Джейн Остен - Сэндитон
– Я просто думаю, что во лжи нет необходимости.
– Нет необходимости? О, не могу с этим согласиться. Ложь часто очень полезна. Я сам частенько прибегаю к ней. Но давайте, не будем ссориться по этому поводу. На самом деле, я совсем не против того, чтобы сказать вам правду.
После этих слов Сидней замолчал и отвел взгляд, он долго не поднимал глаза и задумчиво смотрел на гривы своих коней, Шарлотте показалось, что он опять лукавит и на ходу сочиняет для нее какую-то новую небылицу.
– Так, что же вы скажете? – спросила она с любопытством.
– Да, конечно, я готов все рассказать вам, – улыбнулся Сидней – Я только думаю, с чего лучше начать. Ну, так вот, … я совершенно ничего не смыслю в этих колесах и еще, насколько мне известно, с экипажем брата не случилось ничего серьезного. За небольшое денежное вознаграждение Парсонс согласился поработать с лошадьми и встретить нас на обратном пути у колесного мастера. Генри, действительно, не очень любит путешествовать, но сегодня я подобрал для него приятного компаньона, и он с радостью согласился. В Бриншоре у меня будет возможность поблагодарить мисс Бриртон за ее несравненную услугу.
– Какую услугу? – спросила Шарлотта с подозрением. Она еще не была полностью уверена в том, что Сидней и теперь говорил правду, но была готова очень внимательно выслушать его.
– Мисс Хейвуд, поскольку Вы тонко чувствующая и… разумная девушка, то не стану скрывать, что на самом деле сегодняшний день для экскурсии в Бриншор выбрал я, а не моя сестра Диана, как могло показаться. И для этого у меня были особые причины: как раз сегодня – день свадьбы кузины Генри. Я очень хотел, чтобы он перенес эту его беду стойко и не мог оставить его одного в окружении незнакомых, которые случайным словом могли вывести его из хрупкого душевного равновесия.
– Вчера утром, за завтраком, Генри как-то внезапно очнулся от своей обычной рассеянности и сказал, что мисс Бриртон – очаровательная девушка. Перед этим я целый час говорил ему о ней, но, всё-таки не зря, хоть на минуту, но я смог привлечь его внимание к другой женщине. Завтра постараюсь увеличить этот рекорд до двух минут.
– По-моему, Вам не стоит поощрять дружбу между мисс Бриртон и мистером Бруденаллом, – возразила Шарлотта. Она никак не могла прийти в себя, узнав о готовящемся побеге и не сомневалась, что вмешательство настойчивого Сиднея и покинутого Генри могут привести к непредсказуемым последствиям. Но не сказала Сиднею об этом не слова. Конечно, он мог заметить, что сэр Эдвард влюблен в Клару и, вероятно, находил удовольствие, провоцируя его. Но вряд ли знал, что у них всё настолько серьезно, что Клара даже согласилась на побег. Если бы Сидней знал об этом, то не стал бы сводить Клару с Генри. Так рассуждала Шарлотта, стараясь случайно не сказать лишнего своему проницательному попутчику, и поэтому добавила лишь отвлеченную фразу:
– Может быть, Вам не стоит играть на лучших чувствах мистера Бруденалла в последний месяц его пребывания в Англии.
– Нет-нет, это не игра, – возразил Сидней. Генри не способен так быстро забыть одну юную леди и увлечься другой. Он любил свою кузину десять лет. Следующие десять лет он, возможно, будет грустить о ней. Хотя, по-моему, хватило бы и десяти месяцев. Ну а за десять дней, которые остаются в его распоряжении, просто невероятно, чтобы с ним произошли такие серьезные перемены. Этого времени в лучшем случае хватит на то, чтобы обратить внимание на другую очаровательную молодую женщину и понять, что свет не сошелся клином на его кузине. И чем дольше он будет лицезреть очаровательную мисс Бриртон, тем скорее прозреет, – уверенно сказал Сидней.
Возражения Шарлотты приводили к обратному эффекту. Он с горячностью доказывал ей преимущества своего нового плана и незаменимость в нем мисс Бриртон. Шарлотта не могла не согласиться, что в ней было свое особое очарование, но всё-таки не одобряла выбор Сиднея, поэтому предприняла новую попытку открыть ему глаза на происходящее.
