Гарольд Роббинс - Никогда не люби незнакомца
— Тогда перестань доставать меня! А вы? — Я посмотрел на Джерри и Джанет.
— Джанет! — изумился Мартин. — Девчонка еще ни разу не была президентом курса.
— Но 9то еще не значит, что она не может им стать, — парировал я. — Что скажешь, Джанет?
— Ни в коем случае! У меня нет ни одного шанса. Может, Джерри?
Коуэн несколько секунд молчал, потом улыбнулся своей очаровательной улыбкой.
— Если вы этого хотите, я согласен, но с одним условием.
— Каким? — выпалил Кэбелл.
— Джанет должна быть моим вице-президентом. — Джерри улыбнулся девушке.
— Естественно, Джанет будет твоим вице-президентом, — успокоил я его, прежде чем сама Джанет успела открыть рот. Я обрадовался, что вопрос улажен.
Мне показалось, что Джанет обиделась из-за быстроты, с которой я согласился, но я не придал этому значения.
* * *На следующий день миссис Скотт остановила меня в коридоре.
— Я слышала, ты не выставляешь свою кандидатуру на выборы.
— Новости путешествуют со скоростью света, — улыбнулся я. Конечно, она узнала об этом от Мартина.
— А мне показалось, что ты передумал после того нашего разговора.
— Нет, не передумал.
— А что же будет с Сэмом?
— С Сэмом будет все о'кей. Из Джерри Коуэна выйдет отличный президент. К тому же ему нравится работа.
— Знаешь, Фрэнсис, у меня такое чувство, что я в тебе ошиблась.
— Возможно, — беспечно согласился я. — Мы все ошибаемся.
— Надеюсь, все-таки я была права. — Миссис Скотт направилась к себе в кабинет. — Ты мне нравился.
После избрания президентом и вице-президентом Джерри и Джанет я стал видеться со старыми друзьями реже. Тренировки заставляли больше времени проводить со старшими ребятами. С ними было интересно, потому что я чувствовал себя взрослее.
Теперь мы с Джанет встречались всего раз в неделю. Я начал ходить с девчонками со старшего курса. Они вели себя раскованнее, и мне это больше нравилось.
Однажды, когда я выходил из школы, меня остановил Джерри Коуэн.
— Привет! — поздоровался я.
— Привет! Ты что, прячешься от нас? Мы так редко видимся.
— Да нет. Я ни от кого не прячусь.
— Джанет переживает...
— Я не ребенок! — отрезал я. — Я могу сам позаботиться о себе. Так же, как и Джанет.
— Но Джанет?.. — смущенно начал Джерри.
— Что Джанет? Мы с ней не связаны веревкой! — язвительно ответил я.
Он схватил меня за руку, повернул к себе лицом и серьезно посмотрел прямо в глаза.
— Знаешь, Фрэнк, я ждал, когда ты скажешь это.
— Ну вот я и сказал. Что будешь делать, большой брат?
— Ничего. Не надо только называть меня «большим братом». — Коуэн отпустил мою руку и пошел, что-то насвистывая.
Я удивленно посмотрел ему вслед. Ну и пусть, подумал я, но вечером тем не менее отправился к Джанет.
Я пришел около семи. Дверь открыла сама Джанет.
— Заходи, Фрэнки, — улыбнулась она.
— Привет!
В гостиной сидели Джерри и Мартин. Я скрыл удивление и решил вести себя так, словно они всегда находились дома у Линделлов, когда я туда приходил.
— Здорово, ребята!
— Ого, боги тоже иногда спускаются с Олимпа, — сказал Мартин. Затем шутливо поклонился. — Приветствую твое возвращение, блудный брат!
— Остряк! — расхохотался я. — Не обращай на него внимания, Джерри. Мартин всегда отличался длинным языком.
— Что привело тебя к нам? — высокопарно поинтересовался Кэбелл.
— Я пришел к Джанет. А вы? — Тут я их поймал. Ни один ни за что не признается, что тоже пришел к Джанет.
Мартин начал нести что-то об уроках.
— Ладно, — прервал я его. — Не буду вам мешать. Я подожду здесь. — Я уселся в кресло ее отца и взял журнал. — Где старики?
— Ушли к бабушке. Она что-то приболела.
— Жаль, — сочувственно произнес я. — Надеюсь, ничего серьезного?
— Нет. Обычная простуда.
Парни быстро сдались.
— Ну, нам пора! Мы уже закончили, — объявил Джерри, вставая.
— Я не хотел вам мешать, — сказал я притворно извиняющимся тоном.
— Да, правда, не уходите, — подхватила игру Джанет. — Сейчас включим радио. Может, поймаем что-нибудь хорошее.
Мартин сообщил, что обещал пораньше вернуться домой. Оказалось, что и Джерри тоже пора домой. Они ушли, не обращая внимания на наши уговоры.
Когда дверь за ними закрылась, мы посмотрели друг на друга и расхохотались.
— Поцелуй меня, бэби, — попросил я, протягивая руки.
