Кемаль Орхан - Брошенная в бездну
Если ещё не подвернулся съёмщик, этот домик очень подошёл бы. Он стоял на самой окраине города, неподалёку от бара, в котором служил Рыза. Позади домика имелся маленький садик с калиткой, выходившей в тупик. Сюда можно было приходить совершенно незаметно для соседей. Да и что это за люди? Какие-то бедняки, укладывавшиеся спать ещё засветло…
– Есть у меня на примете один домик. Если он ещё свободен, я вам сообщу. Две комнаты, кухня, вода – всё имеется.
– А комната для омовения?
– Вот этого не знаю. Если вам будет угодно, сходим и посмотрим.
«Куй железо, пока горячо», – подумала Хаджер-ханым.
– А далеко это отсюда?
– Не очень. Но ведь можно взять фаэтон.
Через несколько минут она уже осматривала домик. Ого, есть даже потайная дверь в сад, а там калитка… Хаджер-ханым улыбнулась.
– Смотри, ведь калитка-то выходит в тупик. Хозяин, видно, был не промах!
– Ну, конечно. Может, понадобится впустить или выпустить кого-нибудь незаметно для людских глаз.
– Браво, Рыза!
– Парадная дверь открыта для всех, а чёрный ход – для избранных…
Хаджер-ханым хихикнула и погрозила ему пальцем:
– Я тебе покажу, озорник!
– Разве я не прав?..
– В общем дом мне подходит.
– А что скажете насчёт арендной платы? Сколько вы рассчитываете дать?
– Ну это не так важно, столкуемся с хозяином. А уж тебя я отблагодарю!
– Меня? За что же?
– Вот тебе и раз! Бросил все дела, поехал со мной…
– Подумаешь, какой-нибудь час! Разве это труд? Да я с превеликой радостью готов вам служить. Ежели желаете, хоть завтра помогу вам перебраться. А как устроитесь, разок загляну к вам, угостите чашкой крепкого кофе, и мы в расчёте.
– Разок? – обиженно протянула Хаджер-ханым. – Я-то думала, кто-кто, а Рыза меня не забудет. Легко ли, и днём, и ночью – всё одной…
По телу Рызы пробежал приятный холодок. Он посмотрел на Хаджер оценивающим взглядом. Она была ещё совсем неплоха.
– Так позволите навещать вас почаще?
– Не позволите, а позволишь, Рыза.
– А через какую прикажешь дверь, Хаджер, через парадную или с чёрного хода?
– Через какую тебе будет удобнее. Но только с одним условием… Никто не должен об этом знать, кроме нас с тобой и всевышнего.
– Никто не узнает, – проговорил Рыза дрогнувшим голосом и, припав к руке Хаджер-ханым, стал покрывать её поцелуями. Она блаженно закрыла глаза. Рыза попытался заключить Хаджер-ханым в объятия, но она остановила его:
– Какой нетерпеливый! Дай перебраться…
17
Мазхар стоял в гостиной у окна, задумчиво глядя вслед удалявшейся арбе. Что ни говори, а от него уезжала мать – увозили её вещи. Придётся ли им когда-нибудь опять жить под одной крышей? Да, многое невозможно предвидеть, хотя нам известны определенные закономерности явлений. Как сложен мир! Всё рождается из глубин неведомого, растёт, взаимно переплетается и распадается, чтобы вновь возникнуть в чём-то ином. Бесконечно это движение, не имеющее ни начала, ни конца…
– О чём задумался? – услыхал он голос жены и почувствовал прикосновение её руки к своим волосам.
Собравшись с мыслями, Мазхар вспомнил:
– Один западный философ сказал: жизнь постепенно приобщает нас к смерти. Мы пришли и уходим, жить – значит умирать.
– Всё это так, но не хочешь ли выпить рюмочку?
– Коньяку? Пожалуй!
Он снова задумался, и это было естественно. Хотя мать отделилась от них по собственной вине, – сколь бы плохой она ни была, добропорядочный сын не мог не испытывать горечи от всего этого, особенно такой впечатлительный и тонкий человек, как Мазхар.
Подойдя к буфету, Нериман столкнулась с Наджие, старательно стиравшей тряпкой пыль. Служанка заискивающе улыбнулась.
– Слава аллаху, – шепнула она, – словно гора с плеч свалилась.
– Отчего же? – спросила Нериман, хотя отлично понимала, что хочет сказать служанка.
– Оттого, что старушенция укатила.
Нериман рассердилась:
– Старушенция! Какая ты грубиянка, право! Запомни, Хаджер-ханым – мать адвоката Мазхар-бея, и никто не имеет права обращаться с ней непочтительно!
Наджие поняла, что снова попала впросак, и молча ускользнула. Видно, ей так никогда и не удастся угодить хозяйке…
– Пора проучить эту негодницу-служанку, Мазхар, – сказала Нериман, подавая ему рюмку. – Совсем забываться стала. Только что обозвала Хаджер-ханым старушенцией…
– Мать сама во всём виновата, – отвлекаясь от своих мыслей о Назан, проговорил Мазхар. – Никогда не знала, да и сейчас понятия не имеет, что такое человеческое достоинство. При чём же тут Наджие?
