Огюст де Лиль-Адан - Рассказы из книги "Жестокие рассказы"
Ваша наивная, открытая душа выражается в словах живых и непосредственных, не правда ли? Значит, тончайшие оттенки чувства могут проявиться лишь в звуках, в самой музыке вашего голоса. Я буду верить, что мой образ царит в вашей душе, но никогда не узнаю, каким он представляется вам в мыслях, как верно вы меня понимаете, как выражаете это в искренних словах, каждый раз новых; этот смутный, зыбкий образ, который, оставаясь неясным, с помощью ваших дивных слов стремится к Свету, чтобы расплыться и проникнуть в сокровенную глубь вашего сердца, — эту единственную реальность мне не постичь никогда! Увы! Неизъяснимо прекрасная музыка любимого голоса, прерывистый, упоительный шепот, от которого замирают и бледнеют, — всего этого мне не суждено услышать!.. Тот, кто написал на первой странице бессмертной симфонии: «Так Судьба стучится в дверь!», — слышал и знал голоса инструментов, прежде чем его постигло то же несчастье, что и меня.
Он сочинял музыку, вдохновляясь воспоминаниями. А я, как могу я вспомнить ваш голос, когда вы сказали мне впервые «Я люблю вас!»?..
Слушая ее, юноша становился все мрачнее: сейчас он испытывал подлинный ужас.
— О боже! — вскричал он. — Вы ввергаете меня в бездну отчаяния и гнева. Я стою на пороге рая, а вы велите мне самому запереть двери, ведущие к счастью. Быть может, вы искусительница, посланная свыше? Мне чудится в ваших глазах блеск злорадства, вы гордитесь, что истерзали мою душу.
— Полно, я та, что никогда тебя не забудет, — ответила она. — Разве можно забыть слова, которые я угадала, но так и не услышала?
— Увы, сударыня, вы губите понапрасну все мои юные надежды…
И все же поверь мне, если ты будешь со мной, мы победим, мы вместе отстоим будущее. Побольше мужества! Доверься нашей любви!
И тут, в темноте, незнакомка приникла к нему в неожиданном, чисто женском порыве, и губы их слились на несколько секунд. Потом она отстранилась и проговорила печальным, усталым голосом:
— Друг мой, повторяю вам, это невозможно. В минуту уныния, раздраженный моим недугом, вы будете искать случая в нем еще более удостовериться. Вы не сможете ни забыть, что я глухая… ни простить мне этого, уверяю вас! Когда-нибудь у вас неизбежно явится соблазн не говорить со мной, не произносить при мне слов. Вы будете шептать: «Я люблю вас», — одними губами, беззвучно, не нарушая тишины. Вы дойдете до того, что начнете писать мне на бумаге, а это, право же, будет мучительно для обоих. Нет, немыслимо! Я не запятнаю свою жизнь ради такой половинной Любви. Хотя я девственна, но ноту траур по несбывшейся мечте и не ищу утешения. Говорю вам, я не вправе принять в дар вашу душу в обмен на мою. Однако вы тот самый, кто был предназначен мне судьбой, к кому я привязалась бы всем существом!.. Именно поэтому я не могу отдаться вам, мой долг — уйти из вашей жизни. Мое тело — тюрьма, я молю бога освободить меня поскорее!.. Я не хочу знать вашего имени, не хочу его прочесть! Прощайте! Прощайте!..
В нескольких шагах от них, на повороте улицы Граммон, блеснули стекла кареты. Фелисьен смутно припомнил ливрейного лакея, которого видел в вестибюле Итальянской оперы; внезапно, по знаку молодой женщины, слуга опустил подножку.
Незнакомка отпрянула, вырвалась, точно птица, из рук Фелисьена и вскочила в экипаж. Минуту спустя карета скрылась из вида.
Граф де ла Вьерж на другой же день уехал в свой уединенный замок Бланшланд — и больше никто о нем ничего не слыхал.
Без сомнения, он был вправе гордиться, что сразу же встретил женщину искреннюю, смелую, которая имела собственные суждения и не боялась их высказывать.
Перевод М.Вахтёровой
Примечания
1
Бледнолицая победительница (лат.).
2
Глас народа (лат.).
3
И будете как боги (лат.).
4
Тем более (лат.).
5
Чопорное лицемерие и дутая реклама (англ.).
6
NB! Оба депутата, которых автор, вероятно, имеет в виду, скончались за то время, пока мы печатали эту новеллу (Примеч. издателя).
7
Таков пусть к славе!.. (лат.).
8
Прежде всего (лат.).
9
Скриб весил около ста двадцати семи фунтов, если верить старому завсегдатаю ярмарки в Нейи, во время которой поэт соблаговолил взвеситься в Елисейских Полях с условием, что это не получит огласки. Его своеобразное творчество принесло около шестнадцати миллионов дохода, то есть куда больше стоимости золота, соответствующего его весу, особенно если вычесть вес одежды и тросточки. (Примеч. автора.)
10
Электро-человеческие автоматы, появившиеся в результате новейших научных открытий и создающие полную иллюзию человека. (Примеч. автора).
11
В этих мельницах имеется колесико, которое молящийся вращает, и тогда из мельницы тысячами вылетают бумажки с напечатанными пространными молитвами. Таким образом, один человек за одну минуту произносит больше молитв, чем целый монастырь за год; ведь суть — в благом намерении! (Примеч. автора.)
12
Недавно прошел слух о приспособлении этой занятной Машины для нужд Парламента и Сената; но это пока только слух. Всевозможные «уа-уау» якобы будут заменены возгласами: «Отлично!», «Конечно, конечно!», «К голосованию!», «Это ложь!», «Нет, нет!», «Прошу слова!», «Продолжайте!» и т. п. Словом, всем тем, что требуется. (Примеч. автора.)
13
Это описание гораздо больше соответствует Нортумберлендскому замку, чем Портландскому. Надо ли добавлять, что, хотя подробности этой истории большей частью правдивы, автору нее же пришлось кое-что изменить в облике самого герцога Портландского, — ведь он излагает эту историю так, как она должна была бы произойти. (Примеч. автора.)
14
Нетитулованного мелкого дворянства (англ.).
15
Под защитой луны молчаливой (лат.).
16
Всё громче (ит., муз.).
17
Вещь странная и столь же малоизвестная, как, впрочем, и множество других! Почти нее историки, изучавшие эту эпоху, единодушно утверждают, что королева Изабелла Канарская, начиная с бракосочетания и до дня, когда стало известно о безумии короля, казалась народу — как беднякам, так и всем остальным — «ангелом кротости, снятою и мудрою государыней». Следовательно, есть основания предполагать, что тяжелая болезнь короля и пример разнузданных придворных нравов оказали влияние на тот новый облик, и котором Изабелла предстала ко времени, к которому относится наш рассказ. (Примеч. автора.)
