Анна Нельман - Королева пиратов
С легкой руки преступной шайки его друг погиб. Чарли же, являясь инициатором авантюры, связанной с Мадам Вонг, почувствовал, как неприятный холодок прокатился по его позвоночнику, ведь он был цел и невредим. Сначала Сюли, теперь Беррельас… Справедливо ли это наблюдать за смертями со стороны?
Португальца, или точнее то, что от него осталось, похоронили через несколько дней после взрыва в полупустом гробу. Его осталось так мало, что в голове Чарли тревожно била в колокол одинокая мысль: куда делось все остальное? Ведь не могли его растащить на пирожки?! Ошметки тела собирали полицейские в специальные мешки, а потом все это складывали в общую емкость… Зрелище было не для слабонервных, и англичанин чуть не лишился чувств при виде этого процесса. Начальник полиции прибыл лично для общения с очевидцем произошедшего. Собственно друг погибшего рассказал все, что видел: закрывшаяся входная дверь спиной редактора и через несколько мгновений громкий хлопок, задымление и ошметки на стенах и потолке. Две щелочки, внутри которых прятался пытливый взгляд начальника полиции, сузились еще сильнее от задумчивости. Китаец задавал вопросы о фотоснимке Мадам Вонг, из-за которого и случилась данная неприятность.
– Ну, вот! Подтвердилось то, чего мы так все опасались! Выходит на снимке все же была она! Не оставляет свидетелей! Проклятая дьяволица! – со значением произнес начальник полиции, внимательно осмотрев стены своего душного кабинета, будто опасался, что Мадам Вонг слышит его речь. Ведь недаром говорят, что и у стен есть уши!
– Ей теперь придется убрать большое количество человек! – произнес вяло англичанин.
– Это еще почему?
– Фотографию видели большое количество людей. И если это она, теперь ее знают в лицо!
Чарли задумчиво раскачивался на шатком неудобном стуле, демонстрируя, что устал от общества начальника полиции, заметив столь пренебрежительное отношение, китаец сделался вдруг серьезным и строгим голосом произнес:
– Вы ведь думаете, я – дурак, не так ли? Вы знаете, что рыбаки узнали эту девушку со снимка, когда она вновь появилась на берегу, и утопили ее, прицепив камень на шею?! Это для вас, англичашек, мы все на одно лицо! Сколько еще должно погибнуть людей, чтобы вы, наконец, написали нужный вашей стране материал и убрались отсюда к чертовой матери?!
Беседа приняла не дружественный характер. Чарли густо покраснел, стыдливо опустив глаза. Раздражение начальника полиции было весьма уместно – он это понимал.
– Можете идти! Выманивайте дьявола из преисподней и ищите свою последнюю дверь! – не дождавшись ответа на поставленный вопрос, китаец отмахнулся. – Со своей стороны могу обещать: если вас постигнет подобная участь, и вы разлетитесь на мелкие части, мы соберем ваши останки и направим в Англию. Черкните адрес!
В словах начальника полиции прослеживалась издевка. Чарли не отреагировал на его иронию, лишь уточнил о дальнейшей судьбе газеты. Китаец вдумчиво помял свой подбородок и с сожалением признался, что без Беррельаса у этого издания нет будущего, и придется ее закрыть.
– У меня к вам есть одна просьба, – несмело произнес журналист, жалостливо вглядываясь в щелки собеседника. – Вы же знаете, как дорога она была старине Беррельасу! С этим португальцем мы столько всего пережили… Позвольте мне выпустить последний номер газеты, посвященный нашему доброму и смелому другу!
Начальник полиции покривился так, словно его заставили съесть несколько лимонов.
– Я бы сделал ваше интервью… с фотографией. И вы бы рассказали о случившемся и от имени Беррельаса попрощались с читателями, призывая к соблюдению законов и прославляя гонконгскую полицию.
Капкан на тщеславие захлопнулся, и раскрасневшийся представитель закона глубоко и неровно задышал, понимая, что выдает себя с потрохами:
– Не надо стесняться! Вы заслужили успех! – польстил разрумянившемуся мужчине Чарли. – Итак, приступим к интервью? Могу я у вас арендовать ручку и чистые листы бумаги?
Это был долгий день. Последний номер он собирал с особенным энтузиазмом. Как и было обещано, на первой полосе разместилось лицо доблестного полисмена, правда, выглядел он на десять лет моложе, потому что другого стоящего портрета не нашлось. В тексте он хвалил правительство и свое начальство, похвастался своими успехами, привел статистику раскрываемости преступлений и призвал жителей Гонконга быть бдительными. В конце он выразил соболезнования семье Беррельаса и объявил, что это – последний выпуск газеты. Основная цель Чарли заключалась в том, чтобы бросить очередной вызов Мадам Вонг. Теперь никто не мог пострадать от ее рук, кроме самого англичанина, поэтому он осмелился напечатать материал лично от себя, официально подписавшись под своей статьей, в которой говорилось о том, что знаменитой пиратки, вероятней всего, не существует.
