Скала альбатросов - Альберони Роза Джанетта

Панедиграно улыбался, ему приятно было слышать похвалу. Рядом стоял высокий человек в нарядном костюме. Маркиза с недоверием взглянула на него. Он выглядел уж очень сурово. Совсем непохож на Панедиграно, который, судя по всему, обладал очень уравновешенным характером и был, по-видимому, благородным альтруистом, чем и покорил сердца своих воинов.

— Познакомьтесь. Это Шарпа, завоеватель Пичерно и Потенцы.

Маркиза сдержанно приветствовала его и с любопытством посмотрела на стоящего рядом офицера.

— Полковник Пронио, мама, командующий народным ополчением области Абруцци.

Между тем подошел поближе элегантный мужчина с изысканными манерами и открытым лицом. Увидев его, Марио улыбнулся:

— А это, мама, фра Дьяволо, хозяин областей Чочария и Лацио, от него без ума все женщины.

Фра Дьяволо склонился в изящном поклоне:

— Маркиза, надеюсь, вы не откажетесь быть моей гостьей в Риме, когда мы освободим его?

— Я слышала о вас, дорогой полковник Пецца, — сказала маркиза. — Или вы предпочитаете, чтобы я тоже называла вас фра Дьяволо? Благодарю за приглашение… До встречи в Риме.

Марио подошел к парапету на башне замка Мельфи, одного из самых благородных строений в Апулии. В тысячном году, когда крепость эта была резиденцией семьи Альтавилла, норманны явились сюда на боевых судах, высадились тут и завоевали королевство. Предки столь знаменитого рода были соратниками Роберто Гуискардо и видели, как строилась красивейшая и совершенно неприступная крепость, обращенная на северо-восток.

Стоял мягкий летний вечер, но ощущалась прохлада. Легкий ветерок дул с горы Вультуре в долину. Гора Мельфи была высокой, издали даже походила на вулкан. Марио помнил это место еще с детства, когда ребенком бывал здесь с отцом, поднимался по дороге из Манфредонии в Чериньолу.

Залитая солнцем долина с бескрайними пшеничными полями в июне всегда окрашивалась ровным золотистым цветом. А вдали виднелась вершина Вультуре, и отец обычно говорил:

— Там, внизу, лежит город Мельфи, откуда родом твои предки.

Отец, высокий, крепкий человек, очень любил его. Марио понимал, что обычно в знатных семьях родители уделяют детям слишком мало внимания. Отец всегда брал его с собой, отправляясь проверять имения. Гораздо реже они отправлялись вместе на охоту. В отличие от большинства местных аристократов, отец Марио не был заядлым охотником. Он предпочитал рыбную ловлю. Иногда вместе с рыбаками из Виесте или Роди-Гарганико отец и сын оставались в море до зари.

Марио вспомнил неповторимые запахи теплых летних ночей, когда небо усыпано мириадами звезд. Лодки бесшумно отходили от берега с зажженными факелами, огни которых ярко отражались в воде. Он испытывал тогда загадочное волнение и непонятную тоску. Расставание с берегом всегда приятно, потому что в море нет препятствий. Даже вдали от суши при свете луны отлично виден был знакомый силуэт Гаргано и родные места побережья, усыпанного огоньками. А дальше приветливо мигали сигнальные огни островов Тремити. Место неизменно отрадное, уютное, необычайно приветливое. Добирались туда обычно из Роди. Путешествие длилось недолго — всего несколько часов. Причаливали к молу на Сан-Никола, где обычно кто-нибудь встречал их. А потом он увидел там Арианну, тогда еще совсем юную.

Марио почувствовал, что его сердце вдруг заколотилось как сумасшедшее. Он постарался отогнать воспоминание, не хотел снова вскипеть гневом, не желал больше страдать. Арианна где-то очень далеко, и он никогда больше не увидит ее. Это был всего лишь печальный, несчастный эпизод в его жизни. Сколько куда более страшных событий повидал он во время боев. Война изменила его, ожесточила. Теперь у него хватит сил и не такое припомнить и вытерпеть любые воспоминания, сказал он себе, сжав кулаки. И маркиз стал перебирать в памяти былое, подобно исследователю: осторожно, но решительно.

