Элизабет Гаскелл - Крэнфорд (Без указания переводчика)
Одна изъ исторій, недававшая мнѣ покоя, долгое время спустя, разсказывалась о дѣвушкѣ, оставленной для присмотра въ одномъ большомъ домѣ въ Кумберландѣ, въ какой-то ярмарочный день, когда другіе слуги всѣ ушли на гулянье. Хозяева находились въ Лондонѣ. Пришелъ разнощикъ и попросилъ оставить свой огромный и тяжелый тюкъ въ кухнѣ, говоря, что онъ прійдетъ за нимъ опять вечеромъ; а дѣвушка (дочь лѣсовщика), искавшая чѣмъ-нибудь позабавиться, случайно какъ-то наткнулась на ружье, висѣвшее въ передней, и сняла его, чтобъ посмотрѣть поближе. Ружье выстрѣлило въ открытую дверь кухни, попало въ тюкъ и струя темной крови медленно просочилась оттуда. (Съ какимъ наслажденіемъ миссъ Поль разсказывала эти подробности, останавливаясь на каждомъ словѣ, какъ-будто ей это нравилось!) Она нѣсколько-торопливо досказала конецъ о храбрости дѣвушки и во мнѣ осталось только смутное воспоминаніе, какъ дочь лѣсовщика побѣдила воровъ утюгами, раскаленными до-красна, которые потомъ почернѣли поутюживъ сало на тѣлѣ воровъ.
Мы разстались на ночь со страхомъ, желая узнать, что мы услышимъ утромъ, и съ моей стороны съ сильнѣйшимъ желаніемъ провести скорѣй ночь: я боялась, чтобъ воры вдругъ не появились изъ какого-нибудь темнаго потайнаго уголка, потому-что миссъ Поль принесла къ намъ свое серебро, и это было двойнымъ поводомъ къ нападенію на нашъ домъ.
Но до прихода леди Гленмайръ на слѣдующій день, мы не слыхали ничего необыкновеннаго. Кухонныя кочерги находились точно въ томъ же положеніи, какъ мы съ Мартой искусно поставили ихъ вечеромъ, то-есть мы приставили ихъ къ двери такъ, что онѣ готовы были упасть съ страшнымъ брянчаньемъ, хоть бы только кошка дотронулась до наружной стороны двери. Мнѣ сильно хотѣлось знать, что бы мы дѣлали, еслибъ это разбудило и испугало насъ. Я предложила миссъ Мэтти прятать наши головы подъ простыни такъ, чтобъ воры не могли подумать, что мы узнаемъ ихъ послѣ въ лицо; но миссъ Мэтти, сильно дрожавшая, отвергла эту мысль, говоря, что нашъ долгъ, въ-отношеніи къ обществу, поймать ихъ и что она, конечно, употребитъ всѣ силы ихъ захватить и запереть на чердакѣ до утра.
Когда пришла леди Гленмайръ, мы почувствовали зависть къ ней. На домъ мистриссъ Джемисонъ дѣйствительно было сдѣлано нападеніе; по-крайней-мѣрѣ на цвѣточныхъ грядахъ, подъ кухонными окнами остались мужскіе слѣды, гдѣ имъ не слѣдовало быть, и Карликъ лаялъ цѣлую ночь, какъ-будто чужіе были на дворѣ. Мистриссъ Джемисонъ разбудила леди Гленмайръ и онѣ позвонили въ колокольчикъ, проведенный въ комнату мистера Мёллинера, въ третьемъ этажѣ; и когда голова его явилась въ ночномъ колпакѣ изъ-за перилъ въ отвѣтъ на призывъ, онѣ сказали ему о своемъ испугѣ и его причинѣ. Вслѣдствіе этого мистеръ Меллинеръ удалился въ свою спальню и заперъ дверь (боясь сквознаго вѣтра, какъ онъ объяснилъ утромъ); за-то онъ отворилъ окно и началъ храбро вызывать воровъ, говоря, что если они подойдутъ къ нему, то онъ убьетъ ихъ. Но, справедливо замѣтила леди Гленмайръ, это было слабымъ успокоеніемъ для женщинъ, такъ-какъ воры должны были сперва проходить черезъ комнаты мистриссъ Джемисонъ и ея, чтобъ добраться до него, и должны были находиться въ весьма драчливомъ расположеніи, чтобъ, не обративъ вниманія на неохраняемые нижніе этажи, пробраться въ чердакъ, а оттуда, проломивъ дверь, пройдти въ комнату главнаго храбреца въ домѣ. Леди Гленмайръ, подождавъ и прислушиваясь нѣсколько времени въ гостиной, предложила мистриссъ Джемисонъ опять лечь въ постель; но дама эта сказала, что не можетъ быть спокойна, если не посидитъ и не послушаетъ еще; вслѣдствіе чего она прилегла, закутавшись, на диванъ, гдѣ и нашла ее горничная въ глубокомъ снѣ, войдя въ комнату въ шесть часовъ утра, а леди Гленмайръ легла въ постель и не спала всю ночь.
