. Жадные, раболепные и стремящиеся снискать расположение леди Денхэм. Но я никогда не рискнула обидеть кого-либо из них… Я уверена, что Элизабет справится с этой ситуацией легко, в отличие от меня. Теперь, когда я, наконец, еду с Генри, то начинаю понимать, что должна была уже давно решиться на это шаг. Но я не так умна и самостоятельна, поэтому никогда бы не справилась без помощи таких людей, как Сидней и Элизабет.
– И Реджинальд, – вставил с притворной ревностью мистер Каттон, беря вожжи у своего конюха. – Это как раз то, что я сам только что говорил мисс Хейвуд. А теперь, нам пора ехать.
– И я снова и снова благодарю вас, мисс Хейвуд, – воскликнула Клара.
Генри Бруденалл был менее сдержанным. В последний момент он, наклонившись из ландо, нежно заключил ладони Шарлотты в свои и с искренним чувством, но несколько драматичным тоном произнес. – Если бы не Вы, мы могли бы никогда больше не встретиться с Кларой. Мы будем помнить всю жизнь то, что Вы сделали для нас сегодня. Жаль. Что мы близко не узнали друг друга раньше. Впрочем, я мог бы предположить, что любой друг Сиднея. Как и он сам, способен на многое. Да благословит вас Бог, дорогая Шарлотта.
Реджинальд, сидя на козлах и поднимая кнут, был более прозаичен при расставании.
– Привет Сиднею, когда увидите его, – крикнул он весело. – Он будет счастлив узнать, как мы, в конце концов, дружно сплясали под его дудку. Ну, прощайте, прощайте.
Потрясенная Шарлотта стояла на опустевшей дороге до тех пор, пока экипаж не скрылся из виду. Затем она вернулась в свою карету, где ее терпеливо ждал кучер и отправились в Хейлсхем. Путь был неблизкий, и у Шарлотты было предостаточно времени, чтобы попытаться осмыслить удивительные события сегодняшнего утра. Она мысленно простилась с Кларой и Генри, предчувствуя, что вряд ли увидит их когда-либо. Да, и славный Сэндитон тоже вот-вот превратится в воспоминание: она решила со дня на день вернуться домой в Виллингден. В глубине души Шарлотта надеялась, что Сидней Паркер также больше не появиться в ее жизни. Возможно, он проявит благоразумие, и как его приятель Реджинальд отложит своё возвращение в Сэндитон на пару недель, пока там не улягутся страсти. Впрочем, это необычное утро убедило ее, что Сидней был слишком смел и решителен, чтобы пасовать перед трудностями и взваливал на себя многочисленные проблемы своих друзей.
Теперь она понимала, как надежно он хранил чужую тайну, даже от своих родных, и делал все, что мог для счастья Генри и Клары, и делал легко, беспечно и весело, что, казалось, всё это ничего ему не стоило. Но самое главное, теперь ей стали ясны истинные причины его ухаживаний за ней – таким образом, он отвлекал Паркеров от реальной ситуации. Шарлотте стало горько, но она простила Сиднея, признав благородство его главной цели – соединить любящих друг друга людей. Увы, в нее он не был влюблен и, похоже, серьезно не добивался от нее ответного чувства. Она сама ответила любовью на его, в общем-то, ни к чему не обязывающие знаки внимания. И теперь расплачивалась за это, хотя сам Сидней, наверное, никогда не догадывался о том, как мало требовалось для того, чтобы покорить ее неискушенное сердце.
Впрочем, он, кажется, и не целился в ранимое сердце Шарлотты. Подумаешь, сидели рядом по дороге в Бриншор? И что же в этом особенного? Он усадил Шарлотту рядом с собой, чтобы у Генри и Клары было несколько часов, чтобы обсудить их будущее. Ему требовался предлог для возвращения в Сэндитон с ответом Элизабет Бриртон, с дорожным сундуком Клары и с сообщением, что все будет готово ко дню отплытия корабля Генри. И какой же лучший предлог можно было придумать, кроме легкого флирта, чтобы отвлечь внимание любопытного семейства? Живое воображение Дианы уже подсказывало ему эту идею, но она, как обычно все перепутала и выбрала в качестве объекта его ухаживаний Клару. Чтобы исправить это ложное представление, Сидней легко направил ее фантазии в другую сторону.
Даже тогда, он был достаточно осмотрительным и положил свою руку на руку Шарлотты на глазах его сестры, лишь после того, как все вышли из чайных комнат. Это был не обман, а часть хитроумного плана. На Ассамблее он в очередной раз проявил здравый смысл и уверенность в том, что его план реализовался ради его собственной цели, а танцевал с Шарлоттой он лишь для того, чтобы успокоить ее и поставить в тупик Диану.
Сама Шарлотта подозревала, что Сидней, видимо, еще в чайных комнатах догадался, что его предусмотрительность перестала быть надежным барьером на пути ее любви к нему и дальнейшие знаки внимания могут невзначай опрокинуть эту ненадежную преграду. Поэтому всегда вел себя с ней дружелюбно, но подчеркнуто ровно. Что же он вообще сделал для того, чтобы завоевать ее? Кажется, ничего! Кроме тог, что купил и подарил ей этот отвратительную шкатулочку из ракушек, которую она будет хранить, как драгоценное напоминание о прошедшей любви. Шарлотта грустно улыбнулась, когда подумала, что ее самый ценный сувенир о Сэндитоне, носит имя Бриншор.
Глава 28
К каким последствиям может привести неловкий поворот колеса кареты на крутом подъеме, и как причудливо может завертеться колесо Фортуны? Вряд ли об этом задумывалась взволнованная Шарлотта, когда выезжала в Хейлсхем в экипаже леди Денхэм. Она переживала по поводу встречи с мисс Элизабет Бриртон и не знала с чего начать предстоящий весьма деликатный разговор. Ее собственные печали и горести уступили место тягостным размышлениям о том, что сказать кузине, чтобы она одобрила легкомысленное решение Клары бежать с возлюбленным на край света, а еще через пару часов им обоим предстояло выслушать, что по этому поводу думает леди Дэнхэм. Шарлотта надеялась, что Элизабет станет ее союзницей в этом скользком деле, а ее невозмутимость и изобретательность помогут утихомирить несносную старую даму.
