Тейлор Колдуэлл - Монгол
— Темуджин ничего не пожелал мне передать? — спросил он.
Передавать Джамухе Темуджин ничего не велел, но Кюрелен спокойно солгал:
— Обязательно. Он сказал, чтобы я тебе передал, как он доволен теми молодыми солдатами, что ты ему прислал.
Джамуха сразу оживился.
— Эти парни, они там счастливы?
Кюрелен мог бы ему ответить честно, но понимал, что правда не понравится Джамухе.
— Они… Ну как бы это сказать… Очень стараются и вскоре станут хорошими солдатами. Темуджин был удивлен тем, что у них проявляются боевые качества.
Джамуха вздохнул.
— Я боялся этого.
— Ты должен помнить, Джамуха, что война в крови мужчины.
— Но не у нас. Здесь они счастливы! — страстно воскликнул Джамуха.
Кюрелен кивнул:
— Я тебе верю. Возможно, у тебя есть то, чего лишен Темуджин. Поэтому я пожаловал сюда, чтобы все увидеть собственными глазами.
Джамуха подозрительно взглянул на старика.
— Разве тебя не прислал сюда Темуджин, чтобы ты присмотрел за мной?
Ему сразу стало неудобно, но Кюрелен не обиделся.
— Нет, нет, я приехал по собственному желанию. — Он продолжал есть. — У Темуджина дела идут хорошо, и он почти достиг своей мечты об объединении племен. И я боюсь враждебности Тогрул-хана, этого старого хитрого хищника, который шепчет молитвы, как святоша. Но я не удивлюсь, если вскоре между ними разразится открытая война, хотя открыто действовать Тогрул-хан не любит. Скорее, нас ждет какое-нибудь предательство.
— У меня тоже все хорошо, — сказал Джамуха. — Ко мне присоединились многие соседние кланы. Это мирные и дружелюбные люди, и они довольны жизнью, которую ведут.
Снова Кюрелен кивнул. Теперь он мог разговаривать с Джамухой вполне правдиво.
— Темуджин был доволен, услышав эти новости. Ты проделал хорошую работу и можешь поделиться со мной своим секретом.
Старик и Джамуха ехали по улусу по направлению к реке, пастбищам и волнующимся плодородным полям. Кюрелен все вокруг внимательно разглядывал. Все люди были заняты делом. На закате стада возвращались с пастбищ. Женщины спешили навстречу скоту, а за ними бежали веселые дети. Кругом разводили костры, и до Кюрелена доносилось пение и смех молодежи. Он ощущал вокруг покой, довольство. Когда люди приветствовали Джамуху, их приветствия хану шли от всего сердца, без лести и страха. Джамуха спокойно и достойно принимал их приветствия, часто обращался к людям по имени.
На Кюрелена произвело впечатление отсутствие свирепых и неспокойных лиц и звуков, раздраженных хриплых голосов и громких угрожающих выкриков.
Он не видел, чтобы детей потчевали колотушками, а женщины исподлобья не сверкали недовольными взглядами в сторону мужчин. Даже собаки вели себя здесь по-другому, и в их лае нельзя было различить злобы.
Какой-то мужчина мимоходом погладил быка по шее, а женщина что-то ласково шептала на ухо молодой кобылке. Многие женщины собрались у костра и о чем-то весело перешептывались, а старухи не покрикивали на молоденьких девушек.
«Это совершенно другие люди, — решил Кюрелен. — Подобных им людей мне никогда не приходилось встречать».
Они подъехали к реке. Солнце уже село за отдаленные фиолетовые зубцы скал, и вода отсвечивала шафрановым оттенком, а в ней отражались лиловые холмы. Вдоль берега переливались золотые поля еще не созревшего зерна, вокруг было очень спокойно. Казалось, эти места обнимала ласковая тишина вечности.
Джамуха переводил взгляд с шафрановой реки, на холмы, а потом на небо, и его лицо освещал золотой свет заката, и казалось, что он позабыл о присутствии Кюрелена, задумался о чем-то важном. Позади них темнело множество шатров и черных юрт, освещаемых красным пламенем костров.
Кюрелен упивался тишиной и покоем. Он взглянул на спутника и подумал, что перед ним новый Джамуха, умиротворенный и дышащий чувством собственного достоинства. Старик вдруг ощутил, как он одинок, его сердце пронзила грусть, и он почувствовал себя мелким и не очень хорошим человеком. Он даже ощутил себя рептилией, приползшей сюда из темного и свирепого мира, будто он тихонько пробрался на другую планету, плавающую в синих мирных небесах.
— В чем твой секрет, Джамуха? — тихо спросил старик.
Джамуха помолчал, а потом взглянул, улыбаясь, на Кюрелена — в его глазах отражалось сияние небес.
