Лев Демин - Глеб Белозерский
- Жаль упускать врага, - посетовал сотник.
- Я узнал от старейшины, что это только небольшое передовое охранение. А позади не слишком далеко отсюда, на Днепре, стоят крупные силы. Что если они пустятся за нами в погоню. И настигнут нас?
- Тяжело будет.
- Вот именно. Произойдет столкновение неравных сил. А великий хан наказал схваток и сражений избегать.
На протяжении всего обратного пути местных кочевников больше не встречали: видимо, они сами избегали встречи с ордынцами и уходили на север. Над следами брошенных становищ парили коршуны, выискивая объедки.
По прибытии в лагерь Менгу Темира Глеб Василькович был незамедлительно вызван для доклада. Хан внимательно выслушал Глеба, не перебивая, и сказал с расстановкой:
- Ногай серьезный противник. Мои предшественники ценили его как хорошего полководца. По моим сведениям, он с главной военной силой пребывает на Дунае, наводит страх на греков и болгар.
Хан испытующе посмотрел на Глеба:
- Представь себя на моем месте, князь. Что бы ты стал делать?
- Что ты, великий хан… Я никак не могу представить себя на твоем месте. Я владею бедным княжеством, покрытым лесами, болотами. А ты властелин великой державы, которой принадлежит полмира.
- Ты великий льстец, князь Глеб. Пожалуй, тебе и вправду трудно представить себя на моем месте. Хорошо, ты мой советник. Вернее, один из моих советников. Что ты мне посоветуешь?
- Посылать один за другим отряды к низовьям Днепра, вдоль побережья моря Бар-аль-Азов, чтобы Ногай чувствовал твое присутствие, твое соседство в этих землях.
- Ты угадал мои мысли. Так и поступим. Пошлю три или четыре сотни моих воинов во главе с кем-нибудь из моих родичей. А ты, князь, отдыхай после похода. Ты привез полезные сведения.
Хан Менгу Темир трижды менял свое становище. Последним оказалось место на степной равнине к югу от донского устья.
Глеб Василькович получил еще одно ханское поручение - сопровождать сборщиков дани с касогских племен. Его дружина была усилена пол сотней ордынцев. Двигались на юг, пока не достигли реки Кубань. По берегам реки росли пирамидальные тополя и каштаны. Здесь обитало мирное племя касогов, выращивавших пшеницу, виноград, другие фрукты. Касоги предпочитали откупаться от ордынцев данью и жить с ними в мире. В равнинной части сбор дани прошел беспрепятственно. Обстановка осложнилась в предгорьях. Здесь население одного из аулов при приближении ханского отряда ушло в горы, угнав с собой скот. Жители двух других аулов пытались оказать сопротивление.
Отряд вернулся в ханскую ставку с небольшими потерями. В столкновении с непокорными касогами были убиты двое ордынцев и серьезно ранен один из дружинников Глеба. Оказавшие сопротивление касоги не выдержали долгого боя, и ушли в горы.
По возвращении в Сарай-Берке Глеб встретил там ростовского баскака Файзуллу, который привез дань. Его сопровождал для охраны боярин Антип Евлампиев с небольшой дружиной. Антип сообщил Глебу грустную новость.
- Матушка твоя, инокиня Марфа, приказала долго жить. Тому уже пошел второй месяц.
- Этого следовало ожидать, - тяжело вздохнул Глеб. - В последний раз она была совсем плоха.
- Князь Борис часто навещал ее в монастыре. Говорил мне, что перед кончиной инокиня совсем ослабла, вся высохла, перестала принимать пищу и никого не узнавала, даже самых близких.
- Много пришлось пережить матушке.
Хан Менгу Темир не стал удерживать князя Глеба, когда он сообщил ему о смерти матери и выразил желание отплыть из Сарая.
- Не держу тебя, князь, - дружелюбно сказал хан. - Ты послужил мне хорошо. Надеюсь, и еще послужишь.
Караван дощаников пустился в обратный путь. Гребцы налегали на весла. Обратный путь против течения был труден, тем более что дул встречный ветер и воспользоваться парусами не удавалось. К тому же заморосил нудный осенний дождик.
Достигли Ярославля уже в самый разгар осени. Деревья золотились опадающей листвой. Погода стояла ветреная, холодная.
Глеба встретил князь Федор Ростиславич, пригласил в палаты. Слуги засуетились, княгиня Анна отдавала распоряжения повару.
- Баскак Файзулла опередил тебя, - сказал Глебу Федор, - привез мне ханское распоряжение. По весне я должен отправиться в Сарай с дружиной. Что ждет меня там?
Полагаю, то же самое, что испытал я минувшим летом.
- А что ты испытал? Расскажи.
