Жорис Карл Гюисманс - Наоборот
37
"Malleus maleficorum", страшный кодекс Якоба Шпренгера. "Молот ведьм", четырехтомный трактат Шпренгера, напечатанный во Франкфурте в 1598 г., был самым знаменитым, хотя и не единственным учебником инквизиторов. Весьма популярными были также труды преподобного отца Мартина Дельрио "Магические прения и поиски" (французский перевод появился в 1611 г.); и преподобного отца Демарэ "История Магдалены Баван, монашенки из монастыря Св. Луи в Лувьере, с ее исповедью, в которой она заявляет обо всех мерзостях, непристойностях и кощунствах, которые практиковала сама и видела, как практикуют другие, как в вышеуказанном монастыре, так и на шабаше" (Париж, 1652), и напечатанная в 1587 г. книга Бодэна "О демономании колдунов".
38
Маркиз описал это… — Маркиз де Сад (1740–1814) — французский писатель, не принадлежавший ни к одному из литературных направлений, но повлиявший на выдающихся представителей романтизма, реализма, натурализма, сюрреализма, на знаменитых психологов и психопатологов XX в. Самые известные его книги — "Жюстина, или Несчастья добродетели", "Новая Жюстина, а также история Жюльетты, ее сестры, или Благоденствия порока", "Сто двадцать дней Содома", "Философия в будуаре". Парадоксальные концепции, идущие вразрез с общепринятыми, абсолютная раскованность лексики, обилие арготизмов явились причиной долголетнего "заговора молчания" вокруг имени де Сада. Маркиза с полным правом можно назвать моралистом "наоборот". В "Эссе о романах" он высказал мысль в духе дез Эссэнта: "Говорят, что мои кисти слишком сильны, и я изображаю порок омерзительным. Хотите знать, почему? Я не желаю пробуждать любовь к пороку… Я сделал героев, избравших стезю порока, настолько ужасающими, что они, конечно, не внушат ни жалости, ни любви. В этом, осмелюсь утверждать, я более морален, чем те, кто позволяют себе злодеев приукрашивать. Пагубные произведения этих авторов напоминают экзотические плоды: под великолепным цветком таится смерть. Повторяю: я всегда буду описывать произведение только адскими красками; я хочу, чтобы его презирали. Я не знаю иного метода, нежели этот: показывать преступление во всем ужасе, его характеризующем". Ключевой фразой, камертоном почти всего творчества маркиза воспринимается следующий призыв из "Философии в будуаре": "Теперь, когда мы выкарабкались из тьмы религиозных заблуждений, державших нас в плену и, уничтожив предрассудки, приблизились к природе, будем слушать только ее голос, удостоверимся, что главное преступление — это сопротивление желаниям, которые внушает природа… не гасить будем нашу страсть, а регулировать средства ее спокойного удовлетворения."
39
Альбера Великого, Луллия…трактаты о Каббале и оккультных науках… Гюисманс имеет в виду настольные книги каждого адепта оккультизма: это двухтомная "Оккультная философия" Корнелия Агриппы, опубликованная по-французски в 1727 г.; "Удивительные секреты Альбера Великого", содержащие замечания о свойствах трав, драгоценных камней, животных и т. д., опубликованные в 1799 г.; "Двенадцать ключей" Василия Валентина, опубликованные в 1660 г.; "Стенография" (1721) и "Полиграфия" аббата Тритема; трактаты Парацельса, Раймонда Луллия и др. Среди книг современных авторов в библиотеке дез Эссэнта должны были находиться "Догма и ритуал Высшей Магии" Элифаса Леви и, прежде всего, вышедшая небольшим тиражом книга барона Дю Поте "Разоблаченная магия"; автор раздавал ее исключительно посвященным, взяв с каждого клятву о неразглашении и сто франков.
40
…он предпочитал — гонкуровскую "Фостэн" — "Жермини Ласерте". Своим романом "Наоборот" Гюисманс осуществил гонкуровскую мечту о произведении, в котором отсутствовала бы интрига. К отказу от интриги Гонкуры стремились на протяжении всего творчества. В предисловии к роману "Шери" и в гонкуровском "Дневнике" говорится: "Приключение было исчерпано Сулье, Сю и великими беллетристами начала века; сегодня желающий написать значительное произведение должен создать книгу чистого анализа, книгу, для которой, возможно, отыщется иное определение, чем роман… Решительно, словом "роман" не определяются книги, которые мы пишем."
