Алексей Хлуденёв - Олег Рязанский
Смоленский узел, завязанный Литвой, развязать было одному Олегу не по силам, и он, быть может, отступился бы, не будь Витовт столь нахрапист и нагл в своем устремлении на Восток. Казалось, вот-вот, и он отхватит кусок уже и от самой Рязанской земли. Еще тревожила и мучила князя незадачливая судьба зятя Юрия Святославича и его семьи. Юрий Святославич все ещё вынужден был пребывать на Рязани: возвращение в Смоленскую землю, на свою отчину и дедину, было связано с опасением быть схваченным и убитым сторонниками Витовта. Беспокоила князя Олега долгая разъединенность дочери и зятя — зять, в отсутствие супруги, по-прежнему проживающей в Рославле, нарушал святость семейных уз. Излишество природных сил, коими был награжден сверхщедро, Юрий Святославич погашал воинскими занятиями, охотой в мещерском лесу и, увы, вкушением нечестивых страстей.
К сожалению, Василий Московский, союз с которым был в силе, слишком осторожничал, чтобы объединиться с Рязанью против Литвы. Избегал резких движений, обеспечивая своей земле долгий мир. Конечно, Василий обеспокоен тем, что Смоленск под Литвой. Конечно, он не желает продвижения Витовта на Рязанскую землю. Но воевать с тестем он не хотел — блюл свои собственные интересы.
Что делать рязанскому князю? На что рассчитывать?
Мудрый Олег Иванович и в молодые годы не очень-то лез на рожон, а в зрелые лета — тем более. Всей своей кожей он чувствовал, что рано или поздно Витовт, эта вошь на гребешке, сам нарвется на чей-нибудь безжалостный сильный ноготь. Ведь в мире были правители, страдавшие не меньшим тщеславием и обуянные не меньшей, а то и большей, воинственностью. Один из них — самаркандский владыка Железный Хромец. Этот Хромец воевал без передыху, покоряя одну страну за другой — Индию, Иран, Армению, Грузию, Сирию… — повсюду проявляя неоправданные жестокости. Теша свое тщеславие и самолюбие, с гордостью называл себя Главою лучшей половины мира и Господином счастливых обстоятельств, то есть правителем, который умеет приспособить под себя обстоятельства и заставить их служить ему.
Князь Олег в своих предположениях обманулся ненамного. Витовт действительно попался на гребешок, но не Железного Хромца, а одного из тех правителей, кому покровительствовал сверхвоинственный самаркандец. То был ордынский царь Темир-Кутлуг, соперник Тохтамыша. В одном из сражений Тохтамыш потерпел от него поражение, бежал в страну Булгар1 на Волге, в один из улусов Золотой Орды, затем, собрав новое войско, пошел на Крым. Но и в Крыму настиг Тохтамыша тот же Кутлуг и победил его. Тохтамыш удалился с остатками войска в Киев, подвластный Литве. Витовт поспешил встретиться с неудачником — они нуждались друг в друге. Тохтамыш с помощью Витовта надеялся разбить войска Темир-Кутлуга, который овладел престолом в Сарае, и вернуть себе этот престол. В обмен на эту помощь он согласился уступить Витовту Русь вместе с Москвой.
Имея перед собой радужную перспективу — стать государем всей Восточной Европы — Витовт энергично собрал стотысячное войско. Проведя ему смотр под Киевом, где, кроме литовско-русских ратей, предстали перед ним полки Тохтамышевых татар, польской шляхты, рыцарей немецкого Тевтонского ордена, Витовт скакал на богато убранном коне среди пышной свиты с таким самоуверенным видом, что, глядя на его царственную посадку, уверенные жесты, на его мужественное лицо, никому и в голову не приходила мысль о том, что он может проиграть.
К Витовту в Киев прибыл посол Темир-Кутлуга со словами: "Хан Тохтамыш… враг мой, да ещё злой враг; так выдай мне его, а что ни есть около его, то тебе". (При Тохтамыше, кроме войска, была вся его многочисленная семья, двор, наполненные драгоценностями лари.)
Витовт велел сказать противнику: "Хана Тохтамыша не выдам, а с ханом Темир-Кутлугом хочу видеться сам". И двинул полчища на юг, навстречу подходившему войску Темир-Кутлуга. Рати встретились на реке Ворскле, в пятистах верстах от Киева. Витовт рассчитывал на боевой опыт подручных ему князей, которых собралось под его знамена около пятидесяти, на современное грозное оружие — пушки и пищали — их у него было в достатке, в то время как у ордынцев такого оружия не было и в помине. Завязался бой, поначалу принесший успех Витовту. Темир-Кутлуг, имея в своем распоряжении недостаточное количество воинов, поджидал подкреплений. Выигрывая время, он прикинулся смиренным. "Почто идешь на меня? — спросил через посла. — Я не вступал никогда в твою землю с оружием". Витовт велел ответить, что Бог готовит ему владычество над всеми землями, и он требует от Темир-Кутлуга, чтобы тот признал себя его "сыном и данником, или будешь рабом".