«Вы меня простите, друзья, – обращался Чарли к читателям, – но давайте мыслить трезво: что мы знаем об этой сумасшедшей? То, что она была женой чиновника и носит его фамилию, став вдовой! До того, как стать настоящей леди трясла своими прелестями на сценах сомнительных заведений и отдавалась бравым морякам! От ее имени убивают и грабят обычных людей. А существует ли на самом деле королева пиратов? Не выставляют ли ее в качестве пугала, для устрашения ворон, желающих покуситься на чужое добро?». Далее журналист свершил увлекательный экскурс в историю, в котором провел параллель происходящего в пятидесятых годах двадцатого столетия с хорошо известной китайцам Мадам Цзин – успешной разбойницей начала девятнадцатого века, оставившей яркий след в истории. Эта женщина была обычной проституткой, пока не встретила знаменитость того времени – пирата Чжен И. После замужества началось ее восхождение к вершинам пиратских хроник. Когда ее супруг умер, командование его флотом она взяла на себя. Женщиной Мадам Цзин была жестокой и за такие «шалости» своих подопечных, как самовольное отлучение с корабля, отрезала левое ухо. А что уж говорить о серьезных нарушениях?! Словом, дисциплина при ней была идеальная. «Дорогой мой читатель, не хотел бы вас вводить в заблуждение своими размышлениями и скажу прямо: изуверство примерять королевское платье, которое не в пору!» – изысканно закончил свою статью Чарли и поставил точку.
Англичанин открыл глаза от интеллигентного стука в дверь. С трудом он поднялся с кровати и побрел на звук. На пороге стояли два китайца в отутюженных костюмах. Один из них учтиво спросил:
– Чарли Стюарт?
Мужчина кивнул.
– Мадам Вонг приглашает вас погостить.
Глава 6 Первое свидание
Чарли увидел перед собой женщину, глаза которой были незрячи. Словно рука озлобившегося художника подтерла рисунок, безжалостно размазав радужную оболочку и зрачки. Она преданно сидела рядом на кровати, не двигаясь, похожая на изваяние. Мужчина пошевелил конечностями – все было на месте. Почти ничего не болело, кроме головы от обилия спиртных напитков накануне. Это было наказание за то, что Чарли, нарушив золотое правило не изменять напиткам, все же перешел с рома на португальский портвейн, за что поплатился собственным здоровьем.
– Я жив? – уточнил англичанин на всякий случай. Тереза не говорила на его языке и ответила что-то на нескладном китайском.
– Да, поболтать, видимо, нам с тобой не удастся! – проворчал недовольно мужчина и поднялся на локтях, осматривая помещение, в котором оказался по несчастливому стечению обстоятельств: потолки были невысокие, из мебели лишь огромная кровать и изящное трюмо с приставленной маленькой табуреткой. Судя по легкой качке, это была каюта. Чарли вспомнил двух китайцев на пороге, как один из них говорил о приглашении Мадам Вонг погостить, а второй что-то прыснул ему в лицо, после чего журналист отключился.
– Вероятнее всего, я на яхте Мадам Вонг?
Тереза, услышав знакомое звукосочетание, активно закивала. Она встала и достаточно решительно прошла к трюмо, на котором стоял стакан с красной жидкостью. Через мгновение подозрительная жидкость была у гостя под носом.
– Пить! Хорошо! Не болеть! – рубила фразы Тереза, тыча стеклом в нос мужчины. Он был удивлен, как точно эта женщина ориентируется в пространстве, несмотря на свой недуг. Чарли аккуратно принял из ее рук бокал и понюхал содержимое: пахло водкой и томатным соком.
– Кровавая Мэри? – удивился журналист, вспоминая, как прочитал в одном из американских журналов рецепт лучшего противопохмельного коктейля, который какое-то время был весьма популярен не только с утра, но и в течение дня на всех европейских вечеринках. Он приблизил спасительное питье к губам, но тут же насторожился: а вдруг это ловушка и в стакане на самом деле яд?! С чего бы это Мадам Вонг проявлять о нем заботу?
– Как глупо! – тихо произнес Чарли и опустошил посуду, вернув ее слепой прислужнице. Если бы Вонг хотела его прикончить, то, конечно же, не потащила бы в свои морские апартаменты, а взорвала прямо в квартире, как бедолагу Беррельаса. Он почувствовал, как внутри организма разливается приятное тепло, дрожь утихомиривается и наступает приятный штиль. Лицо его было довольное, словно мужчина не находился в плену оголтелой разбойницы, а отдыхал на дорогой комфортной яхте гостеприимных друзей. Прикрыв глаза, он был готов промурлыкать приятную мелодию, но насмешливый женский голос нарушил его покой:
