Антон Чехов - Полное собрание сочинений и письма. Письма в 12 томах
{01224}
"Я разменялся на мелкую монету! Я б(...)!!.", потому что все это бьет на дешевый эффект, пошло, старо, фальшиво.." 6) Они не суетны. Их не занимают такие фальшивые бриллианты, как знакомства с знаменитостями, рукопожатие пьяного Плевако, восторг встречного в Salon'e, известность по портерным... Они смеются над фразой: "Я представитель печати!!", которая к лицу только Родзевичам и Левенбергам. Делая на грош, они не носятся со своей папкой на сто рублей и не хвастают тем, что их пустили туда, куда других не пустили... Истинные таланты всегда сидят в потёмках, в толпе, подальше от выставки... Даже Крылов сказал, что пустую бочку слышнее, чем полную... 7) Если они имеют в себе талант, то уважают его. Они жертвуют для него покоем, женщинами, вином, суетой... Они горды своим талантом. Так, они не пьянствуют с надзирателями мещанского училища и с гостями Скворцова, сознавая, что они призваны не жить с ними, а воспитывающе влиять на них. К тому же они брезгливы... 8) Они воспитывают в себе эстетику. Они не могут уснуть в одежде, видеть на стене щели с клопами, дышать дрянным воздухом, шагать по оплеванному полу, питаться из керосинки. Они стараются возможно укротить и облагородить половой инстинкт... Спать с бабой, дышать ей в рот (...) выносить ее логику, не отходить от нее ни на шаг - и всё это из-за чего! Воспитанные же в этом отношении не так кухонны. Им нужны от женщины не постель, не лошадиный пот, (...) не ум, выражающийся в уменье надуть фальшивой беременностью и лгать без устали... Им, особливо художникам, нужны свежесть, изящество, человечность, способность быть не (...), а матерью... Они не трескают походя водку, не нюхают шкафов, ибо они знают, что они не свиньи. Пьют они только, когда свободны, при случае... Ибо им нужна mens sana in corpore sano. И т. д. Таковы воспитанные... Чтобы воспитаться и не стоять ниже уровня среды, в которую попал, недостаточно прочесть только Пикквика и вызубрить монолог из "Фауста". Недостаточно сесть на извозчика и поехать
{01225}
на Якиманку, чтобы через неделю удрать оттуда... Тут нужны беспрерывный дневной и ночной труд, вечное чтение, штудировка, воля... Тут дорог каждый час... Поездки на Якиманку и обратно не помогут. Надо смело плюнуть и резко рвануть... Иди к нам, разбей графин с водкой и ложись читать... хотя бы Тургенева, которого ты не читал... (...) самолюбие надо бросить, ибо ты не маленький... 30 лет скоро! Пора! Жду... Все мы ждем... Твой А. Чехов.
164. М. М. ДЮКОВСКОМУ Начало апреля 1886 г. Москва. Уважаемый Михаил Михайлович! Иван болен... Лихорадка и понос в квадрате... Данною мне властию оставил его дома, хотя он своим оханьем и наводит тоску. А за "Русскую мысль" не сердитесь. Ваш А. Чехов.
165. В. В. БИЛИБИНУ 4 апреля 1886 г. Москва. 86, III, 4. Дорогой Виктор Викторович! Отвечаю на Ваше письмо немедленно, с условием, что Вы поспешите ответить на вопросы, к(ото)рые Вы почерпнете из всего нижеследующего. Уже около 2-х месяцев я не получаю писем от Лейкина. Вероятно, сердится за "Сверчка", или что-нибудь вроде. От его гнева терплю я двояко: а) не получаю писем и, стало быть, мой архив лишается лишних 2-3-х драгоценных фолиантов и b) ничего не знаю о своей книжке. Где она, что, как, почему? Получена ли виньетка и проч.?