Темир-Кутлуг, оттягивая час решающей схватки, предлагал мир, признавая Витовта старейшим, а себя молодшим. Обещал выполнить требование Витовта чеканить на своих деньгах его клеймо. Посылал ему богатые дары и оказывал через послов высокие почести.
В это время пришел с подкреплениями знаменитый темник Едигей, славный умом, полководческим даром и мужеством. Положение Едигея в Золотой Орде было исключительным: согласно ярлыку, данному ему Темир-Кутлугом, он был главой войска. Втайне Едигей мечтал стать фактическим правителем Золотой Орды. И был им. Не будучи чингисидом, он не мог претендовать на ханский престол открыто, но, являясь всесильным темником, Едигей ставил на престол послушных ему ханов и руководил ими. Темир-Кутлуг, по крови чингисид, внук Урус-хана, был молод и послушен ему, — в противном случае Едигей нашел бы ему замену.
Приняв в своем шатре Едигея, молодой хан поведал ему о завышенных требованиях Витовта. Хан был в явной растерянности, ибо превосходство врага по числу войск было очевидным, да и в искусстве полководческого дара Витовта сомневаться не приходилось — на его счету было немало серьезных побед. Смуглый, плотного телосложения старый Едигей выслушал молодого хана внимательно. Вдруг он приятно улыбнулся и сказал:
— Лучше нам умереть, чем согласиться на условия Витовта.
Изложив Темир-Кутлугу план сражения с противником, Едигей послал к Витовту своих людей добиваться от него личных переговоров. Витовт со свитой выехал на берег Ворсклы. Едигей в окружении нукеров встал на другом берегу. "Князь храбрый! — сказал седовласый Едигей. — Наш царь по праву признал тебя старшим братом, так как ты старше его годами. Но в свою очередь я старше тебя, так следует тебе быть моим сыном, дани давать, клеймо мое чеканить на литовских деньгах".
Витовт разгневался и приказал 12 августа 1399 года под прикрытием пушечной стрельбы перейти на левый берег Ворсклы. В широкой степи ордынцы применили излюбленную тактику: поначалу татары Едигея отступали, давая возможность противнику поверить в свою близкую победу и расслабиться. Тем временем Темир-Кутлуг обошел врага с фланга и ударил в тыл. Сумятица в литовском войске перешла в панику. Первым с поля боя бежал Тохтамыш со своим войском, за ним — поляки, литовцы, немцы, русские. Витовт спасся тем, что спрятался в непроходимом лесу и затем выведен был на дорогу надежным проводником, именем Мамай — одним из потомков темника Мамая. (Удачливый проводник получил в дар от Витовта урочище Глину1).
В побоище на Ворскле Витовт потерял значительную часть войска и более двадцати князей. В числе прочих были убиты князь Ямонт, наместник Витовта в Смоленске, и смоленский князь Глеб Святославич, мечтавший отличиться в бою, заслужить доверие Витовта и, может быть, вновь получить из его руки смоленский стол.
Татары гнались за побежденными, убивая их, все пятьсот верст вплоть до самого Киева. Став под этим городом и взяв с него окуп в три тысячи рублей, Темир-Кутлуг распустил войско для дальнейшего разорения окрестностей.
Грабили и убивали не только победители, но и бежавшие с поля боя воины Тохтамыша…
Глава пятая. Супруги Вяземские
Ночью, при свете факелов, Симеон Мстиславич Вяземский прощался с женой Ульяной. Они стояли на крыльце высоких хором. Он был одет в грубый дорожный кафтан для простолюдинов — чтобы не обращать на себя внимания встречных в дальней дороге. Путь предстоял небезопасный — в Переяславль Рязанский, где по-прежнему обретался князь Юрий Святославич. Симеону предстояло звать Юрия на большой смоленский стол — такова была воля смоленских бояр, доброхотствующих князю Юрию и не желавших более служить Витовту. Не только бояре, но и простые люди отказывались покоряться Литве, платить ей налоги, выставлять войско по первому требованию для ведения ею бесконечных войн ради её интересов. В Смоленске мечтали ещё и о возврате к старым вечевым порядкам, упраздненным литовцами. Знали, что князь Юрий Святославич при помоге князя Олега Рязанского способен вернуть Смоленской земле самостоятельность и восстановить вече, чтобы самим решать все важнейшие дела в государстве.
