Никос Казандзакис - Христа распинают вновь
Трагический финал романа является одновременно и оптимистическим началом. С одной стороны, это объективное отражение реальной расстановки сил в ту эпоху и непреклонная вера критского народа в свое освобождение. С другой — такой финал помогает Казандзакису подтвердить одно из своих любимых положений: «В этом мире существует тайный закон. Этот закон жесток и не терпит нарушений: вначале зло всегда торжествует, но в конце концов всегда оказывается побежденным. Необходима долгая борьба, много пота и крови для того, чтобы человек завоевал свои права. Свобода — это самая большая драгоценность…»
Одним из лучших романов Казандзакиса по праву считается его роман «Христа распинают вновь». Роман был переведен на многие европейские языки, а в 1958 году — на украинский язык.
Образ Христа интересовал Казандзакиса всю жизнь. Но традиционный библейский Христос превращается у него в неутомимого борца за счастье народа, защитника и покровителя всех обиженных и угнетенных. Таков Христос в одноименной трагедии (1928). Дальнейшее развитие этот образ получает в романе «Христа распинают вновь», написанном в 1948 году.
Официальная Греция встретила новый роман Казандзакиса крайне враждебно, а «служители бога» грозили писателю отлучением от церкви. О причинах такой ненависти нетрудно догадаться — очевидно, не один преподобный отец узнал себя в образах попа Григориса или архиепископа, и, боясь разоблачения, святые отцы попытались расправиться с писателем.
Местом действия своего романа Казандзакис избрал глухую, отсталую деревушку в Анатолии, в которой еще сохранились патриархальные отношения. Название этой деревни — Ликовриси, что значит «волчий источник». Забитость и примитивные представления о мире характерны для большинства ее жителей. Ликовриси почти оторвана от остального мира, и единственным связующим звеном между ними является бродячий торговец Яннакос. Он информирует односельчан о том, что происходит за пределами Ликовриси. Даже о таком событии, как греко-турецкая война 1919–1922 годов и разгром греческой армии в Западной Турции, ликоврисийцы имеют очень смутное представление.
Если в центре романа «Капитан Михалис» стояла национально-освободительная борьба греков против турецкой тирании, то здесь писатель изображает борьбу между самими греками, разделившимися на два непримиримых лагеря: с одной стороны — сельская верхушка, возглавляемая попом Григорисом и поддерживаемая турецким агой и обманутым народом; с другой — бедняки и все те, кто убеждается в лицемерии богачей, в несправедливости существующих порядков и поднимается на борьбу за их изменение. Пробуждение сознания у части бедноты, расслоение крестьянства и зарождение классовой борьбы в селе Ликовриси — вот стержень, вокруг которого развертывается действие романа.
В Ликовриси царят спокойствие и мир. Поп Григорис — представитель бога в деревне, а зачастую и сам бог, — вместе с агой и богачами пожинает плоды честного труда односельчан, покорно подчиняющихся его распоряжениям. Между ростовщиком Ладасом и попом Григорисом иногда вспыхивают ссоры, но в конце концов они находят общий язык и внешнее спокойствие не нарушается.
По местным обычаям, каждые семь лет в селе разыгрывается мистерия страстей господних — распятие и воскрешение Христа. Такую мистерию должны были разыграть и в том году, о котором повествует роман. Долго обсуждали кандидатуры и наконец решили: Христа будет изображать пастух Манольос, Иуду — седельщик Панайотарос, грешницу Магдалину — распутная вдова Катерина, а Ладас и Патриархеас — Кайафу и Пилата. Были выбраны крестьяне на роли апостолов. И началась подготовка к мистерии.
Именно эта подготовка и чтение евангелия пробудили сознание героев романа и наглядно выявили расхождение между ханжескими словами и реальными делами сельской верхушки. Некоторые критики упрекали Казандзакиса в том, что возникновение борьбы крестьян за справедливость автор объясняет различным толкованием религиозных текстов. Нельзя с этим полностью согласиться, особенно если вспомнить высказывания Маркса и Энгельса о том, что классовая борьба в средние века нередко принимала религиозную окраску. А ведь жизнь в Ликовриси мало чем отличалась от средневековья. Кроме того, у необразованных крестьян не было ничего, кроме евангелия, поэтому оно и послужило первым толчком к тому, чтобы люди задумались над своей жизнью, над несправедливостью существующих общественных порядков, над лживостью морали сельских богачей.