Выслушавъ это, миссъ Поль покачала головой съ великимъ удовольствіемъ. Она была увѣрена, что мы услышимъ о какомъ-нибудь происшествіи въ Крэнфордѣ въ эту ночь, и мы услышали. Было ясно, что воры сначала намѣревались напасть на ея домъ; но когда увидѣли, что миссъ Поль съ Бетти приняли предосторожности и вынесли серебро, воры перемѣнили планъ и отправились къ мистриссъ Джемисонъ, и неизвѣстно, что могло бы случиться, еслибъ не залаялъ Карликъ, какъ и слѣдуетъ вѣрной собакѣ!
Бѣдный Карликъ! прекратился скоро его лай. Испугалась ли его шайка, тревожившая наши окрестности, или они, отомстивъ ему за то, что онъ разстроилъ ихъ планы въ эту ночь, отравили его; или, какъ многіе необразованные люди думали, онъ околѣлъ отъ апоплексическаго удара, причиненнаго слишкомъ-сильнымъ обжорствомъ и слишкомъ-малымъ движеніемъ; по-крайней-мѣрѣ вѣрно то, что черезъ два дня послѣ этой, исполненной приключеніями ночи, Карлика нашли мертвымъ.
Ножки его были вытянуты прямо, какъ-будто онъ приготовлялся бѣжать, чтобъ этимъ необыкновеннымъ усиліемъ уйдти отъ неизбѣжнаго преслѣдователя — смерти.
Мы всѣ жалѣли о Карликѣ, старомъ другѣ, лаявшемъ на насъ впродолженіе столькихъ лѣтъ, и таинственная причина его смерти очень насъ безпокоила. Не синьйоръ ли Брунони былъ виновникомъ этого? Онъ убивалъ канарейку однимъ словомъ, воля его была силой страшной; кто знаетъ, не оставался ли онъ въ нашихъ окрестностяхъ затѣмъ, чтобъ замышлять разнаго рода ужасы!
Мы перешептывались по вечерамъ другъ съ другомъ объ этихъ предположеніяхъ, но мужество наше возвращалось съ разсвѣтомъ, и черезъ недѣлю мы совершенно оправились отъ удара, причиненнаго смертью Карлика, всѣ, кромѣ мистриссъ Джемисонъ. Ей, бѣдняжкѣ, казалось, что она не чувствовала большаго огорченія съ самой смерти ея мужа; а миссъ Поль говорила даже, что такъ-какъ его сіятельство, мистеръ Джемисонъ, сильно попивалъ и причинялъ своей супругѣ не мало непріятностей, то очень можетъ быть, что смерть Карлика была для нея прискорбнѣе. Но замѣчанія миссъ Поль отзывались всегда нѣкоторымъ цинизмомъ. Однако, было ясно и вѣрно одно: мистриссъ Джемисонъ нуждалась въ какой бы то ни было перемѣнѣ; мистеръ Мёллинеръ выражался весьма-торжественно на этотъ счетъ, качалъ головой, когда мы освѣдомлялись о госпожѣ его, и говорилъ съ зловѣщимъ видомъ, что она потеряла апетитъ и страждетъ безсонницей. И несправедливости, въ ея естественномъ состояніи здоровья были двѣ отличительныя черты: способность ѣсть и спать. Если она не могла ни спать ни ѣсть, то дѣйствительно должна была находиться и въ разстроенномъ духѣ и въ разстроенномъ здоровьѣ.
