Михаил Ишков - Адриан. Золотой полдень
10 После Дакийских войн каждый малоимущий гражданин (их насчитывалось около трехсот тысяч) получил по 650 денариев (260 долларов в ценах 1942 г.). Детские пособия кажутся не такими и большими, но, по словам В. Дюранта: «…мы располагаем сегодня неопровержимыми данными, что в первом веке нашей эры для того, чтобы прокормить на италийской ферме ребенка вполне хватало суммы от 16 до 20 сестерциев в месяц»
11 Эта цитата взята из романа Маргерит Юрсенар «Воспоминания Адриана». По общему мнению, книга известной французской писательницы объективно рисует образ великого правителя.
Вот еще характерный нюанс — воспоминания Адриана действительно существовали, но не дошли до нас. Наряду с «Записками о Галльской войне», воспоминаниями о Сократе и «Анабасисом» Ксенофонта, мемуары Адриана, по — видимому, были одними из первых произведений в этом жанре. Судя по свидетельствам древних историков (Э. Спартиан), в отличие, например, от трактата Марка Аврелия, нацеленного на проверку и утверждение философического, то есть обоснованно разумного взгляда на жизнь вне зависимости от фактов биографии — воспоминания Элия Адриана носили исповедальный, в чем‑то даже оправдательный характер. Желание оставить после себя письменный след, по мнению автора, передалось и его преемнику Антонину Пию, а также Марку Аврелию. Достаточно познакомиться с записками Марка Аврелия «К самому себе», чтобы убедиться в неординарности и величии тех людей, которые утвердили в Риме Золотой век.
12 Римский юрист, автор знаменитых «Установлений» — пособия для учеников, оказавший большое влияние на всю систему римского права. Это книга на все времена. К сожалению, остальные труды Гая до нас не дошли, как, впрочем, и его родовое имя и прозвище. Мы знаем только его имя
13 По римскому праву отец имел неограниченное право над жизнью и смертью своих детей, даже совершеннолетних и обладающих всеми гражданскими правами, а также над всеми рабами и, с оговорками, над вольноотпущенниками, служившими лично ему. Эта власть прекращалась лишь в том случае, если отец или добровольно отказывался от нее или лишался по какой‑то законной причине. Отказаться от прав на сына отец мог, позволив другому гражданину усыновить его (в таком случае отцовская власть сполна переходила к усыновившему).
Власть императора во многом обосновывалась титулом Отца народа, что было не пустым звуком для приученных к уважению к семейным ценностям римлян. Легионы были подвластны императору не только как верховному держателю военной власти, но и как отцу, который вправе наказывать и поощрять своих детей.
14 Пандора — первая женщина, созданная Зевсом и Гефестом, чтобы наказать род людской, вкусивший даров Прометея. Зевс, разгневавшись на Прометея, который похитил для людей огонь у богов, решил отомсить люям и приказал создать женщину. Гефест слепил ее, смешав землю с водой, Афина одела ее в серебряное платье и увенчала золотым венцом. Пандора соблазнила глуповатого, «крепкого задним умом» Эпиметея, брата Прометея, который уговаривал Эпиметея ничего не принмать от богов. Когда Пандора открыла сосуд, врученный ей богами, все несчастья, болезни и бедствия, хранившиеся там, расползлись по земле. Только надежда осталась на дне сосуда, потому что Пандора успела захлопнуть крышку. Отсюда выражение «ящик Пандоры».
Дафна — Как‑то Аполлон позволил себе посмеяться над маленьким и якобы игрушечным луком бога любви Купидона. Тот поклялся на деле показать, какова его сила. Купидон ранил стрелой отвращения нимфу Дафну, другой стрелой — стрелой любви — он поразил Аполлона. Гуляя по лесу, Аполлон встретил Дафну, и в его сердце вспыхнула страсть. Он приблизился к нимфе и попытался поведать об охватившем его чувстве, но Дафна в страхе отшатнулась и бросилась бежать. Аполлон поспешил за ней. Когда он уже почти настиг прекрасную нимфу, та в отчаянии обратилась к своему отцу, богу реки Пенею, чтобы тот лишил ее красоты. Тут же ее тело превратилось в ствол дерева, волосы — в листья, ноги проросли корнями, а руки вытянулись ветвями. Так на земле появилось лавровое дерево
15 «Запятнанными» считались лица, промышляющие своим телом или сводничеством, занимающиеся сценическим ремеслом, осужденные за прелюбодеяние и т. п. Брак с ними был запрещен — в императорское время для сенаторов и членов их семейств, а в более раннее, вероятно, не только для них. В любом случае подобный мезальянс считался позорным
16 Римской практичностью — существенной особенностью римского мировосприятия была обязательная практическая выгода любого замысла, любого предприятия. Лучший из римских инженеров Секст Юлий Фронтин, о котором много было сказано в предыдущем романе о Траяне, одно время был ответственным за водоснабжение Рима. В городе было четырнадцать гигантских акведуков общей протяженностью не менее 2000 км. По ним в город ежедневно доставлялось примерно 1,1 млн. литров чистой воды — то есть на одного жителя Рима приходилось воды столько же, сколько на обитателя современного города. Один из водопроводов — Аква Вирго — действует и сегодня, три других восстановлены и тоже подают воду в Рим.