Она подошла, и мы не торопясь поцеловались.
— Здорово, черт побери? — воскликнул я.
— Давно не виделись, — улыбнулась Джанет.
— Дела. Но если бы я знал, чего лишаюсь, я бы приходил чаще.
— Не лги. Фрэнки. Никогда не лги мне. Ты не должен мне лгать.
— Знаю, бэби.
— Я люблю тебя, Фрэнки.
Я опять поцеловал Джанет. Она горячо ответила на мой поцелуй, но я звал, что наши отношения долго не продлятся. Слишком многое означала для Джерри эта девушка.
Глава 10
Как-то через несколько недель во время обеда в школьной столовой ко мне за столик подсел Мартин.
— Привет, Фрэнки! Какие новости?
— Никаких. Рассказывай о своих.
— Рассказывать-то особенно нечего. В последнее время все только и говорят, что о тебе.
— Угу.
— Вся школа считает, что ты загордился.
— Пусть считают, — рассмеялся я.
— Миссис Скотт тоже так думает.
— Вздор! — Я открыл вилкой бутылку молока.
— Что с тобой происходит? — спросил Мартин.
— Ничего! — Я отхлебнул молока. — Меня уже тошнит от ее рассказов, как она нам помогает. Она просто тренируется на нас. Может, твоя миссис Скотт пишет книгу и назовет нас в ней экспериментом номер 999.
Мартин отпил из моей бутылки.
— Съешь и пирога, — предложил я.
— Спасибо, я не голоден.
— Тогда какого черта ты здесь делаешь?
— Ну, если ты действительно хочешь знать, я пришел к тебе. Миссис Скотт подумала, может ты захочешь вернуться. Она считает, что ты был хорошим президентом.
— Так я и думал! — Я вскочил из-за стола. Мартин смотрел на меня снизу вверх. — Можешь передать ей, чтобы искала себе нового осведомителя. Я этим больше не собираюсь заниматься.
— Ладно! — Он тоже встал. — Если хочешь, передам. Но я считаю, ты допускаешь ошибку.
— Ничего. Пусть это тебя не беспокоит. Я все время допускаю ошибки.
Я вышел из столовой. Перешел улицу, сел на лавку и закурил. Отсюда открывался замечательный вид на реку и Бронкс. Стояла середина апреля, и день выдался теплым. Прозвонил звонок, но я решил пропустить математику. Когда сигарета догорела до конца, я достал новую и прикурил от окурка.
В мою сторону шли по тропинке несколько девчонок, среди которых была и Джанет Линделл. Я отвернулся в надежде, что она меня не заметит. Мы не встречались целых три недели с того самого вечера, когда я застал у нее ребят. Джанет увидела меня, что-то сказала подругам и направилась к скамейке. В ее волосах сверкали лучи солнца, и она была очень хорошенькая, но мне не хотелось разговаривать. Лучше бы она меня не заметила!
— Привет, Фрэнки! — улыбнулась она. Что-то в ее улыбке успокоило меня. Она словно попросила: «Не сердись. Если я что-нибудь сделала не так, это не нарочно».
— Привет, Джанет! — Я тоже улыбнулся.
— У тебя разве свободный урок?
— Нет, я решил прогулять. Наверное, весенняя лихорадка.
— Да, денек отличный!
— Угу.
— Можно сесть? — спросила она.
— Конечно. Скамьи для того и делают, чтобы на них сидели.
Джанет села рядом. С минуту мы молча смотрели друг на друга, но беседа между нами как бы продолжалась. Джанет наконец спросила, почему я не приходил, а я ответил, что хотел, но помешали дела. Потом она поинтересовалась, буду ли я продолжать помогать миссис Скотт? Я ответил, нет, миссис Скотт врет, ей наплевать на нас. Джанет сказала, что я неправ и что миссис Скотт молодец, а я заявил, что она ошибается и что каждый имеет право думать все, что угодно. Джанет полюбопытствовала о моих успехах в учебе. Я ответил, что дела в порядке, что средний балл 80. Войду ли я опять в этом году в команду пловцов? Я еще не решил. Как мои дядя и тетя? Все в порядке, но дядя прокашлял всю зиму. Я спросил о ее родителях и бабушке. С ними тоже все в порядке, только бабушка за последнее время здорово сдала. Все это время я думал о нашем первом поцелуе, о том, как она сказала, что любит меня, когда гладила комбинацию на кухне, как здорово пахли ее волосы!
Я докурил вторую сигарету, зажег от нее третью и выбросил окурок через ограду. Мы долго смотрели, как он падает с обрыва.
— Ты изменился, Фрэнки, — наконец прервала молчание Джанет, — сильно изменился за этот год.
— Все мы меняемся. Мы не становимся моложе.
— Я не об этом, Фрэнки, — медленно проговорила она. — Мне сейчас кажется, что ты незнакомый человек. Я знаю, что все мы изменились, но ты стал холоднее, огрубел, стал больше думать о себе. Раньше ты таким не был.
Я вспомнил, что однажды мне то же самое сказала Рут.