Леди Гленмайръ, которой, казалось, очень нравилось въ Крэнфордѣ, не понравилась мысль объ отъѣздѣ мистриссъ Джемисонъ въ Чельтенгэмъ, и она нѣсколько разъ выражалась довольно-ясно, что причиной всему этому мистеръ Мёллинеръ, который перепугался во время нападенія воровъ и съ-тѣхъ-поръ говорилъ не разъ, что онъ считаетъ большой отвѣтственностью взять на себя защиту такого множества женщинъ. Какъ бы то ни было, мистриссъ Джемисонъ отправилась въ Чельтенгэмъ въ-сопровожденіи мистера Мёллинера, а леди Гленмайръ осталась распоряжаться въ домѣ; ей поручена была забота о томъ, чтобъ служанки не обзавелись поклонниками. Она была препріятной надсмотрщицей, и какъ только рѣшено было ей остаться въ Крэнфордѣ, она нашла, что лучше отъѣзда мистриссъ Джемисонъ въ Чельтенгэмъ ничего нельзя было вообразить. Она оставила домъ свой въ Эдинбургѣ; покамѣстъ у ней не было квартиры и присмотръ за комфортэбльнымъ жилищемъ невѣстки былъ для нея очень-удобенъ и пріятенъ.
Миссъ Поль очень хотѣлось самой сдѣлаться героиней по случаю рѣшительнаго поступка, предпринятаго ею, когда она убѣжала отъ двухъ мужчинъ и одной женщины, названныхъ ею: «смертоубійственною шайкою». Она описывала ихъ появленіе яркими красками, и я примѣтила, что каждый разъ, начиная съизнова разсказъ, она прибавляла новую ужасную черту. Одинъ былъ высокій и очутился наконецъ гигантомъ, прежде чѣмъ мы съ нимъ раздѣлались; у него, разумѣется, были черные волосы и черезъ нѣсколько времени волосы его висѣли ужь косматыми прядями по лбу и по снинѣ. Другой былъ низенькій и толстенькій, и на спинѣ его выросъ горбъ прежде, чѣмъ мы перестали о немъ говорить; волосы у него были рыжіе, превратившіеся мало-по-малу въ красные; къ-тому же миссъ Поль почти была увѣрена, что онъ былъ косъ на одинъ глазъ, рѣшительно косъ. Что касается до женщины, то глаза ея сверкали и видъ у ней былъ совершенно мужской; вѣроятно, это былъ мужчина, переодѣтый въ женское платье: впослѣдствіи мы слышали уже о бородѣ, мужскомъ голосѣ и мужской походкѣ бородатой женщины.
Если миссъ Поль съ наслажденіемъ разсказывала приключеніе всѣмъ, кто ее разспрашивалъ, за-то другіе не такъ гордились своими приключеніями по части воровства. На мистера Гоггинса, доктора, напали у собственной его двери два разбойника и такъ сильно зажали ему ротъ, что обобрали его, покуда онъ успѣлъ дернуть за колокольчикъ, а служанка отворить дверь. Миссъ Поль была увѣрена, что это воровство совершили именно тѣ люди, которыхъ она видѣла; она отправилась въ этотъ же самый день сначала показать свои зубы, а послѣ разспросить мистера Гоггинса о воровствѣ. Затѣмъ она пришла къ намъ и мы услышали то, что она знала изъ вѣрнаго источника. Мы не оправились еще отъ смятенія, причиненнаго намъ происшествіемъ прошлаго вечера.
