Элизабет Гаскелл - Крэнфорд (Без указания переводчика)
Я была очень-рада принять приглашеніе отъ моей милой миссъ Мэтти, независимо отъ фокусника, и мнѣ очень хотѣлось не допустить ее обезобразить свое крошечное, кроткое личико огромнымъ турецкимъ тюрбаномъ. Согласно этому желанію, я купила ей хорошенькій чепчикъ, приличный для пожилой женщины, который однако сильно разочаровалъ ее, когда, при моемъ пріѣздѣ, она пошла за мною въ мою спальню, какъ-будто затѣмъ, чтобъ помѣшать огонь въ каминѣ, но на самомъ дѣлѣ для того, я полагаю, чтобъ посмотрѣть, не находится ли въ моемъ чемоданѣ свѣтло-зеленый тюрбанъ. Напрасно повертывала я чепчикъ со всѣхъ сторонъ и сзади и сбоку: сердце ея жаждало тюрбана, и она могла только сказать съ покорностью судьбѣ и въ голосѣ и взглядѣ:
— Я увѣрена, что вы исполнили все, какъ только можно лучше, душенька. Это совершенно такой чепчикъ, какъ носятъ всѣ крэнфордскія дамы, а онѣ, позвольте сказать, покупали ихъ уже годъ назадъ. Мнѣ хотѣлось бы, признаюсь, что-нибудь поновѣе, что-нибудь болѣе похожее на тюрбаны, которые, какъ говоритъ миссъ Бетти Баркеръ, носитъ королева Аделаида; но чепчикъ прехорошенькій, душенька. И, признаться сказать, этотъ цвѣтъ прочнѣе свѣтло-зеленаго. Да впрочемъ, зачѣмъ заботиться о парадахъ? Вы скажите мнѣ, не нужно ли вамъ чего-нибудь, душенька. Вотъ здѣсь колокольчикъ. Я полагаю, тюрбаны не дошли еще до Дрёмоля?
Говоря такимъ-образомъ, милая старушка съ тихой горестью вышла изъ комнаты, оставивъ меня одѣваться къ вечеру; она ожидала миссъ Поль и мистриссъ Форрестеръ и надѣялась, что усталость не помѣшаетъ мнѣ присоединиться къ нимъ. Разумѣется, я поспѣшила, разобраться и одѣться, но, несмотря на всю мою торопливость, я слышала пріѣздъ и шептанье въ сосѣдней комнатѣ прежде, чѣмъ была готова. Когда я отворила дверь, до меня долетѣли слова: «Я имѣла глупость ожидать чего-нибудь порядочнаго изъ дрёмбльскихъ лавокъ… бѣдная дѣвушка! она сдѣлала все, что только могла, я не сомнѣваюсь;» но, несмотря на все это, мнѣ было пріятнѣе, чтобъ она бранила и Дрёмбль и меня, чѣмъ обезобразила себя тюрбаномъ.
