Скала альбатросов - Альберони Роза Джанетта

Кардинал взял со стола конверт и протянул Марио:

— Тут приказ о вашем производстве в генералы. Понимаю, что момент не самый подходящий, но…

— Не волнуйтесь, ваше высокопреосвященство. Я тоже подумываю, как бы покинуть Неаполь. Мне не хочется ждать здесь возвращения короля. Мне претит атмосфера ненависти, какой дышит весь город. Каждый день на торговой площади вешают людей и рубят головы. Вчера обезглавили герцога Этторе Карафу, и толпа вокруг плясала от восторга. Не могу больше выносить подобное. Когда король, королева и весь двор прибудут сюда, они начнут устраивать празднества, церемонии, балы. Я не хочу в них участвовать.

— И даже свою жену не хотите видеть?

— Моя жена убеждена, что я почти предатель. Она доверяет только австрийцам и англичанам. И даже больше, чем королева. Окажись я рядом с нею, она чувствовала бы себя неловко. Единственное, что могу дать ей, это деньги.

— Но вы ведь можете быть очень полезны короне, генерал.

— Прошу вас, ваше высокопреосвященство, называйте меня по-прежнему Марио. Я не откажусь от высокого звания только потому, что не хочу вызывать новых подозрений при дворе и навредить жене и матери. Однако скажу вам откровенно, не думаю, что могу быть полезен короне. Король уже стал иностранцем на своей земле. Сначала против него восстали республиканцы. Теперь его ненавидят все неаполитанцы. Даже умеренные. Да и за рубежом разве кто-нибудь уважает его сейчас? И с кем он будет править нашей страной? Все с тем же лордом Эктоном, который никогда ничего не понимал в неаполитанцах и умел только превращать все в руины? С маркизом Такконе, что беззастенчиво грабит государственную казну? С разбойниками вроде Маммоне и фра Дьяволо?..

— Не будьте так строги к королю, — сказал кардинал, вставая. Он обошел письменный стол и остановился перед Марио. — Король вовсе не коварный злодей, просто он имел несчастье жениться на дочери Марии Терезии Австрийской, женщине сильной и упрямой.

— Пусть так, ваше высокопреосвященство. Но скажите мне, ответьте честно, вы в самом деле полагаете, будто меня могут радушно принять при дворе и я смогу завоевать доверие короля, королевы, Эктона?

Руффо вместо ответа обнял Марио.

— Друг мой, друг мой, — произнес он с горечью и крепко сжал его в объятиях.

ЭЛЕОНОРА

Он увидел их издали, но узнал только Анджело и Луку. С ними ехал еще кто-то, тоже верхом. В плаще с капюшоном, среднего роста, нет, пожалуй, немного ниже. И какая-то особенная посадка в седле. Женщина. Определенно женщина. Марио удивился, кто же это мог быть? Анджело и Лука двигались ему навстречу. Всадница следовала за ними.

— Она не пожелала ехать с Филиппо, когда тот отправился в Тре-вико, — сказал Анджело. — Забилась в угол. А подходили к ней — кричала. Отказалась от еды. И заявила, что никуда не уедет без вас. Попросила достать мужскую одежду. Переоделась и успокоилась. Я поинтересовался, умеет ли она ездить верхом, ответила, что умеет. Ездит и в самом деле очень неплохо.

Марио подъехал ближе и вспомнил ее. Накануне, когда они поздно ночью проезжали с Анджело по виа Толедо, он увидел, как несколько мужчин волокли какую-то женщину, срывая с нее одежду. Та сопротивлялась, а мужчины гоготали во все горло.

— Давала якобинцам, потаскуха? Теперь и нам дашь, сколько душе угодно!

Кто-то содрал с женщины платье, и обнажились огромные груди. Их вид еще больше распалил мужчин. В ужасе женщина громко закричала. Тогда кто-то подскочил к ней с кинжалом и заорал:

— Замолчи, шлюха! Не заткнешься — горло перережу!

И тут как раз подъехал Марио. Мужчины остановились. Это оказались лаццарони из бригады Эджидио Паллио, которые восстали против кардинала, но потерпели поражение. И теперь бродили повсюду, убивая, насилуя и грабя. Марио понимал, что находится в опасности, однако рассчитывал на трусость подлецов. Не сходя с лошади, он приказал:

— Хватит, расходитесь, не то велю арестовать всех.

