Мика Валтари - Тайна царствия
Собравшиеся, поняв что здесь потребуется помощь, поспешили продолжить свой путь. Юноша вытер кровь с лица и ощупал свою ногу. Я с любопытством наблюдал за ним, полагая, что ему следовало возблагодарить судьбу за то, что он вообще остался жив. Сдерживая боль, он ответил на мой взгляд и с грустью принялся успокаивать старика. Мы продолжили бы свой путь, если бы Мирина не попросила Натана остановить ослов. Ловко соскочив со своего животного, она склонилась на коленях подле раненого юноши и принялась обеими руками ощупывать его ногу.
– У него перелом! – крикнула она нам.
– Если ты удовлетворила свое любопытство, мы сейчас же продолжим путь, чтобы не опоздать – с иронией ответил я ей.
– Сыны Израиля, Бога ради, сжальтесь над моим слепым отцом! – взмолился юноша. – Ему было обещано, что он найдет одного целителя, если сможет добраться до него сегодняшним вечером. Завтра будет уже слишком поздно! Не беспокойтесь обо мне, только умоляю, возьмите с собой отца и доведите его до долины Назарета. Возможно, там над ним сжалится другой человек и доведет его до нужного места и по нужному пути.
– На свете много путей, и на многих из них легко заблудиться! – вмешался Натан – Ты уверен, что находишься на верном пути, юноша?
Несмотря на боль, лицо юноши озарила улыбка. Печальное, залитое кровью, с выражением отчаяния, оно все же было прекрасно.
– Существует лишь один путь! – с облегчением произнес он в ответ.
– И у нас он тот же, – сказал Натан, вопрошающе взглянув на меня.
Я слез с осла и сказал:
– Подойди сюда, слепец, я помогу тебе сесть на осла, а сам пойду дальше пешком.
Мирина предложила:
– Если у нас действительно один путь, если они тоже направляются к горе, то к чему же тогда бросать сына на произвол судьбы? Он может сесть на моего осла, а мне будет не трудно пойти пешком!
– Я не хочу быть для вас обузой, но если мы действительно дети одного отца, он наверняка благословит вас за спасительную помощь в трудную минуту! – сказал юноша.
Мне было трудно смириться с мыслью, что этот несчастный парень со сломанной ногой и его отец, постоянно что-то ворчавший себе в бороду, оказались бы равными со мной; как они могли иметь одинаковое и даже большее, будучи сынами Израиля, право вместе со мной идти на поиски Иисуса из Назарета? Однако когда я очнулся от этих дум, то возблагодарил Мирину. природная доброта которой опередила медлительность моего мышления. Вместе мы омыли лицо юноши, перевязали ему голову и наложили шины на сломанную ногу, а также сделали ему что-то наподобие трости, опираясь на которую и прыгая на здоровой ноге, он сумел добраться до осла. Его отец, уже сидевший в седле, прислушивался к нашим словам и с беспокойством вертел головой. Неожиданно властным голосом он закричал:
– Кто эта девушка, которая едва знает слова нашего языка! О сын, пусть она хотя бы не прикасается к тебе! И пусть она замолчит! Не смотри даже в ее сторону, чтобы ее нечистая душа не сделала нас самих нечистыми в этом священном пути!
– Отец соблюдает законы, – смущенно пояснил юноша. – Всю жизнь он неотступно следовал им; поразившее его несчастье не может быть связано с недостатком набожности. Попытайтесь его понять! Явившись к целителю, он ни за что на свете не хотел бы чувствовать себя нечистым.
Несмотря на свои слова, слепой так вцепился в холку осла, что нам было бы трудно сбросить его на землю, если бы даже мы попытались это сделать. Мои добрые намерения при этом как водой смыло, и я обратился к нему с горьким упреком:
– Люди твоей расы бросили тебя беспомощного на обочине дороги! Эта девушка – гречанка, а я сам – необрезанный язычник, хоть и облачен в иудейские одежды. Однако, надеюсь, соприкосновение с моим ослом, в спину которого ты так вцепился, не заставляет тебя ощутить себя нечистым?