– Согласна, но всему есть предел.
Мазхар выпил коньяк, встал и, засунув руки в карманы брюк, принялся ходить взад и вперёд по комнате. Неожиданно мимо него, словно вихрь, промчался Халдун. Сердце у Мазхара сжалось. Что ждёт мальчика? Он подрастёт, пойдёт в школу, а его однокашники – об этом уж позаботятся взрослые – станут дразнить его: «шлюхин сын»! В конце концов он превратится в несчастного юношу, подобного героям плохих переводных романов, которыми Мазхар некогда зачитывался…
Можно ли это предотвратить? Есть ли иной выход, кроме переезда в другой город? Мазхар уже говорил об этом с Нихатом, но тот и слушать ничего не хотел. Ведь пока Халдун начнёт посещать школу, уверял он, пройдёт по крайней мере два года. А к тому времени всё забудется.
Ах, да ведь он сам, своими руками толкнул несчастную Назан в бездну! А завтра её позор станет источником страданий сына…
По ночам ему снились кошмары. Стоило закрыть глаза, как перед ним возникала Назан. Она то сжималась в едва заметный комок, то превращалась в громадную змею, которая набрасывалась на него и душила. Мазхар задыхался, пытался кричать, но не мог выдавить ни звука и только тяжело стонал. Нериман начинала трясти его. Он просыпался в холодном поту.
– Что с тобой, любимый?
– Опять ужасный сон. Я видел её в тюрьме. Она ухватилась за решётку и кричала… «Это ты во всём виноват! Но спаси меня! Спаси ради сына!»
Да, интуиция её не обманула! – думала Нериман. Мазхар убеждён, что его долг сделать всё для спасения матери сына.
– Ты веришь, что Назан действительно стала содержательницей притона, как об этом писали газеты? – спросила она.
– Кто знает?!
– Во всяком случае, у неё должен быть адвокат.
– Откуда ему взяться?
– Быть может, она продала перстень?
Мазхар совсем забыл о перстне.
– Действительно! Ах, если бы она сообразила продать его и нанять адвоката.
– Ну знаешь, женщина, которая впуталась в такие дела, не столь уж глупа, как это кажется.
– Дай бог, чтоб так оно и было. Но я не уверен…
– Да у них целая шайка. Наверно, сообщники ей помогут.
Мазхар провёл с Назан под одной крышей шесть лет и очень хорошо знал её. Она была наивна и простодушна, как ребёнок. Он не мог припомнить, чтобы она хоть когда-нибудь схитрила… Разве только это колдовство? Но и здесь главной виновницей, несомненно, была его мать.
– А если не будет адвоката, какой её ждёт приговор?
– Безусловно, суровый. Ты вот говоришь о её сообщниках. А кто знает, что это за типы? Скорей всего, они постараются свалить на неё всю вину.
Теперь Нериман не сомневалась: Мазхар хочет лично заняться делом Назан. Чего бы это ему ни стоило, но он должен избавиться от мучивших его угрызений совести.
– Быть может, тебе следует поехать в Стамбул и самому посмотреть её дело?
Мазхар не ожидал, что Нериман так легко согласится на это. «Искренне ли она говорит?» – подумал он.
– Поехать в Стамбул?
– Ну конечно.
– И ты серьёзно?
– Вполне. Ведь она мать твоего ребёнка. Сейчас ты свободен. Сроки разбора подготовленных судебных дел всё равно перенесены. Наконец, ты переменишь обстановку и в то же время сможешь заняться делом этой несчастной.
Мазхар с признательностью посмотрел на Нериман и впервые за последние дни улыбнулся. Обняв жену, он воскликнул:
– Какая ты славная!
– Возможно… Но это главным образом потому, что я люблю тебя…
Лёжа рядом, они чувствовали себя счастливыми и умиротворёнными. Говорить больше не хотелось. Но Мазхар никак не мог заснуть.
– А знаешь что мы сделаем? Возьмём Халдуна и поедем в Стамбул все вместе!
Нериман об этом не подумала. Но и в самом деле было бы неплохо поехать в Стамбул. Она попыталась бы помириться со своим старшим братом.
Брат – почтенный торговец – содержал лавку трикотажных изделий на Крытом рынке. Несомненно, он очень обрадуется, узнав, что сестра покончила с прошлым.
– Это было бы хорошо, если бы не два обстоятельства… Во-первых, поездка всей семьёй связана с лишними расходами…
– Ну, это неважно! А что же во-вторых?
– Ты захочешь, чтобы мать встретилась с сыном?
– Нет! – решительно сказал Мазхар.
– В таком случае, у меня нет возражений. Ведь если бы Халдун увидел мать за решёткой…
– Нет-нет, этого не будет! Я понимаю…