Человек с кинжалом шагнул навстречу.

— Мой генерал, она же якобинка, я уверен. Их вожди всех шлюх превратили в своих сторонниц.

Но Марио повторил спокойно, почти дружелюбно:

— Ладно, кончайте, идите домой, оставьте ее. Не ввязывайтесь в неприятности.

В ответ человек покачал головой. Но через минуту нападавшие удалились. Анджело усадил женщину на свою лошадь. И тогда Марио велел ему позаботиться о том, чтобы она покинула Неаполь и нашла укрытие в надежном месте.

— Почему не выполнили мой приказ? — подъехав ближе, обратился он к женщине.

— Я и не подозревала, что числюсь в вашей армии, — с еле заметной улыбкой ответила она.

В самом деле, подумал Марио, ведь она женщина. И почувствовал себя неловко. Он, оказывается, забыл, что с женщинами надо разговаривать по-другому. Тот же вопрос, заданный подобным тоном солдату, вызвал бы совсем иную реакцию. Возможно, заставил бы задрожать от страха. А она не испугалась. И от нее нельзя требовать повиновения.

— Вы рисковали, — сказал он более мягко.

— С вами я почувствовала себя в безопасности.

У нее были пухлые губы и спокойная улыбка. Она умело подвела свою лошадь ближе к Марио.

— Генерал, отныне и навсегда я ваша раба. Обещаю.

— А где мой багаж? — обратился Марио к Анджело.

— Он отправлен прямо в Роди-Гарганико. А все необходимое в дорогу — в Тревико.

— У вас, синьора, есть что-нибудь с собой?

— В этом свертке все мое состояние, — ответила женщина по-прежнему спокойно.

Уже светало. Марио пришпорил коня, и они двинулись в путь. Миновали несколько сел. Иногда люди узнавали Марио и выходили из домов, приветствуя его. Мужчины пожимали ему руку. Предлагали угощение — еду и вино. Марио вежливо благодарил, но не мог задержаться — необходимо было засветло добраться в Тревико.

Около полудня они остановились на тенистой поляне передохнуть и поесть. Анджело и Лука расстелили скатерти прямо на траве. Еды было в изобилии. Женщина ушла поискать воду, чтобы вымыться и переодеться. Вернулась она, перекинув плащ через руку. Марио рассмотрел ее.

Высокого роста, с очень черными, коротко постриженными по французской моде волосами, в золотистой шелковой блузке, юбка спускалась ниже колен. Марио поразили ее огромные груди. Когда женщина двигалась, они поднимались и опускались, плавно колыхаясь. Он со смущением заметил, что женщина пристально смотрит на него, и отвел взгляд. Потом снова взглянул на нее:

— Прошу вас, синьорина…

— Элеонора. Элеонора де Кристофорис.

— Подойдите, Элеонора. Садитесь сюда. Мы ждем вас.

Женщина опустилась на землю напротив генерала. Во время еды при движении рук в разрезе кофточки то обнажались, то прикрывались полные груди, и Марио все время посматривал на них. Женщина, видимо, заметила его интерес и села иначе, вытянув ноги на траве. Теперь Марио мог рассмотреть и их. Слишком толстые икры, подумал он. Однако в целом фигура у нее неплохая, привлекательная. От нее веет силой, здоровьем, жизнелюбием. Она с удовольствием ест и пьет. И несомненно, любит жизнь.

— Как вы намерены поступить со мной? — вдруг спросила Элеонора, глядя генералу прямо в глаза.

— Думаю, для вас было бы лучше некоторое время находиться подальше от Неаполя. Хотите, можете погостить у меня в Термоли.

— А я не скомпрометирую вас?

— Каким образом?

— Я имела в виду… Я ведь сочувствовала республиканцам.

— Насколько мне известно, вас никто ни в чем не обвиняет. Вы не входили в правительство. Не участвовали в военных действиях. Не сделали ничего…

— А моя дружба со Скипани…

Марио на минуту задумался и продолжил:

— Хорошо. Скажите мне честно, с кем у вас были отношения, которые можно посчитать опасными?

— Только со Скипани, моим большим другом, — ответила Элеонора.

— Видите ли, мне совершенно безразлично, чем вы занимались со Скипани и другими мужчинами. Я хочу знать ваши связи только для того, чтобы трезво оценить положение. Чтобы защитить вас, мне нужно понять, от чего защищать. Ну так что же?