Натан произнес примирительным тоном:
– О слепой старик, можешь ничего не опасаться! Я тоже принадлежу к числу сынов Израиля и смиренных душой. Они ищут тот же путь, что и я. Знай же, что когда-то я жил в окруженном пустыней доме и там познал Писание. Свое добро я раздал детям света, вместе с которыми делил свою пищу. Но поскольку я не был способен к учению, я покинул пустыню и отправился на поиски Учителя; я следовал за одним, облаченным в верблюжью шкуру пророком, который объявил о пришествии царства и крестил нашего Господа. Этого пророка убили, а я дал обет молчания, чтобы не впасть в искушение и не произносить слов, которые знает лишь один наставник мудрости. Однако теперь час пробил, и я могу быть свободен от своего обета. Поверь мне слепец! В наше время ни в одном из живущих поколений нет ни одного безгрешного человека. Ни омовения, ни жертвы, ни самый строгий наставник не смогут очистить тебя от грехов. Однако Слово стало плотью, жило среди нас, а мы не признали его. Он был распят и воскрес из мертвых, чтобы избавить нас от наших грехов. Если ты веришь в него, твои глаза исцелятся и ты вновь обретешь зрение. Но если ты считаешь себя чище всех остальных, то, думаю, тебе не исцелиться.
Старик принялся во весь голос причитать; не отпуская осла одной рукой, второй он попытался ухватиться за полу своего плаща, чтобы отскрести свои одежды.
– О отец, эти чужестранцы сжалились над нами, тогда как праведники бросили нас! – сказал, останавливая его, сын – Не будь таким жестокосердным и не оскорбляй их! Солнце нашего отца одинаково светит над добрыми и злыми, над сынами Израиля и над язычниками. Не пытайся быть ярче его солнца, ведь ты уже наказан слепотой!
Однако старик приказал ему замолчать и попросил Натана отвести осла немного вперед, чтобы не быть рядом с нами; Мирина осталась вместе со мной сзади, юноша замедлил ход своего осла, чтобы также держаться около нас.
– Моему отцу нелегко освободиться от прошлого, – принялся спокойно пояснять он, – Однако ваш проводник верно сказал: на этой земле действительно нет ни одного праведника, и если бы я даже разбился в лепешку в своем старании соблюсти закон, это все равно не избавило бы меня от грехов. Я считаю себя ничем не лучше язычника и не знаю, как ваша жалость по отношению к нам могла бы сделать меня нечистым.
Я взглянул на него: искаженное болью лицо было желтым, как воск, он сжимал зубы, чтобы не упасть.
– Видя чистоту твоего лица и твоих ясных глаз, мне трудно себе представить, чтобы ты мог умышленно согрешить.
– Бог создал человека по своему образу и подобию, – продолжал он – Однако после грехопадения наших прародителей, Адама и Евы, божий образ во мне исказился, и я стыжусь перед Богом своей наготы.
– Я читал и слышал об этом, однако так и не понял смысла, – ответил я, – В Александрии один иудейский эрудит объяснил мне лишь значение символов в этой истории.
Юноша улыбнулся:
– Как же тогда мне, простому необразованному парню, разобраться в этом? Однако я увидел на берегу озера Иисуса из Назарета, который возвращал зрение слепым, а хромые или разбитые параличом начинали ходить. Он говорил, что является хлебом жизни. Мне от всей души захотелось пойти за ним, однако мой отец весьма строг; если бы он был добрым и отзывчивым, я смог бы убежать из дома, однако сердце подсказывало мне, что если я отправлюсь за Иисусом, то только для того, чтобы сбежать от отцовской строгости. Отец неукоснительно следовал учению раввинов из синагог, которые приговорили Иисуса к смерти за то, что он бывал у грешников. Сколько раз он сек меня за то, что я бросил свое дело и ходил слушать его проповеди! Отец считал, что он вводит людей в искушение, и вот за время, которое оказалось еще короче, чем то, что требуется петуху, чтобы прокукарекать, он ослеп; перед сном он прочитал вечерние молитвы, а назавтра, проснувшись, уже ничего не видел; он поначалу даже подумал, что еще не рассвело! Тогда его охватило отчаяние: и никто не мог его излечить, и он решил, что готов уверовать в Иисуса и отправиться на его поиски. Но увы! Учитель переехал из Галилеи в Иерусалим, где его распяли. Отец обратился за помощью к смиренным душой, и те сообщили, что назаретянин воскрес и указали ему дату и час предстоящей встречи с ним, а также дорогу к месту, куда мы сейчас следуем. Отец совершенно уверен в том, что если мы будем там вовремя, Иисус обязательно вернет ему зрение. Я тоже так считаю, однако мне больше хотелось бы, чтобы он обрел для себя свет царства, а не только свет для глаз.
Мирина, испытывая живой интерес к нашему разговору, попросила перевести ей то, что сказал юноша, и была весьма удивлена его рассказом.
– Трудно поверить, что на этом свете можно встретить человека с такой чистой душой, как у этого юноши! – сказала она – Почему же тогда это несчастье произошло именно с ним?
– Не спрашивай его об этом, сам он безропотно принял случившееся! – ответил я – Он не думает о своей боли и заботится лишь об отце. Закон сынов Израиля заставляет их с особым почтением относиться к отцу и матери.
