Эрих Ремарк - Возлюби ближнего своего
– Ну, я должен идти. В оперу. Сегодня большая премьера. Поет Леман. Рядом с настоящим искусством найдется дело и для нас. Люди отдаются ему и ничего не замечают, вы понимаете? – Он протянул Штайнеру руку. – Да, вот еще что, сколько у вас денег?
– Тридцать два шиллинга.
– Этого слишком мало. Ребятки должны увидеть сумму побольше, иначе они не клюнут. – Он полез в карман и вынул купюру достоинством в сто шиллингов.
– Вот. Этой бумажкой вы заплатите за кофе, тогда к вам кто-нибудь подсядет. А деньги вы возвратите мне через хозяина, он меня знает. И напоминаю: играть недолго и быть начеку, когда придут четыре дамы! Ни пуха ни пера!
Штайнер взял деньги.
– Если я проиграю, я никогда не смогу вам вернуть их.
Карманник пожал плечами.
– Значит я лишусь их. Не все дебюты проходят удачно. Но вы не проиграете. Я знаю этих людей. Простодушные деревенские новички. Нет класса. Вы нервничаете?
– Думаю, что нет.
– Тогда у вас есть шансы. Те не подозревают, что вы кое-что знаете. А пока они это заметят, вы их уже облапошите и они почти ничего не смогут сделать. Итак, сервус!
– Сервус!
Штайнер отправился к пивной. По дороге он размышлял. Странно, но никто другой не доверил бы ему и четверть той суммы, какую дал ему, не задумываясь, карманник Фред. И так все в этом мире. Слава богу!
В передней комнате пивной сидело несколько компаний, играющих в тарокк. Штайнер сел к окну и заказал водки. Он неторопливо вытащил бумажник, в который заранее вложил еще пачку бумаги, чтобы тот выглядел солиднее, и расплатился сотенной.
Минутой позже к нему подсел какой-то худощавый человек и пригласил сыграть партию в покер. Штайнер со скучающим видом отказался. Человек начал его уговаривать.
– У меня слишком мало времени, – объяснил Штайнер. – Самое большее – полчаса, для игры это слишком мало.
– Ну что вы, что вы! – Худощавый улыбнулся, показав свои изъеденные зубы. – За полчаса можно нажить целое состояние, приятель!
Штайнер посмотрел на двоих, сидящих за соседним столиком. Один из них – с одутловатым лицом и лысый, другой – черный, волосатый, со слишком большим носом. Оба равнодушно посмотрели на него.
– Ну, если на полчасика, – сказал Штайнер нарочито медленно, – тогда можно попытаться.
– Конечно, конечно, – сердечно ответил худощавый.
– Но я прекращаю игру, как только захочу.
– Ну, конечно, сосед, когда захотите.
– Даже если я и буду в выигрыше.
Губы толстяка, сидящего за соседним столом, немножко скривились. Он бросил взгляд на брюнета: кажется, поймали в сеть стоящую птичку.
– Ну, конечно, конечно! – радостно заблеял тот.
– Ну, тогда давайте.
Штайнер подсел к их столу. Толстяк перемешал карты и роздал. Штайнер выиграл несколько – шиллингов. Когда пришла очередь сдавать ему, он ощупал края карт, перемешал их, снял колоду на той карте, где он нащупал какую-то неровность, заказал порцию сливовицы, бросил при этом взгляд на нижнюю карту и увидел, что немного срезаны были короли. Затем он снова размешал колоду и сдал.
Через четверть часа он уже выиграл приблизительно тридцать шиллингов.
– Чудесно! – блеял худощавый. – А не повысить ли нам немного ставки?
Штайнер кивнул. Он выиграл и следующую партию, которая разыгрывалась по повышенным ставкам. Затем начал сдавать толстяк. Его розовые плоские кисти рук были, собственно, слишком малы для передергивания. Тем не менее, как заметил Штайнер, он действовал очень ловко. Штайнер взял свои карты. К нему пришли три дамы.
– Сколько? – спросил толстяк, жуя сигару.
– Четыре, – ответил Штайнер, отметив, что толстяк растерялся – ведь Штайнер мог бы прикупить только две. Толстяк дал ему еще четыре карты. Штайнер увидел, что первой из них была четвертая недостающая дама. Больше прикупать было нельзя. Со словами: – Черт возьми! Пасую, – он бросил карты. Трое переглянулись и спасовали тоже.
Штайнер знал, что может что-либо сделать только тогда, когда будет сдавать сам. Поэтому его шансы расценивались: один к трем. Карманник был прав. Он должен действовать быстро – прежде чем другие успеют что-либо заметить.
Он проделал трюк с тузами, но только самый элементарный. Худощавый сыграл против него и проиграл. Штайнер посмотрел на часы.
– Я должен идти. Последний круг.
– Конечно, конечно, сосед! – заблеял худощавый. Другие промолчали.
В следующий раз у Штайнера сразу оказалось четыре дамы. Он прикупил одну карту. Девятка. Брюнет прикупил две карты. Штайнер увидел, что худощавый выкинул их ему из-под низа. Он знал, в чем дело, но, тем не менее, торговался до двадцати шиллингов, потом спасовал. Брюнет бросил на него взгляд и забрал банк.
