Роза в цвету - Олкотт Луиза Мэй

– Обо мне не беспокойся. Я могу приехать с дядей, а потом ускользнуть, никого не побеспокоив.

– Не верю, что у тебя хватит на это силы воли, – заявил Чарли недоверчиво, запечатывая последнюю записку.

– Ну, это мы поглядим.

– Еще бы, но я до последнего буду лелеять надежду. – И, поцеловав кузине руку, Чарли пошел отправлять письма, твердо уверенный в том, что не танцевать мисс Уоринг аллеманду в первой паре.

В первый момент сложилось впечатление, что танцевать все-таки будет мисс Кэмпбелл, потому что она бросилась к дверям и слова «Я поеду» уже были готовы сорваться с ее губ. Но дверь она открыла не прежде, чем постояла минутку, не сводя взгляда со старой перчатки на головке у Психеи, а потом, с видом человека, которого внезапно посетила блестящая мысль, решительно кивнула и медленно вышла из комнаты.

Глава 6

Перевоспитание Мака

– Можно тебя, пожалуйста, на одно слово? – Этот вопрос пришлось повторить трижды, прежде чем из груды книг, в которую Мак всегда закапывался за учебой, вынырнула взлохмаченная голова.

– Кто-то что-то сказал? – осведомился Мак, моргая, потому что вместе с Розой в комнату проник поток солнечного света.

– Всего лишь три раза, дорогой кузен. Прошу тебя, не отвлекайся, я всего-то хотела сказать тебе словечко, – отвечала Роза, жестом показывая, что не собирается садиться в кресло, в котором до этого сидел он сам.

– Я разбирался с осложненными переломами и ничего не слышал. Чем могу быть полезен, кузина? – Мак сбросил со стула стопку брошюр и гостеприимно взмахнул рукой, отчего бумаги его разлетелись во все стороны.

Роза села, вот только «одно слово» явно давалось ей нелегко – она крутила в пальцах носовой платок и смущенно молчала, пока Мак не надел очки и, бросив на нее проницательный взгляд, не спросил серьезным голосом:

– Что у вас, заноза, порез или гнойник, мадам?

– Ничего такого. Забудь на минутку про свои хирургические глупости и побудь немножко самым добрым кузеном на свете, – ответила Роза, причем начала она фразу довольно резко, а закончила с совершенно очаровательной улыбкой.

– В темную ничего не обещаю, – тут же заявил предусмотрительный юноша.

– Я прошу об одолжении, великом одолжении, о каком больше никого из мальчиков попросить не могу, – отвечала коварная мадемуазель.

Мак с довольным видом подался вперед и произнес куда любезнее:

– Тебе стоит только сказать, и я все выполню.

– Пожалуйста, сходи завтра со мной на прием к миссис Грёз.

– Что?! – Мак отшатнулся, как будто она приставила пистолет к его виску.

– Я давно тебя ни о чем не просила, но теперь твоя очередь, так что выполняй свой долг мужчины и кузена.

– Я вообще не хожу ни на какие приемы! – вскричал несчастный в смятении.

– А пора бы начать.

– Я и танцевать-то не умею.

– Я тебя научу.

– У меня фрак никуда не годится, уж поверь.

– Арчи одолжит тебе свой, сам он туда не собирается.

– Мне придется пропустить очень важную лекцию.

– Нет у тебя никакой лекции, я у дяди спрашивала.

– Я по вечерам всегда усталый и угрюмый.

– Ну вот и развеешься, и отдохнешь.

Мак громко застонал и рухнул в кресло с видом побежденного: стало ясно, что побег невозможен.

– А кто внушил тебе такую несусветную мысль? – поинтересовался он довольно грубо, ибо до сих пор его почти не трогали и столь внезапное нападение сильно выбило его из колеи.

– Нужда заставила, но если для тебя это так ужасно, можешь не ходить. Я вынуждена посетить еще несколько приемов, потому что их устраивают специально ради меня, а потом начну отвечать отказами. И тогда мне никого уже не придется беспокоить.

Было в голосе Розы что-то такое, что заставило Мака покаянно произнести – пусть он и нахмурил брови:

– Я не хотел показаться грубым и, разумеется, пойду, куда скажешь, если иначе нельзя. Но я не понимаю, зачем я тебе сдался – у тебя под рукой еще трое, и все они лучше меня танцуют, да и внешностью авантажней.