Миссъ Поль изъ трехъ собравшихся теперь крэнфордскихъ дамъ были болѣе всего извѣстны всѣ городскія новости. Она имѣла привычку проводить утро бродя изъ лавки въ лавку не затѣмъ, чтобъ купить что-нибудь (исключая развѣ катушки бумаги или куска тесемки), но чтобъ посмотрѣть на новые товары, разсказать о нихъ и собрать всѣ городскія вѣсти. Она умѣла такъ прилично соваться куда ни попало, гдѣ только могла удовлетворять свое любопытство, умѣла такимъ-образомъ, что еслибъ не казалась аристократкою по своему званію, могла бы показаться дерзкою. Теперь, по той выразительности, съ которой она прокашливалась и ждала, когда прекратится разговоръ о всѣхъ ничтожныхъ предметахъ (такихъ, напримѣръ, какъ чепчики и тюрбаны), мы знали, что она хочетъ разсказать что-нибудь особенное. Наконецъ наступила продолжительная пауза. Я надѣюсь, что нѣтъ человѣка, обладающаго приличной скромностью, который могъ бы поддерживать длинный разговоръ, когда кто-нибудь сидитъ рядомъ съ вами, молча, смотря свысока на все, что говорятъ, какъ пошлое и достойное презрѣнія въ сравненіи съ тѣмъ, что онъ можетъ разсказать, если только его хорошенько попросятъ. Миссъ Поль начала:
— Когда я выходила сегодня изъ лавки Гордона, мнѣ вздумалось пойдти въ гостинницу Сен-Джорджа (у моей Бетти тамъ родственница горничной, и я подумала, что Бетти будетъ пріятно узнать о ея здоровьѣ). Не встрѣтивъ никого, я взобралась на лѣстницу и очутилась въ сѣняхъ, ведущихъ въ залу собранія (мы съ вами, конечно, помнимъ залу собранія, миссъ Мэтти, и придворные минуэты). Вотъ я иду, не думая о томъ, гдѣ я, какъ вдругъ примѣчаю приготовленія къ завтрашнему вечеру; комната раздѣлена большой перегородкой, которую три обойщика Кросби обивали красной фланелью; это казалось, что-то темно и странно и такъ меня изумило, что я, въ своей разсѣянности, пошла за ширмы, когда какой-то джентльменъ (настоящій джентльменъ, могу васъ увѣрить) подошелъ ко мнѣ и спросилъ, что мнѣ угодно приказать ему. Онъ говорилъ такимъ милымъ, неправильнымъ англійскимъ языкомъ, что мнѣ представилось не Таддеусъ ли это, или венгерскій братъ или Санто-Себастіани; покуда я воображала себѣ его прошедшую жизнь, онъ съ поклономъ вывелъ меня изъ комнаты. Но погодите-ка! Вы еще половины моей исторіи не знаете. Я сходила съ лѣстницы, когда встрѣтилась съ родственницей Бетти. Разумѣется, я остановилась поговорить съ нею о Бетти, и она сказала мнѣ, что я точно видѣла фокусника. Джентльменъ, который неправильно говорилъ по-англійски, былъ самъ синьйоръ Брунони. Именно въ эту минуту проходилъ онъ мимо насъ по лѣстницѣ и сдѣлалъ преграціозный поклонъ, въ отвѣтъ на который я тоже сдѣлала ему книксенъ: у всѣхъ иностранцевъ такія учтивыя манеры, что поневолѣ заимствуешься отъ нихъ. Когда онъ сошелъ внизъ, я вспомнила, что уронила перчатку въ залѣ собранія (она была въ моей муфтѣ все это время, и я нашла ее ужь послѣ). Я воротилась назадъ и, прокрадываясь въ проходѣ, оставленномъ большой перегородкой, которая раздѣляетъ почти всю залу, кого увидала я тамъ? Того самаго джентльмена, котораго я встрѣтила только-что передъ этимъ, который прошелъ мимо меня по лѣстницѣ, а теперь являлся изъ внутренней части комнаты, куда совсѣмъ нѣтъ хода — помните миссъ Мэтти! и повторилъ тѣмъ же самымъ милымъ, неправильнымъ англійскимъ языкомъ: что мнѣ угодно, только совсѣмъ не такъ грубо. Казалось онъ не хотѣлъ пропускать меня за перегородку. Я объяснила ему, что пришла за перчаткой, которую, довольно впрочемъ странно, я нашла именно въ эту минуту.
Миссъ Поль, стало-быть, видѣла колдуна, настоящаго живаго колдуна! Какъ многочисленны были вопросы, сдѣланные ей всѣми нами:
— Носитъ онъ бороду?
— Молодъ или старъ?
— Блондинъ или брюнетъ?
— Какой наружности?
Короче, миссъ Поль была героиней вечера, благодаря своей утренней встрѣчѣ.