41
…изготавливает бальзам более разжигающий, более крепкий, более острый. Эта фраза перекликается с фразой Бальмонта: "…каждый символист, хотя бы самый маленький, старше каждого реалиста, хотя бы самого большого. Один еще в рабстве у матери, другой ушел в сферу идеальности" ("Горные вершины", 1904).
42
В литературе он первый под символическим названием "Демон Извращенности'' выследил неотразимые импульсы… В рассказах Эдгара По "Черный кот", "Демон Извращенности" сформулирована идея, которую будет позднее разрабатывать Достоевский в "Записках из подполья": "Кто же не чувствовал сотни раз, что он совершает низость и глупость только потому, что, как он знает, он не должен был бы этого делать?" ("Черный кот"). "Мы поступаем так, а не иначе именно потому, что рассудок не велит нам этого делать. В теории не может быть рассуждения менее рассудительного; но в действительности нет побуждения, которое осуществлялось бы более неуклонно" ("Демон Извращенности").
43
И тогда он обращался к Вилье де Лиль-Адану… К моменту выхода романа "Наоборот" драма "Аксель" — вершина творчества Лиль-Адана — не была закончена, поэтому на полке дез Эссэнта не стояла эта книга, с которой его связывало множество нитей. Гюисмансу довелось быть свидетелем последних часов жизни Лиль-Адана. Великолепные страницы, посвященные Вилье де Лиль-Адану, создал Стефан Малларме; с чтением этих страниц он выступил в Бельгии и в Париже, в мастерской Берты Моризо. Там есть, в частности, фраза: "Его предки — в привычке отбрасывать назад, в прошлое, длинные седоватые волосы, с видом: "Покойтесь; я смогу, пусть это и сложнее сделать сейчас"; и мы не сомневались, что бледные глаза, заимствовавшие голубизну не в здешних — иных небесах — впились в будущий философский подвиг, нам и не снившийся".
44
Это становилось конденсацией, квинтэссенцией, сублимацией искусства. — Трудные авторы как бы рассчитывают на идеального читателя, такого, который уловил бы "законы" текстов. Один из трудных авторов, Андрей Белый, требовал, чтобы его проза была прочитана вслух, потому что, считал он, написана она не для чтения глазами, а для читателя, внутренне произносящего текст. Особую трудность представляет проза Малларме, поскольку у нее свои требования. Переводчик как первый "идеальный" читатель должен, во-первых, расшифровать оригинал; во-вторых, зашифровать его уже на своем языке. Просто передача смысла была бы бессмыслицей по отношению к Малларме. Каждому читателю смысл открывается совершенно индивидуально, по мере приближения к тексту и окончательного слияния с ним. "Темноты" Малларме — это своеобразные "луночи" (цветаевское прочтение строчки Лермонтова "по небу, по луночи ангел летел…"), т. е. порядок слов, общепринятое сочетание слов умышленно нарушается, образуя прежде не существовавшую цепь — стих; причем, стих — это всё: гласные, согласные, запятые, точки; стих — это смысл.
45
Дез Эссэнт положил не стол "Послеполуденный отдых фавна". — В письме Валери Стефану Малларме от 18 апреля 1891 г. есть слова: "неслыханное совершенство, предъявляемое этой поэмой, указывает на исчезновение в будущем отчаявшихся псевдопоэтов, автоматически уничтожая посредственность".
46
…того самого причудливого Алоизия Бертрана. Луи Бертран (1807–1841), называвший себя Алоизием, — французский поэт, автор единственной книги "Ночной Гаспар", вышедшей в 1842 г.; под ее влиянием были созданы стихотворения в прозе Бодлера, Малларме, Верлеиа, Рембо, Пьера Луиса, Реми де Гурмона, Макса Жакоба и других известных писателей XIX–XX в.
47
"Демон аналогии". Это стихотворение в прозе отличается от других стихотворений Малларме, упомянутых Гюисмансом. В тех еще чувствуется традиционное начало; в этом — особенно проявляется ценимый дез Эссэнтом "отшельнический стиль". Уместно привести его и несколько других стихотворений в прозе Малларме, чтобы читатель лучше ощутил мысль Гюисманса (см. приложение).
48
Палестрино — под таким именем вошел в историю известный итальянский композитор Джованни Пьерлуджи (1524–1594). Он был основоположником церковной музыки; современники называли его "королем музыки".
49
Орландо Лассо — точнее, Роланд де Лассюс (1531–1594) — знаменитый певец и композитор, творивший при баварском дворе; по легенде, его трижды похищали за прекрасный голос; восторженные современники ставили его выше Амфиона и Орфея.
