Марта Шрейн - Эрика
Тетка сказала Николаю:
— Граф Петр составит тебе компанию. Устройте себе мальчишник. К вам присоединятся и князь Александр с Эдуардом. Едем.
— Сюрприз ждет тебя в новом доме, — сказала Мари, повернувшись к Амалии. — Дом строим прекрасный. Но готова пока зала и три комнаты. Относительно готовы.
— Подъезжаем. Вон наша стройка, — сказала Мари.
— То длинное одноэтажное строение на холме? — удивилась и разочаровалась одновременно Амалия.
— Как раз оно. Но ты скоро изменишь свое мнение о нем. Там три этажа и внутренний дворик, вернее двор, и сад будет, и даже пруд. Это все можно увидеть только со стороны болота.
Приехали. Спустились по ступенькам вниз.
— Ой! Сколько здесь людей работает, — удивилась Амалия Валентиновна. — И солдаты здесь. Откуда они?
К ним вышел мужчина чуть выше среднего роста.
— Это князь Гедеминов, — тихо сказала Мари, и Амалия уловила, с каким почтением это было сказано. Представляя Амалию, Мари сказала: — Княгиня Амалия Володарская. Прошу любить и жаловать.
— Ну какая я теперь княгиня? — растерялась Амалия.
Гедеминов слегка наклонил голову и представился:
— Князь Александр Гедеминов. Прошу в недостроенный дом — маленький дворец.
Амалия была смущена тем, что ее представили как княгиню Володарскую, и очарована обхождением хозяина дома. Причем она ни на минуту не усомнилась, что перед ней настоящий князь. Такова была его манера держаться.
Какие–то рабочие взяли чемодан Эрики и понесли в дом. Мари пошла с Эрикой, Гедеминов повел Амалию в ее комнату.
— О! Какая прекрасная мебель! Ведь это красное дерево, неправда ли? Барокко? Откуда она в этой глуши? Когда привезли? Она же старинная. Неужели фамильное? — удивилась она.
— Это я сам сделал. А вот в стиле рококо. А дерево мне прислали по железной дороге. Это карельская береза, — сказал Гедеминов.
— Это сделали вы?! — поразилась Амалия Валентиновна. — Да Вы просто Левша!
— Это точно, — улыбнулся Гедеминов. — Я и есть левша на самом деле. Оставляю вас на графиню Марию Ивановну. — И Гедеминов, слегка поклонившись Амалии, вышел.
— Я поражена, — сказала Мари Амалия. — Этот князь, эта обстановка… Эта барская комната, камин… Я как будто вернулась в далекое детство.
— Побереги свои эмоции, Амалия. Ты еще долго будешь здесь удивляться, — пообещала Мари.
— Но послушай, Мари. Со стороны дороги виден только низкий барак. А здесь такие хоромы… Три этажа!
Мари объяснила: — Князь Александр так задумал, холм срезал, чтобы дом был незаметен. Внизу подвальное помещение и мастерские, затем первый этаж — кухня, столовая, зала, второй этаж, третий на уровне холма, ты видела, там жилые помещения, а выше чердак.
— На какие деньги все это строится? — удивилась Амалия.
— Это секрет. А вообще–то у него и голова и руки золотые. Умелец он. Начальству подарит шашку в ножнах, а они ему солдат для работы присылают. А жена у него хирург. Она намного моложе его. Он ей жизнь спас в лагере. Ой, это романтическая история. Я тебе после свадьбы расскажу все про них и про своего мужа тоже. Но князь заслуживает счастья. Иди, прими ванную, а я пойду к Эрике. Ее комната соседняя. Присоединяйся к нам сразу, как только освободишься. Пойду на ее свадебное платье полюбуюсь.
А Эрика побежала искать отчима. Он был у дома на стройке. Она бросилась к нему и обняла его.
— Александр Павлович, здравствуйте! Я так счастлива! — потом шепнула: — Мне надо вам что–то сказать.
Гедеминов показал рукой на беседку.
Беседка еще не была достроена, но скамейки уже заняли свои места. Посередине торчали какие–то трубки.
— А это что? — удивилась Эрика.
— Здесь фонтанчик установили, чтобы в жару прохладно было, — ответил Гедеминов.
— Что я вам расскажу! Я Николаю ничего не говорила. Решила сначала с вами поговорить. — И Эрика рассказала все, о чем с ней говорили в НКВД.
— Та–ак… — протянул Гедеминов и, подумав, сказал: — Молодец, что рассказала. Мне одного звена не хватало для разговора с твоим мужем. Помолчи пока, а когда вы уедете за границу, все ему расскажешь там. А пока… Мы в твое отсутствие ездили в детский дом, за сыном Натальи, мама тебе об этом говорила. Его Валерием зовут. Ему уже одиннадцать лет. Он у нас будет старшим. Когда уже оформляли документы, вдруг подбежала трехлетняя девочка и схватила за подол твою маму. Твоя мать расплакалась и взяла девочку, и вот теперь у тебя еще и сестренка есть, ее зовут Катерина. Пойди к ним. Они в детской.