Приверженность крестьян к патриархальному быту диктует вначале и примитивные формы борьбы. Однако, по мере ее развертывания, формы эти меняются и совершенствуются. Казандзакис стремится уловить внутреннюю логику событий, пытается выявить формы этой сначала стихийной, а затем вполне сознательной борьбы обездоленных крестьян против своих эксплуататоров.
Первые беседы между будущими апостолами и Христом — Манольосом, их стремление во что бы то ни стало понять и претворить в жизнь нужные им положения евангелия открывают как бы подготовительный период к будущим открытым схваткам. Часто в своих выводах и поступках они выходят далеко за пределы святого писания, и перед ними вырисовывается образ своего Христа — союзника бедняков и противника попа Григориса и вообще всех власть имущих.
Внешним толчком к более смелым рассуждениям, а затем и к открытой борьбе с несправедливостью послужил приход в Ликовриси пострадавших от турок беженцев и решительный отказ попа Григориса в какой бы то ни было помощи несчастным. Попа Григориса беспокоит не только то, что помощь беженцам отразится и на его собственных амбарах, но главным образом то, что пришельцы и их глава — поп Фотис, пострадавшие в греко-турецкой войне, могут зародить в сердцах ликоврисийцев ненависть к туркам и тем самым нарушить покой и репутацию сельских богачей в глазах турецкого начальства. Хитрый ход попа Григориса, объявившего погибшую от голода беженку умершей от холеры, помогает Манольосу и его друзьям правильно понять подлые действия попа.
По мере ухудшения положения беженцев, явившегося результатом явной вражды к ним попа Григориса, жители Ликовриси разделяются на два враждебных лагеря: в одном — богачи и ослепленная часть крестьян, в другом — горстка друзей Манольоса, стремящихся всеми силами помочь несчастным, временно поселившимся на горе Саракине.
Борьба между этими двумя лагерями разгорается сначала вокруг понимания и толкования образа Христа. И те и другие исходят из священного писания, но, по-разному его объясняя, каждый лагерь берет на вооружение только то, что созвучно его интересам и что может пригодиться в идейной борьбе с противником.
Характерны слова сына богача Патриархеаса Михелиса, ставшего на сторону беженцев: «Христос превратился у вас в какого-то деда Ладаса, в ростовщика, лицемера, хитреца, лжеца, труса, сидящего на сундуках с турецкими и английскими золотыми монетами. Ваш Христос вступает в сговор со всеми сильными мира сего, чтобы спасти собственную шкуру и кошелек! Наш Христос — бедный, гонимый, стучит во все двери, но никто ему не открывает… Наш босой Христос смотрит на голодных измученных людей и кричит: „Несправедлив, подл, безжалостен этот мир, и он должен быть разрушен!“»
Борьба принимает острый характер и превращается в открытую вооруженную схватку, когда поп Григорис отказывается признать силу закона за подписью Михелиса, объявив последнего умалишенным. Но Манольос, его товарищи и саракинцы готовятся силой оружия отвоевать свое право на земли, подаренные им Михелисом. Теперь и образ Христа принимает иной облик. В представлении замученных голодом и несчастьями людей — это борец, ненавидящий господствующие порядки и карающий зло. Яннакос, например, представляет себе Христа таким же разрушителем и поджигателем домов богачей, как и он сам: «Если бы Христос в наше время спустился на землю, на нашу землю, что бы он нес на плечах? Как ты думаешь? Крест? Нет! Бак с керосином». Так образ Христа теряет всякий религиозный смысл.
Не случайно в роли Христа выступает в романе пастух. Общественное положение Манольоса дает ему возможность сначала самому разобраться в грязных делах богачей, потом просветить своих товарищей и вместе с ними начать ожесточенную борьбу с защитниками старого мира. В связи с этим необходимо обратить внимание на то, что беженцы с самого начала (и опять-таки благодаря своему положению) без сомнений и колебаний борются за свои права на жизнь, за справедливое переустройство мира. В сущности, кроме своих рук и жгучей ненависти к турецкой тирании, у них ничего не осталось. Они-то и являются в настоящее время сельским пролетариатом.
Если проанализировать линию развития образов положительных героев Казандзакиса, нетрудно увидеть, что их путь к избавлению лежит через многочисленные искушения и жестокую внутреннюю борьбу. Только преодолев все это, они становятся по-настоящему свободными, стойкими в борьбе, подчиняя свои личные интересы общественному долгу.