– По-моему, не совсем честно толкать в объятья друг другу мистера Бруденалла и мисс Бриртон? – упорно настаивала она. – Оставляя их один на один целый день…
– Дорогая мисс Хейвуд, я ни в коем случае не предлагаю Вам принимать участие в сватовстве или, Боже упаси, сводничестве, – воскликнул Сидней, делая вид, что поражен этой мыслью. – Вы думаете, что Генри и Клара смогут долго оставаться друзьями? Это всего лишь временная мера… для моего собственного удобства. И я обещаю, что ни к чему дурному это не приведет. Генри, сейчас не способен полюбить другую женщину. Что же касается мисс Бриртон, то я знаю, она жалеет его всем сердцем. Но ей надо стать как минимум его кузиной, чтобы вызвать у Генри ответные чувства, когда он так подавлен неразделенной любовью или хотя бы найти удовольствие в скучной беседе с ним.
Шарлотта попыталась снова возразить Сиднею, но вдруг подумала, что в его затее есть рациональное зерно, возможно, мистер Бруденалл сумеет отвлечь Клару от ее еще недостаточно твердого намерения бежать с сэром Эдвардом. И хотя она не собиралась помогать Сиднею в этом деле, но отговаривать его больше не стала, согласившись на роль молчаливого свидетеля.
– Ну что же, я бы посоветовала в таком случае запастись осмотрительностью, а не оптимизмом, – добавила она. И это прозвучало как неуверенное предостережение.
– Так я и знал, – рассмеялся Сидней. – Это как раз тот совет, который я от вас ожидал. Осмотрительность превыше всего. Мисс Хейвуд, Вы будете возражать, если я пущу коней галопом на этом соблазнительном участке дороги?
Шарлотта одобрительно улыбнулась, не возразив против смены темы разговора. Ее немного обижало, что Сидней, как ей казалось, видел в ней трусливое существо, хотя ее нисколько не пугала скорость, с которой они понеслись вперед. Его лошади были свежи и возбуждены, переходя на галоп, а он, казалось, искусно управлял ими, дав сначала полную свободу на отличном прямом участке пути, а затем ловко притормозив их бег.
– Тпру, мои красавцы, это вам не бегство.
– Бегство?
Это слово поразило ее. Шарлотта взглянула на него с искренним недоумением.
– Да, бегство. Вас это удивило? – спросил он непринужденно. – Знаете, в таких случаях лошади бегут очень быстро: чтобы убежать от разъяренных родителей. Это вносит какое-то новое ощущение в пути. Громкий и резвый топот копыт – это дорожная романтика. – Он взглянул на ее лицо, довольно удивленный выражением сдержанного протеста. – Бегство или скачки. Может быть, вы предпочитаете, чтобы я сказал: «Тпру, эй вы, это вам не скачки?»
Шарлотта взяла себя в руки. Сидней, решила она, произнес эту фразу без тени задней мысли. Все еще находясь под впечатлением откровенного разговора с Кларой, она поняла, что сама вкладывала в это слово особый смысл, хотя он не имел в виду ничего подобного.
– Да, я бы предпочла именно это слово, сказала она отрывисто.
– Вы не одобряете бегство?
– Конечно, не одобряю.
– Ни при каких обстоятельствах?
– Я не знаю таких обстоятельств, при которых я бы одобрила побег.
– Вы исключительно последовательны, мисс Хейвуд. Но разве вы не можете согласиться, что всегда сделать исключение и допустить побег двух искренних и достойных людей, по обоюдному согласию, разумеется?
Она понимала, что Сидней снова подшучивает над ней, но не собиралась отказываться от своих слов.
– Бегство, – начала она, осторожно выбирая слова, – представляется мне безответственным шагом. Это причиняет боль и переживания родителям, излишнее беспокойство друзьям и, в большинстве случаев в нем нет необходимости.
– Нет необходимости, я заметил, это ваше любимое слово. В побег нет необходимости. Но послушайте, порой возникают разные обстоятельства: безрассудный опекун, неизбежная разлука, преследуемые возлюбленные, слишком строгие родители. Возможно, даже – вынужденный брак, да всё, что угодно может подтолкнуть к побегу – по-настоящему любящих друг друга людей. Поверьте, иногда бегство – единственный путь к счастью. Вы всё еще осуждаете его?
– Нет необходимости перечислять подобные ситуации, в жизни они не возможны, они остались разве, что в книгах. Где Вы найдете сейчас бессердечных родителей, которые заставляют свою дочь выйти замуж против ее воли?
– Ну, хорошо, тогда не будем принимать в расчет обстоятельства. Но разве Вы не примете во внимание инстинктивный зов сердца, силу любви или в них тоже нет необходимости? ненужными?
– Я не хочу больше говорить об этом, – оборвала его Шарлотта. – Так странно, что Вас интересует моё мнение на тему побега?
– О, но ваши мнения мне всегда интересны, – спокойно ответил Сидней. – Они настолько определенны и точны, что я хотел бы знать, меняются ли они вообще. Или когда и при каких условиях они меняются. Однако если эта тема раздражает вас, я не буду настаивать. Во всяком случае, давайте говорить о том, что вас интересует.