Колдовство, фокусы, волшебство, чародѣйство составляли главные предметы разговора во весь вечеръ. Миссъ Поль была немного скептикомъ и наклонна думать, что даже поступки каждаго чародѣя можно рѣшить ученымъ образомъ. Мистриссъ Форрестеръ вѣрила всему, начиная отъ привидѣній до домовыхъ. Миссъ Метти держала середину между обѣими, всегда склоняясь на убѣжденія послѣдней. Думаю, что она внутренно склонялась болѣе на сторону мистриссъ Форрестеръ; но желаніе показаться достойною сестрою миссъ Дженкинсъ заставляло ее удерживать равновѣсіе. Миссъ Дженкинсъ, никогда не позволяла служанкѣ называть сальные кружочки, образующіеся вокругъ свѣчекъ, «саваномъ», но приказывала говорить просто кружочки. И ея сестра будетъ суевѣрной! Нѣтъ это невозможно.
Послѣ чаю меня отправили внизъ за тѣмъ томомъ старой энциклопедіи, въ которомъ находятся существительныя имена, начинающіяся съ буквы С. длятого, чтобъ миссъ Поль могла почерпнуть оттуда ученыя объясненія къ фокусамъ слѣдующаго вечера. Это помѣшало партіи преферанса, которую миссъ Мэтти и мистриссъ Форрестеръ имѣли въ виду, потому-что миссъ Поль погрузилась въ свой предметъ и въ гравюры, которыми книга была иллюстрирована, а намъ показалось жестокимъ мѣшать ей. Только двумя или тремя зѣвками, которыхъ я не могла удержать, старалась выразить я скуку, потому-что дѣйствительно была тронута той кротостью, съ какою обѣ дамы переносили свое обманутое ожиданіе; но миссъ Поль читала отъ этого только усерднѣе, и не сообщала намъ интересныхъ свѣдѣній, какъ урывками:
— А, вижу; совершенно-понимаю. А представляетъ шарикъ. Поставьте А между Б и Д… Нѣтъ! между Е и И и поверните второй суставъ третьяго пальца вашей лѣвой руки надъ кистью вашей правой И. Точно, очень-ясно. Милая мистриссъ Форрестеръ колдовство и волшебство дѣло простой азбуки. Позволите прочесть вамъ одно это мѣсто?
Мистриссъ Форрестеръ умоляла миссъ Поль избавить ее, говоря, что съ дѣтства она не могла понимать, когда читаютъ вслухъ, а я выронила изъ рукъ карты, которыя тасовала очень-громко, и этимъ скромнымъ движеніемъ принудила миссъ Поль примѣтить, что нынѣшній вечеръ назначено было состояться преферансу, и предложить нѣсколько неохотно не начать ли пульку — какая пріятная веселость засіяла при этомъ на лицахъ двухъ дамъ! Миссъ Мэгги почувствовала нѣкоторое угрызеніе совѣсти, зачѣмъ прервала ученое занятіе миссъ Поль, и не помнила хорошо картъ, не обращала полнаго вниманія на игру до-тѣхъ-поръ, пока не успокоила своей совѣсти. Она предложила миссъ Поль взять домой этотъ томъ энциклопедіи, и миссъ Поль приняла его съ признательностью и сказала, чтобъ Бетти взяла его домой, когда та пришла за нею съ фонаремъ,
На слѣдующій вечеръ мы всѣ находились въ нѣкоторомъ смятеніи при мысли объ ожидающей насъ веселости. Миссъ Мэтти ушла одѣваться заблаговременно, торопила меня, и намъ пришлось дожидаться полтора часа, потому-что двери открывались ровно въ семь, а намъ предстояло идти лишь нѣсколько саженъ! Однако, какъ говорила миссъ Мэтти, не слѣдуетъ слишкомъ погружаться во что бы то ни было и забывать время; поэтому она думаетъ, что мы сдѣлаемъ лучше, если просидимъ спокойно, не зажигая свѣчъ до семи часовъ безъ пяти пишутъ. Миссъ Метти дремала, а я вязала.