{01226}
Отчего не купили мышьяка? В любой аптеке дадут. В случае сомнений, заставьте аптекаря порыться в списке врачей и увидеть там мою фамилию... Отчего не работаете в "Нов(ом) вр(емени)"? Вы пишете, что 2 последних моих рассказа в "Пет(ербургской) газ(ете)" слабы... Извиняю Вам этот либерализм с условием, что Вы извините мне следующие рассказы, к(ото)рые будут еще слабее... Истрепался и исписался... Слушайте, нельзя ли меня выпороть? Насчет хорошеньких женщин, о к(ото)рых Вы спрашиваете, спешу "константировать", что их в Москве много. Сейчас у сестры был целый цветник, и я таял, как жид перед червонцем... Кстати: в последних "Ос(колк)ах петербургской жизни" Вы три раза ударили по жиду. Ну зачем? Пишу сие, обедая... Суп с перловой крупой, пирожки, каша жареная и котлеты, чего и Вам желаю. Нечаянно, вдруг, наподобие deus ex machina пришло ко мне письмо от Григоровича. Я ответил и вскоре получил другое письмо, с карточкой. Письма в полтора листа каждое; почерк неразборчивый, старческий; старик требует, чтобы я написал что-нибудь крупное и бросил срочную работу. Он доказывает, что у меня настоящий талант (у него подчеркнуто), и в доказательство моей художественности делает выписки из моих рассказов. Пишет тепло и искренно. Я, конечна, рад, хотя и чувствую, что Г(ригорович) перехватил через край. Вы просите, чтобы, став знаменитостью, я раскланивался с Вами на улице. Хорошо. Я Вам даже факсимиле свое пришлю... Когда Ваша свадьба? На Фоминой нед(еле) я шаферствую у двоих: доктор и художник. Первый берет купеческую дочку с 15000 приданого. На свадьбе будет музыка. В моей зале сию минуту некий юрист поет: "Я вас любил... любовь еще, быть может, во мне угасла не совсем". Поет тенором. У адвокатов преимущественно тенор... Г-н секретарь, поспешите выслать гонорар! В кармане 4 руб. - только.
{01227}
30-го апреля я еду на дачу. Летом буду, вероятно, на юге. У меня опять было кровохарканье. Батенька, неужели нам уже скоро 30 лет? Ведь это свинство! За 30-ю идет старость... Я не ждал от "Кошмара" успеха. Трудно попасть в жилку! "Гриша" - Ваша тема. Помните? Merci. "Кошмар" дал мне 87 рублей. Отчего бы Вам летом не соорудить что-нибудь крупное, зажигательное? Погода великолепная. Не слыхали ли чего-нибудь про Худекова? Где он? Хочу просить прибавки. Часто ли Вы бываете в бане? Пальмин и царь-колокол здравствуют. Кланяюсь Вашей невесте. А за сим будьте здоровы и прощайте. Ваш А. Чехов. С тех пор, как я стал знаменитостью, мой почерк заметно изменился к худшему. Вы ужасно пишете! От Вашего почерка умереть можно. Что Вы делаете в департаменте?
166. Н. А. ЛЕЙКИНУ 6 апреля 1886 г. Москва. 86, IV, 6. Добрейший Николай Александрович! Тороплюсь послать Вам оригиналы для книги. Выбрал кое-что и наклеил, приобщив ко всему монолог "О вреде табака", напечатанный в "Пет(ербургской) газете". "Сорвалось" и "Глупый француз" бросьте. "Анюту" - да. "Кошмара" тоже не берите для книжки, ибо тон "Кошмара", его размер и проч. не годятся: ансамбль испортят. Из рассказов, помещенных в "Нов(ом) времени", нельзя поместить в книжку ни одного. Если материалу покажется мало, то поспешите уведомить: я еще пришлю... Во всяком случае пришлю еще в письмах...