— Нет никакого секрета — мир, справедливость, милосердие и разум — это очень простые вещи. Здесь они — обычный образ жизни. У нас нет рабов, и все равны. Если человек работящий, смелый и добрый, к нему все относятся с уважением. Жадность тут считается преступлением и жестоко наказывается. Предательство, жестокость, желание сплетничать — все это дурные качества. Насилие — смертельный грех, и мы наказываем за это.
Никто у нас постоянно не работает, чтобы потом не остаться совсем без сил. Человек трудится, чтобы ухаживать за скотом и обрабатывать свою землю. Мы живем весело, и у нас бывают различные состязания по стрельбе из лука, метанию копья. Мы отличаем тех, кто выращивает лучших коней, овец или другой домашний скот. Все люди у нас умеют читать, и мы ценим хороших рассказчиков. Если человек в чем-то нуждается, его сосед должен ему помочь. Люди не делятся на высших и низших. Нет, мы ценим работоспособность, старание и желание помогать людям, и мы хорошо относимся друг к другу. Но мы не слабаки, у нас подрастает здоровое достойное поколение. Мы стараемся, как следует, всему научить детей. Кроме того, мы дороги друг другу.
Джамуха радостно улыбался.
— Я всегда подчеркиваю, насколько важна дружба между людьми и уважение к земле предков. Священники говорят, что у людей особая судьба, связанная с Богом и будущим. Что с нами будет — это тайна, но мы с ней тесно связаны. Мы — это прошлое, но мы и будущее… Жизнь подобна реке, текущей из вчера в сегодня и в будущие века, и мы плывем вместе с рекой жизни, и в ней отражаются холмы и небеса с находящимся на них солнцем, вечным и теплым. Наш народ ощущает на себе его тепло и таким образом приобщается к вечности. Мы живем своей жизнью, но нами управляет Бог, и мы связаны друг с другом и с нашей матерью-землей. Люди ощущают радость, бесконечную, как небеса. Когда люди умирают, то прощаются с остающимися на земле, говоря им: «До встречи!» И люди знают, что эта встреча состоится и им не стоит печалиться.
Джамуха замолчал и посмотрел на Кюрелена просветлевшим взглядом. Кюрелен понял, что Джамуха его не видит, ему представляется нечто необыкновенное.
— У нас было знамение. Знамение Бога, а без него никто не может существовать. Люди погибнут и не оставят после себя ничего.
Кюрелен ничего не сказал. Он все слышал, но никак не мог поверить собственным ушам. Он пытался себе внушить, что слышит слова безумца. Знамение! Видение Бога! Это просто безумие! Видение вечности, где все переменилось, кроме Бога и человека, остающихся вечными и тесно связанными друг с другом! Он никак не мог этого понять. Так в жизни не могло быть. Жизнь была жестокой и кровавой, и люди жили только сегодняшним днем.
Старик продолжал о чем-то рассуждать и внезапно понял, как много значит осознание Бога, осознание его постоянного присутствия среди нас. Старик долгое время обдумывал все, что услышал, и ему показалось, что он растворился в прозрении, его тело и душа наполнились радостью и покоем.
Кюрелену казалось, что его тело куда-то отлетело, и он плавал в море радости, где не было страха, где человек своим взором мог пронзать вечность!
Кюрелен потряс головой и закрыл глаза. Когда он их снова открыл, ему показалось, что он упал с великих сияющих высот в глубокую темную пропасть, где в полутьме прятались ужасные существа, жаждущие причинить ему вред. Лицо Джамухи просветлело.
— Теперь я понимаю, отчего мои молодые воины так легко поддались воинственному настроению, — тихо заявил Джамуха. — У Темуджина они позабыли о светлом будущем.
Когда Кюрелен возвратился к Темуджину и тот спросил, как дела у Джамухи, ему сразу на ум пришел следующий ответ: «Я возвратился из другого мира и после того, что я там видел, все здесь кажется мне ужасным, злобным и паршивым». Но Кюрелен не хотел навредить Джамухе и поэтому сказал:
— Джамуха со всем хорошо справляется, он учит людей любить и оставаться тебе верными.
Он уже не беспокоился о Джамухе, потому что знал, что против трагедий и несчастий его защищала Вера. Он так надеялся на это.
Глава 11
Кюрелен, Шепе Нойон и Субодай обучали сыновей Темуджина. Дети должны были овладеть всеми знаниями, которыми обладали их наставники. Их учили рисовать странные китайские иероглифы, им пришлось читать труды Золотых Императоров Китая, сыновей Поднебесной.
Учеником Кюрелена был Джучи. Это был хмурый бунтовщик, мальчишка с суровым взглядом и низким хриплым голосом.