Какой он помнит Арианну? Удивительно легкой, воздушной; светлые волосы, проникновенный глубокий взгляд и какая-то своя, неповторимая манера взмахивать необыкновенно длинными ресницами. Увидев ее, Аппиани сказал, что, несомненно, это самая прекрасная девушка, какую он когда-либо встречал. И он, Марио, увлекся ею. Боже, да он тогда просто голову потерял!

Остров сиял на солнце. Анжуйская башня тоже была светозарной, все отливало золотом в те дни — и его душа, и волосы Арианны. Но все это уже минуло, подумал он. Однако к прошлому относится и его брак. Зря он женился — ради того только, чтобы быть ближе ко двору! Хотя польза была, несомненно. Королевская власть казалась в то время такой прочной и нерушимой, а покровительство королевы столь очевидным. И вдруг ветер революции смел корону. И теперь он. Марио, воевал за восстановление власти короля. Он — и народ, крестьяне… среди которых выросла Арианна. Это ли не злая ирония судьбы!

Восстановив королевство, они вернут его королю, монарху, который совершенно ничего не понимал в событиях, происходивших вокруг, властителю, жившему в своего рода гареме из знатных сицилийских дам, откуда выходил только для того, чтобы отправиться на охоту. А народ готов был умереть ради подобного короля, так как ожидал от него справедливости и благополучия.

Что же предпримет Фердинанд, когда вернется на трон? Ничего. Марио с печалью обнаружил, что уже не верит королю. Теперь он больше доверял Руффо. Кардинал принадлежал к семье преданных служителей трона. Наверное, к самой знатной фамилии в королевстве. Ее представители были военачальниками еще во времена Римской империи и Византийской, были предводителями норманнов, анжуинов, сражались при Лепанто с Францем Австрийским. А сейчас они отвоевывали страну для своего короля.

Но многое изменилось. В сущности, все теперь шло по-другому. Началась новая эпоха. Военные, сражающиеся за короля, захотят получить награду за преданность. Но способны ли Бурбоны что-либо дать им? Да и Руффо — что он может им предложить?

Марио отвлекся от размышлений. К нему подошли мать и Анджело. Все вместе спустились во дворик, где ждала карета, чтобы доставить их на ужин к кардиналу. Руффо решил принять гостей в своей полевой палатке, где проводил военные совещания перед решающим наступлением на Неаполь, так как хотел находиться поблизости от солдат.

Спускаясь с горы Мельфи, они видели лагерь, раскинувшийся у подножия холмов, целиком, как на ладони.

— Сколько же тут человек? — поинтересовалась маркиза.

В ее голосе чувствовалось восхищение.

— Около сорока тысяч. А за Апеннинами, возле Неаполя, нас ждет еще столько же. По нашим расчетам, вся армия составит более восьмидесяти тысяч человек.

— А французов сколько?

— Если наш план удастся, французов не останется ни одного.

— Как это понимать, Марио? Возможно ли такое?

— Мы не хотим войны с Францией и любыми способами избегаем столкновения с ее войсками. Более того, мы откроем им все пути для отступления. Гарнизоны у французов остались только в Капуе и фортах Сант-Эльмо и Кастель Нуово. Они не в состоянии выдержать наш натиск. Если только не прибудет им на помощь какой-нибудь флот. Мы же попытаемся сделать все, чтобы они отступили с честью. Лишь бы только поскорее ушли.

— Я вас не понимаю! — воскликнула маркиза. — Сейчас, когда они у вас в кулаке, почему бы не разбить их окончательно? Почему раз и навсегда не отбить у них охоту возвращаться сюда?

— Я уже сказал вам, мама, мы не хотим воевать с Францией, не хотим доводить дело до кровопролитных сражений. Наша цель — заключить мир. Если даже австрийская империя не смогла остановить натиск Наполеона, то нам с нашей армией такое тем более не по силам. Французы должны понять, что им лучше держаться подальше от Неаполитанского королевства, потому что здесь слишком трудно закрепиться. При этом они не должны ощущать угрозы с нашей стороны. Иначе захотят вернуться и уничтожить нас.

Ставка командующего размещалась на скальном выступе, нависавшем над равниной подобно балкону.