{01228}
Теперь о виньетке... Неужели так плоха? Я думаю, что вставлять буквы не совсем ловко, да и художник обидится... Не лучше ли сделать так, чтобы и волки были сыты и овцы целы, т. е. 1000 экз(емпляров) напечатать с виньеткой, а 1000 без виньетки? Всё, что пойдет на вокзалы и пристани, будет без виньетки, а выписывающие будут получать с виньеткой... Можно напечатать с виньеткой не 1000, а только 500, Буквы во всяком случае неудобны... Я болен. Кровохарканье и слаб... Не пишу... Если завтра не сяду писать, то простите: не пришлю рассказа к Пасхе... Надо бы на юг ехать, да денег нет. Насчет поездки в Питер следовало бы подумать. Вероятно, приеду, если не задержит безденежье или болезнь... Погода в Москве великолепная. Лучше и не надо. Николаю послал выписку из Вашего письма. Ну-с, а теперь позвольте поблагодарить за карточку. Я ответил бы Вам тем же, но сейчас у меня карточки не имеется. Когда снимусь, пришлю непременно. Боюсь подвергнуть себя зондировке коллег... Вдруг откроют что-нибудь вроде удлиненного выдыхания или притупления!.. Мне сдается, что у меня виноваты не так легкие, как горло... Лихорадки нет. Скажите Билибину, что он трус. Боится мышьяка! Он не боится лягушек? Завтра еду лечить Гиляя. На пожаре человечина ожегся, кругом ранился и сломал ногу... Так по крайней мере пишет. Судя по тону письма, не врет. Нужно бы сегодня ехать, но не могу, пусть простит. Поклонитесь Прасковье Никифоровне и Феде. Приехал Худеков? Ваш А. Чехов. О планах на лето, о даче и проч. буду писать особо. Получил от Агафопода письмо. Плохо живет. Мечтал написать к 13-му апреля пасхальный рассказ в "Нов(ое) время". Тема стоящая, но едва ли напишу. "Шведская спичка", которую посылаю, была напечатана в "Альманахе Стрекозы". Ее прикажите поместить в самом конце книги. Т. е. сажайте в книжку.
{01229}
167. Ал. П. ЧЕХОВУ 6 апреля 1886 г. Москва. 86, IV, 6. Ну полно, таможенно-карантинный человече, к чему такие сильные выражения? Откуда могла взяться "тень бывшего человека", и чего ради ты не узнаешь себя в зеркале? 1) Давыдов деньги вышлет, а если доселе не высылал, то потому что сам без штанов ходит. 2) За "Сверчком" ты имеешь получить, за "Будильником" тоже. Завтра Мишка соберет все твои крохи и вышлет послезавтра. Вообще: по гонорарным делам обращайся к Мишке. Адвокат хороший. В "Сверчке" платят прекрасно и тебе дадут по 8 коп. за строчку. 3) Ты естественник, а между тем для тебя не понятна естественность твоего положения. Тебя, пишешь, "жгут, режут, точут и пияют". Т. е. долги требуют? Милый мой, да ведь нужно же долги платить! Нужно во что бы то ни стало, хотя бы армяшкам, хотя ценою голодухи... Если университетские и пишущие люди видят в долгах страдания, то что же остается остальным? Я не знаю, но всё дело в принципе... И к чему делать долги? Прости за этот сытый вопрос, но, ей-богу, он не нотация. Ведь без долгов легко обойтись. Я по себе сужу, а на моей шее семья, к(ото)рая гораздо больше твоей, и провизия в Москве в 10 раз дороже, чем у вас. За квартиру ты платишь столько, сколько я за пианино, одеваюсь я не лучше тебя... Вся беда в покупках и расходах, которые ты не имел права делать и от к(ото)рых давно уже должен был бы отказаться: мука Нестле (?!?), лишняя прислуга и т. д. Когда у мужа и жены нет денег, они прислуги не держат - это обыденное правило... 4) Но долги сделаны и толковать о происхождении их бесполезно... Остается говорить о их платеже... Для тебя должен быть страшен долг в 1000-2000 руб., но 300-500, которые, вероятно, ты должен, не стоят "нравственных страданий". Рано или поздно ты их выплатишь, тем более что существует благодетельная мера - вычет из жалованья. Пока сам соберешься, так казначейство избавит тебя от долга. Вычет из жалованья,