Свой труд «Водоснабжение Рима» Фронтин закончил проникновенными словами: «Кто дерзнет сравнить эти могучие водопроводы с бесполезными пирамидами или с прославленными, но пустыми произведениями греков?» Римлянам не было дела до прекрасного, если оно не находило себе никакого применения.
Согласимся с Фронтином — прежде чем строить Парфеноны, следует обеспечить город чистой водой
17 Вакх, или Дионис, олицетворял культ винограда и винопития. Культ его был учрежден гораздо позже, чем культ других олимпийских богов и стал распространяться по мере того, как распространялась культура виноделия. Вакх считается изобретателем комедии и трагедии. Отцом Вакха был Юпитер, матерью — дочь царя Кадма Семела. Ревнивая Юнона задумала отомстить Семеле и, появившись у нее под видом странницы, заявила, что сомневается, действительно ли Семела — возлюбленная Юпитера? Она научила Семелу добиться у Юпитера согласия выполнить любую ее просьбу. Юпитер дал слово и сразу раскаялся, ведь Семела потребовала, чтобы бог явился к ней в своем подлинном облике. Юпитер вынужден был появиться в образе громовержца. Огонь объял Семелу, она погибла, но прежде Юпитер успел вырвать из ее чрева ребенка. Это был будущий Вакх. Он поместил его в свое бедро, откуда младенец и появился на свет.
Юнона и потом жестоко преследовала мальчика. Все, кто пытался спрятать его, погибли. Так продолжалось до тех пор, пока Меркурий не додумался спрятать маленького Вакха у богини земли и земного плодородия Цереры
Ганимед — мальчик, украденный Зевсом, затем исполнявший на Олимпе обязанности виночерпия
Адонис — возлюбленный Афродиты, юноша поразительной красоты. Бог войны Арес из ревности задумал погубить Адониса. Афродита нашла его уже мертвым, она превратила его в цветок анемона. С тех пор Адонис полгода проводимт в царстве мертвых, а полгода на земле с богиней красоты
18 Когда однажды Адриан начал порицать какое‑то выражение, употребленное Фаворином, последний охотно согласился с ним. Друзья упрекнули ритора за то, что он так легко кривит душой, ведь фразу, по поводу которой разгорелся спор, употребляли многие хорошие авторы. В ответ Фаворин заявил: «Напрасно попрекаете меня, друзья. Я считаю разумным полагать самым ученым среди всех того, кто командует тридцатью легионами». Все засмеялись. (Э. Спартиан. Адриан. Глава XV, 12–13)
19 Обычный дневной переход составлял от 20 км до 30 км и продолжался семь часов. Отмечены случаи, когда войско проходило около 50 км в день. Вес боевой выкладки, включая вооружение, обмундирование, запас питания на три дня, достигал 48 кг. Для сравнения: вес боевой выкладки на марше у русского пехотинца времен первой мировой войны, знаменитого своей выносливостью, составлял 38 кг.
20 Об этом увлечении архитектор Траяна Аполлодора презрительно выразился как о «низком пристрастии к выращиванию тыкв».
Этот отзыв безмерно обидел Адриана, но нимало не поколебал его любви к ротондам, округлым стенам, циркульным завершениям стенных проемов — другими словами, к пластике кривизны, открыто противостоящей традиционной прямолинейности, прямогольности и массивности.
Таким, например, предстал перед жителями Рима переделанный храм Всех богов, который около сотни лет возвел Агриппа и который был уничтожен ударом молнии в 110 году. Единственное, что осталось от прежней постройки — входной портик с шестнадцатью колоннами (8+4 и 4), был сохранен Адрианом, но пристроенное к нему округлое здание, накрытое гигантским куполом, поразило жителей столицы более чем все прежние причуды нового императора. Даже его страсть ко всему греческому и увлечение стихами и живописью не давала столько пищи для нелицепреиятных пересудов.