– Какие у вас были карты? – поинтересовался худощавый и быстро открыл карты Штайнера. – Четыре дамы! И вы пасуете? О, боже! Да это же верный выигрыш! А что было у вас? – спросил он брюнета.
– Три короля, – сказал тот недовольно.
– Вот видите, вот видите! Ведь вы бы выиграли, сосед. До какой суммы вы бы торговались, имея на руках три короля?
– С тремя королями я торговался бы до самого конца, – ответил брюнет довольно мрачно.
– Я недосмотрел, – объяснил Штайнер. – Думал, что у меня три дамы. Одну из дам я принял за валета.
– Ах, вот почему!
Начал сдавать брюнет. К Штайнеру пришли три короля, и он прикупил четвертого. Он дошел до пятнадцати шиллингов, потом спасовал. Худощавый засопел. Штайнер выиграл около девяноста шиллингов, а осталось всего две игры.
– Что у вас было, сосед?
Худощавый попытался быстро перевернуть карты. Штайнер отбросил его руку.
– Это что, у вас в моде? – спросил он.
– О, извините, пожалуйста. Простое любопытство.
Во время следующей игры Штайнер проиграл восемь шиллингов, дальше он не торговался. Затем взял карты и начал мешать. Он делал это очень внимательно и подмешал королей вниз, чтобы подсунуть их толстяку. Это удалось. Брюнет для видимости тоже торговался, толстяк потребовал одну карту. Штайнер дал ему последнего короля. Толстяк засопел и обменялся с другими взглядом. Штайнер использовал этот момент, чтобы провернуть свой трюк с тузами. Потом он сбросил три карты и прикупил два туза, которые уже лежали сверху.
Толстяк начал торговаться. Штайнер положил свои карты на стол и нерешительно соглашался. Толстяк довел игру до ста пятидесяти. Штайнер принял ее. Но он не был уверен. Он знал, что у толстяка четыре короля, Но пятой карты он не знал. Если к толстяку пришел джокер, то Штайнер проиграл. Худощавый ерзал на своем стуле.
– Можно посмотреть? – Он хотел схватить карты Штайнера.
– Нет. – Штайнер положил руку на карты. Он удивился этой наивной наглости. Худощавый сразу же протелеграфировал бы толстяку ногой.
Толстяк потерял уверенность. Штайнер до сих пор был очень осторожен, и поэтому тот решил, что у него очень сильная карта. Штайнер заметил это и начал играть более азартно. На ста восьмидесяти толстяк остановился. Он положил на стол четыре короля. Штайнер вздохнул и перевернул свои четыре туза!
Худощавый присвистнул. Когда Штайнер начал собирать деньги, он совсем притих.
– Мы сыграем еще круг, – вдруг решительно сказал брюнет.
– Сожалею, но не могу, – ответил Штайнер.
– Мы сыграем еще круг, – повторил брюнет, выпятив подбородок.
Штайнер поднялся.
– В следующий раз.
Он подошел к стойке и расплатился. Затем он сунул хозяину сложенную бумажку в сто шиллингов.
– Передайте, пожалуйста, Фреду.
Хозяин удивленно поднял глаза.
– Фреду?
– Да.
– Хорошо, – хозяин ухмыльнулся. – Влопались, братишки. Ловили плотву, а наткнулись на акулу.
Проигравшие стояли у двери.
– Мы сыграем еще круг, – сказал брюнет, загораживая выход.
– Так не пойдет, сосед, – блеял худощавый. – Это исключено, сэр.
– Нам не в чем упрекать друг друга, – сказал Штайнер. – Война есть война. Когда-нибудь нужно и проиграть.
– Только не нам, – сказал брюнет. – Мы сыграем еще круг.
– Или вы отдадите нам все, что выиграли, – добавил толстяк.
Штайнер покачал головой.
– Мы честно играли, – сказал он с иронической улыбкой. – Вы знали, что вам нужно, а я знал – что мне. Спокойной ночи!
Он попытался пройти между брюнетом и худощавым. При этом он дотронулся до мышц брюнета.
В эту минуту подошел хозяин.
– Никакого скандала в моем заведении, господа!
– Я тоже не хочу скандала, – сказал Штайнер. – Я хочу пройти.
– Выйдем вместе, – сказал брюнет.
Худощавый и брюнет пошли впереди, за ними – Штайнер, а последним – толстяк. Штайнер уже знал, что опасен только брюнет. Пропустив вперед брюнета, они допустили ошибку. Когда тот проходил в дверь, Штайнер быстро отступил назад, заехал, словно молотом, толстяку в брюхо и нанес брюнету удар кулаком по затылку с такой силой, что тот полетел вниз по ступенькам и сбил худощавого. Одним прыжком Штайнер выскочил на улицу и помчался по ней, прежде чем те успели прийти в себя. Он знал, что для него это был единственный выход, так как на улице один против троих он бы не смог ничего сделать. Он услышал крики и, не прекращая бега, обернулся – за ним никто не гнался. Они были слишком ошарашены.
