Чарльз Диккенс - Велико-вингльбирийская дуэль
Мистеръ Овертонъ дожидался у дверецъ почтовой кареты; ямщики сидѣли на мѣстахъ; вокругъ кареты собралось нѣсколько конюховъ и челядинцевъ, чтобъ посмотрѣть на отправленіе «сумасшедшаго джентльмена». Нога мистера Трота находилась уже на ступенькѣ, какъ вдругъ онъ замѣтилъ въ каретѣ (чего нельзя было замѣтить прежде при самомъ тускломъ освѣщеніи) человѣческую фигуру, плотно закутанную въ дорожный плащъ.
— Кто такъ такой? шопотомъ спросилъ онъ Овертона.
— Тс! тс! отвѣчалъ судья: — вѣроятно кто нибудь другой.
— Кто нибудь другой! закричалъ Тротъ, стараясь отступитъ.
— Да, да! вы не успѣете отъѣхать нѣсколько шаговъ, какъ узнаете, кто такъ такой…. Но ради Бога шумите побольше, — иначе шопотомъ своимъ вы возбудите подозрѣніе.
— Я не хочу ѣхать въ этой каретѣ! заревѣлъ мистеръ Александеръ Тротъ, и всѣ первоначальныя опасенія возвратились къ нему въ увеличенномъ видѣ. — Меня убьютъ…. меня….
— Браво, браво! шепталъ Овертонъ. — Постойте, я васъ толкну въ нее.
— Я не хочу ѣхать! не хочу! кричалъ мистеръ Тротъ. — Помогите, помогите! меня увозятъ противъ моей воли. Они сговорились убить меня.
— Бѣдняжка! снова повторила мистриссъ Вильямсонъ.
— Трогайтесь съ мѣста! вскричалъ судья и толкнувъ въ карету Трота, захлопнувъ за нимъ дверцу. — Гнать, какъ можно шибче и до слѣдующей станціи ни за что не останавливаться…. Пошелъ!…
— Прогоны заплачены, Томъ, прокричала мистриссъ Вильямсонъ. — И карета, съ запертыми въ ней мистеромъ Александеромъ Тротомъ и миссъ Джудліей Маннерсъ, понеслась во четырнадцати миль въ часъ.
Первыя двѣ-три мили мистеръ Тротъ просидѣлъ забившись въ одномъ углу кареты, и его таинственная спутница — въ другомъ, мистеръ Тротъ болѣе и болѣе жался въ свой уголокъ, въ то время, какъ миссъ Маннерсъ болѣе и болѣе выдвигалась изъ своего уголка, мистеръ Тротъ тщетно старался уловить видъ бѣшенаго лица предполагаемаго Гораса Гунтера.
— Теперь, кажется, намъ можно говорить, сказала наконецъ спутница Трота: — ямщики не увидятъ насъ и не услышатъ…
«Да это не Гунтера голосъ!» подумалъ Тротъ, въ сильномъ изумленіи.
— Безцѣнный лордъ Питаръ! сказала миссъ Джулія самымъ привлекательнымъ голосомъ и положивъ свою ручку на плечо мистера Трота. — Безцѣнный лордъ Питаръ! и ты не скажешь мнѣ ни слова.
— Помилуйте, да это женщина! воскликнулъ мистеръ Тротъ.
— Ахъ, Боже мой! чей это голосъ? сказала Джулія: — это голосъ не лорда Питара.
— Нѣтъ, это мой голосъ, отвѣчалъ мистеръ Тротъ.
— Какъ! воскликнула миссъ Джулія Маннерсъ: — голосъ незнакомаго человѣка! Боже праведный! какъ вы попали сюда?
— Кто бы вы ни были, мистриссъ, но вамъ должно быть извѣстно, какъ я попалъ сюда, отвѣчалъ мистеръ Тротъ. — Вы слышали, какъ я кричалъ, когда меня сажали сюда.
— Значитъ вы присланы отъ лорда Питара? спросила миссъ Маннерсъ.
— Провались этотъ лордъ Питаръ! угрюмо отвѣчалъ. Тротъ. — Я не знаю никакого лорда Питара, до сегодняшней ночи, никогда не слышалъ о немъ, а тутъ, какъ нарочно, то одинъ называетъ меня лордомъ, то другой, такъ что подконецъ я уже началъ думать, что или я сошелъ съ ума, или вижу все это во снѣ…
— Куда же мы ѣдемъ? трагически спросила лэди.
— Почему же я знаю? отвѣчалъ Тротъ, сохраняя удивительное хладнокровіе, какъ будто происшествія предъидущаго вечера совершенно ожесточили его.
— Остановитесь! стойте! закричала лэди, опуская переднее стекло кареты.
— Позвольте, милостивая государыня! сказалъ мистеръ Тротъ, вздергивая одной рукой стекло, а другой нѣжно обнимая станъ миссъ Джуліи Маннерсъ. — Я вижу, что тутъ есть какое-то недоразумѣніе; позвольте мнѣ объяснить вамъ, какую роль мнѣ пришлось разъигрывать по этой жалкой ошибкѣ. Намъ непремѣнно нужно будетъ доѣхать до станціи: согласитесь, что нельзя васъ высадить на дорогѣ въ такую позднюю пору?
Лэди согласилась; недоразумѣніе разъяснено было съ той и съ другой стороны. Мистеръ Тротъ былъ молодой человѣкъ, имѣлъ весьма недурные бакенбарды, безукоризненнаго портного и привлекательное обращеніе. Ему недоставало только храбрости; но обратитъ ли вниманіе на этотъ недостатокъ тотъ, кто имѣетъ три тысячи фунтовъ годового дохода? Миссъ Джулія Маннерсъ имѣла это и даже болѣе; ей недоставало только молодого мужа, а единственное средство для мистера Трота — загладить свое безславіе — состояло въ богатой женѣ. Такимъ образомъ, они пришли къ слѣдующему заключенію, что жалко было бы имѣть всѣ эти хлопоты и издердки попустому; и что, такъ какъ они отъѣхали отъ Лондона уже довольно далеко, то не лучше ли имъ отправиться въ Грэтна-Гринъ и тамъ обвѣнчаться. Такъ они и сдѣлали. Обвѣнчавшаяся передъ ними чета, какъ значилось въ книгѣ, была: Эмили Броунъ и Горасъ Гунтеръ. Мистеръ Гунтеръ привезъ жену свою домой, попросилъ прощенія и, какъ водится, былъ прощенъ. Мистеръ Тротъ поступилъ по примѣру мистера Гунтера и также получилъ прощеніе. Лордъ Питаръ опоздалъ пріѣхать къ назначенному сроку, потому что засидѣлся съ друзьями за шампанскимъ, и кромѣ того ему необходимо нужно было присутствовать на лошадиныхъ скачкахъ, съ которыхъ онъ отправился къ достопочтеннѣйшему Августу Флейру, — пилъ шампанскаго еще болѣе, самъ участвовалъ въ скачкахъ, упалъ съ лошади и разбился. Всѣ эти обстоятельства были открыты въ свое время и тщательно записаны; и если вамъ, читатель, когда-нибудь случится провести недѣлю въ «Вингльбирійскомъ Гербѣ», то вамъ непремѣнно разскажутъ про велико-вингльберійскую дуэль въ томъ самомъ видѣ, въ какомъ я передалъ ее вамъ.
Скиццы (Sketches) Чарльза Диккенса
1851