Эрика пошла в детскую и услышала топот, но когда открыла дверь, увидела, что посреди комнаты стоит только маленькая девочка. Она посмотрела на Эрику и, показав рукой, сказала:
— А они спрятались вон там.
Эрика подошла к девочке и присела на корточки. Вдруг раздался шум, и мальчишки с криком выскочили из своих укрытий, повалив ее на пол. И катаясь по свеженастланному деревянному полу кричали: «Куча мала! Куча мала, детей звала!»
Эрика смеялась и вдруг увидела над собой незнакомого мальчика. Она освободилась от братьев и встала. Мальчик внимательно смотрел на нее.
— Это наш старший брат Валерий, — сказал Альберт.
— Здравствуй, Валерий, почему ты не играешь вместе со всеми? — удивилась Эрика.
— Я уже большой, — ответил мальчик.
Девочка заплакала. Ей не уделили внимания.
— Ну чего ты? Не плачь, — прижал ее к себе Валерий, как сестренку.
Эрика присела перед ней и спросила:
— Как тебя зовут?
— Катерина, — ответила девочка, картавя.
Эрика взяла ее за руку и повела в свою комнату.
— Мужчинам сюда нельзя, до завтра, — предупредила она. — А подарки я вам вынесу.
* * *
Приехал Эдуард с рюкзаком.
— Я привез все остальное, — сказал он Гедеминову. Тот повел его в подвал, показал тайник:
— Положи сюда. Богат, как Крез, так поселяйся здесь, — пошутил он. Эдуард молчал. Гедеминов внимательно посмотрел на него, спросил:
— Или женился?
— В Германию еду. У меня вызов от родственников. Жаль вас оставлять.
— И когда собираешься уезжать? — спросил Гедеминов.
— Да когда надумаю. Может, не скоро… Не знаю, что делать. И хочется, и разлуки с вами, князь Александр, не вынесу.
— Подожди, Эдуард. В Германии беднякам тоже делать нечего. У тебя есть какая–нибудь мебель, которую ты мог бы взять с собой?
— Ну, вы же знаете, что у меня ничего нет.
— Нужны вещи, какая–нибудь рухлядь в контейнере для отправки в Германию. Я сделаю тебе прочные скамейки и поддон в них. Сложу туда наши с тобой драгоценности. Приедешь, одну треть передашь Николаю, вторую часть моему брату Илье, а третью себе оставишь. А на контейнерной станции никто ничего не проверяет, ставят пломбу, и получаешь контейнер уже в Германии. Я проверил.
— А какому Николаю?
— Эрика с мужем уезжает в Алжир. Удача сама в руки идет. Теперь они могут увезти только то, что дозволено, и не волноваться.
— Мне, князь Александр, даже богатым не хочется от вас уезжать, — вздохнул Эдуард.
— А что скажешь по поводу того, что мы нашли тебе хорошую жену, мать Николая. Ей надо быть там, где будет сын.
— Она хороша собой? — заинтересовался Эдуард и вдруг засомневался: — Да захочет ли она выйти за меня?
— Приложи усилия. Ты поедешь вперед и поможешь Николаю и Эрике сбежать. Там за ними слежка будет.
— Вы думаете, им удастся остаться на Западе?
— Надо постараться, — все еще думая о своем, говорил Гедеминов. — Еще себе сына и дочь привез из детского дома. Ты должен помнить, медсестра была в зоне, немного на Адель похожа. От туберкулеза умерла. Это ее сын. Ему 12 лет, Валерием зовут.
— А мальчик, ему двенадцать? — спросил Эдуард насторожившись.
— Мальчик хороший, с огнем в глазах, только зажатый.
— Князь Александр, может, мне его отдадите? А то я совсем один еду. Мне ученик нужен. Помните, отец мой имел ученика — вас.
— А вот они, выбежали, — вместо ответа сказал Гедеминов.
Мальчики бросились к Эдуарду и повисли на нем.
— Ведите себя прилично, — сказал строго отец, но они наперебой говорили, что хотят к нему в цирк, а Эрика выходит замуж.
Эдуард посмотрел на новенького и спросил его:
— Как тебя зовут? Валерием? А лошадей любишь?
Мальчик обрадовался.
— Конечно, — робко сказал он. — Но я ни разу еще не ездил. И видел лошадей только издали. Они такие красивые.
— Хорошо, — порадовался Эдуард. «Тоненький и стройный. Я из него сделаю наездника. Этих, — посмотрел он на остальных мальчиков, — князь уже «испортил». Они его, а новенький будет мой. Увезу его с собой. Там женю, и внуки у меня будут».
— После свадьбы Эрики всех жду в цирке, если отец разрешит, — сказал детям Эдуард.