Глеб Василькович рассказал о своем участии в походах совместно с ханским войском по южной степи и в касогские земли, о столкновениях с горцами.
- В чем же смысл такого участия? - спросил Федор. - Ведь у хана Менгу многотысячное войско. Что может решить участие в ханском походе малой княжеской дружины, твоей или моей.
- Смысл-то есть. Не догадываешься?
- Может, хан намеревается привязать к себе русских князей, добиться их большей покорности. Начинает с более надежных, вроде нас с тобой, своих родичей.
- Не без этого. Но есть и другое. Орда переживает непростой период.
- Чем непростой?
- Ногай увел половину ханского войска и подчинил себе всю западную половину ордынской земли. А в Орде грызутся между собой ближайшие родственники Менгу Темира. Когда хана не станет, на престол станут претендовать несколько персон. Этой дракой и воспользуется Ногай. Как воспользуется - пока никто не знает. Может быть, он сам станет ханом возрожденной Орды, а всех соперников перебьет. А может быть, поддержит кого-нибудь из них, а сам останется в тени и будет фактическим властителем Орды.
- Откуда тебе это известно?
- Беседовал с новым сарайским владыкай. Он человек проницательный. Имеет хорошие связи в ордынской верхушке.
- Ты сказал - Орда переживает непростой период. А как это привязывается к нашему участию в походах ханских войск?
- Неужели непонятно? Хан старается припугнуть своих соперников, в том числе и Ногая. Вот, мол, смотрите, я располагаю не только своими силами, но еще и силами русских князей, которые по первому моему зову придут мне на помощь.
- Пожалуй, ты прав.
- Я так думаю, пока Менгу Темир жив, больших потрясений в Орде не случится. А когда он уйдет из жизни, одному Богу известно, что произойдет. Возможно, будет свара великая.
- Может, оно и к лучшему. Усобицы ослабят Орду, придет наше освобождение.
- Не знаю, скоро ли это произойдет. Не будем преждевременно обольщаться надеждами…
- Оставайся у нас погостить, Глебушка. Отдохни с дороги, - предложил Федор Ростиславич.
- Я спешу в Ростов, чтобы побывать на могиле матери, поклониться ее праху.
- Мать уже не вернешь. А отдохнуть и набраться сил надо. Кстати, я был на похоронах инокини Марфы. Похоронили ее с честью. Владыка Игнатий произнес над гробом покойной проникновенное слово. Говорил о ее трудах над летописанием, назвал ее великой просветительницей.
- Пожалуй, пару дней действительно отдохну у тебя. Что-то совсем притомился я за дорогу. Еще скверная погода ко сну клонит, - ответил Глеб. - Только сперва распоряжусь, чтобы дружинники незамедлительно отправлялись домой, в Белоозеро.
Глеб велел, чтобы два дощаника с большей частью дружины отплыли. Сотнику дал наставление:
- Сообщи княгине Феодоре, мол, жив, здоров. Скоро вернусь, как только побываю на могиле матери и повидаюсь с братом.
После щедрого застолья Глеб беспробудно проспал почти сутки. Встал, чувствуя себя вполне здоровым и окрепшим. На вторые сутки оставаться не стал, как Федор и его жена Анна ни уговаривали. Прощаясь, Глеб приласкал детей Федора Ростиславича, Настеньке сказал лукаво:
- Где будем играть свадьбу?
- Какую свадьбу? - пробормотала та в недоумении.
- Как какую? Твою и моего Михаила. Разве вы не просватаны? Он же жених твой, и ты его невеста. Или запамятовала?
Настенька смутилась, застеснялась и ничего не ответила.
- Так что передать жениху? - спросил Глеб девочку в прежнем шутливом тоне.
- Скажи, Настенька, пусть Михаил растет здоровым и умным, - подсказал ей Федор Ростиславич.
- И красивым, - выпалила, набравшись храбрости маленькая княжна…
В Ростове прибытия князя уже ждали. О его скором появлении сообщил баскак Файзулла, приплывший из Сарая. Наблюдатели заметили с берега Глебов дощаник на озере Неро и оповестили об этом князя Бориса Васильковича.
Глеба встретили на берегу брат с семьей, ближние бояре, небольшая толпа ростовчан. Братья обнялись.
- Осиротели мы с тобой, Глебушка.
- Грущу, братец, что не был рядом с матушкой при ее последнем вздохе.
- Что поделаешь? Ты был далеко и своей судьбой не распоряжался.
- Много ли было именитых людей на похоронах?
- Были и именитые. Из родни князь угличский Роман Владимирович, ярославский Федор Ростиславич, два брата покойной, брянский князь Роман Михайлович да тарусский Юрий Михайлович. Были все ростовские бояре, много купцов и простолюдинов. На отпевание собрался великий сонм духовенства. Матушку ведь все любили и почитали.