– Они мне не нужны, мне нужен ты, потому что и дальше таскать дядю по светским раутам просто бессердечно, а ты же знаешь, что я хожу только в сопровождении джентльменов из числа родни.

– Да ладно тебе, Роза, если Стив тебя чем обидел, ты прямо так и скажи – я с ним разберусь! – воскликнул Мак, решивший, что произошло какое-то недоразумение, и с ходу пришедший к выводу, что виноват во всем Денди, потому что тот за последние дни уже несколько раз сопровождал Розу.

– Нет, Стив вел себя безукоризненно, но я знаю, что ему приятнее будет пойти с Китти Ван, и я чувствую себя досадной помехой, хотя сам он слишком вежлив, чтобы сказать мне об этом напрямую.

– Вот ведь крокодил! Ну так есть еще Арчи, он надежнее некуда, и ни одна барышня на него не претендует, – продолжил Мак, который решил выяснить всю правду до конца и даже примерно представлял себе, в чем она состоит.

– Арчи весь день на ногах, а по вечерам он нужен тете Джесси. А кроме того, он разлюбил танцы, – похоже, ему действительно хочется вечером отдохнуть и почитать. Роза могла бы добавить: «И послушать пение Фиби», ибо Фиби куда реже, чем Роза, выезжала в свет, а тетя Джесси частенько приходила в отсутствие молодежи посидеть со старушкой – и почтительный сын Арчи ее, разумеется, сопровождал, да в последнее время еще и с такой охотой!

– А Чарли чем тебя не устраивает? Настоящий принц и прекрасный кавалер. По словам Ариадны, танцует «как ангел», причем его и дюжина матерей не удержит дома по вечерам. Или ты повздорила с Адонисом, потому я, бедный, тебе и сдался? – спросил Мак, добравшись наконец до кузена, о котором подумал в первую очередь, но упоминать о нем не стал, ибо ему неудобно было обращаться к предмету, который так часто обсуждали у Розы за спиной.

– Да, повздорила и некоторое время не собираюсь с ним нигде появляться. Меня не устраивает его поведение, его не устраивает мое, я никак не хочу от него зависеть, и ты можешь мне в этом помочь, если захочешь, – сказала Роза, нервно покручивая стоявший рядом глобус.

Мак тихонько присвистнул и, явно пробудившись от грез, произнес, будто бы смахивая паутину с лица:

– Так, послушай, кузина: я не мастак на всякие выкрутасы и обязательно все испорчу, если ты заставишь меня маневрировать вслепую. Скажи напрямик, чего хочешь, и все, что могу, я сделаю. Представь себе, что перед тобою не я, а дядя, и выкладывай начистоту.

В голосе его звучало такое расположение, в честных глазах светилась такая доброта, что Роза решила ему довериться и произнесла со столь милой ему искренностью:

– Ты прав, Мак, и я буду только рада поговорить с тобой так же откровенно, как и с дядей, потому что ты человек надежный и не станешь меня корить за попытку сделать то, что я считаю необходимым. А вот Чарли корит – и мне из-за этого сложно придерживаться решений, которые я приняла. Я хочу пораньше ложиться спать, одеваться просто и вести себя добропорядочно, вне зависимости от того, как там поступают в свете. Уверена, ты это одобришь и ради самого принципа полностью и всецело меня поддержишь.

– Безусловно, и для начала скажу тебе, что прекрасно все понимаю. Неудивительно, что ты тяготишься обществом Чарли, – он очень назойливый, и, чтобы его отвадить, тебе явно нужна помощь. Верно, кузина?

– Фу, какие выражения! – И Роза, не выдержав, рассмеялась, а потом с облегчением добавила: – Все так и есть, мне нужно, чтобы кто-нибудь помог мне ему втолковать, что меня коробит, когда меня свысока объявляют своей собственностью, как будто у него на меня больше прав, чем у других членов семьи. Мне это не нравится – ползут всякие сплетни, а Чарли будто и не замечает, как мне неприятно.

– Так скажи ему все как есть, – безыскусно предложил Мак.

– Уже сказала, но он только смеется и обещает быть паинькой, а потом начинает все снова, причем в ситуации, когда я не могу ему возразить. Ты этого не поймешь, да я и сама не могу толком объяснить, тут речь идет всего лишь о взглядах, вскользь брошенных словах и прочих мелочах, но я такого не потерплю, и лучший способ образумить Чарли – лишить его возможности мне докучать.