Аркадий Макаров - Не взывай к справедливости Господа
«А он – ничего! Есть ещё порох в пороховницах, а ягоды в ягодицах! Надо, надо непременно закрепить пройденное!» – думала в коротких передышках, в минуты отлива Галина Петровна, девица тридцати лет, пока снова не погружалась в пенистую пучину прибоя.
И вот теперь, когда ушла последняя волна, открылось полное бесстыдство наготы, которое уже не воспринимается в эти минуты как что-то потаённое и запретное.
Галина, озорно улыбаясь, не могла просто так отпустить от себя такого понятливого в женском деле молодца и, чтобы понадёжнее привязать его к себе, пошла на крайнюю уловку: «Я его губами прибалую, а там посмотрим, какой он стойкий».
Она дотянулась до коньяка в стакане, плеснула его на ладонь и, как моют упавшее яблоко, провела несколько раз по бархатистой на ощупь, слегка подвянувшей, но не упавшей гордости Кирилла, хмельного и слегка утомлённого.
Накрывшись распущенными волосами, она лёгкими, сначала чуть уловимыми прикосновениями губ трогала эту бархатистость, подчиняя её своим прихотям.
И – всё началось сначала. И снова пела не родившаяся скрипка в том дереве, и снова переливались, как ртутные сверкающие шарики в горле у свадебного соловья звуки, заставляющие останавливать дыхание у всякой живой твари.
Природа не знает непристойности. И этим двоим, сошедшимися в случайном поединке, уже ничто не казалось безобразным и постыдным. Власть плоти, зов её неотвратим и беспощаден настолько, что всё живое не может не подчиниться ему.
Природа не ведает морали.
«О, чёрт, как они похожи друг на друга!» – проваливаясь в сон, внезапно сморивший его, разочаровано подумал Кирилл.
В чёрной глубине, куда стремилось его, такое податливое тело, кружила и липла надоедливая мошкара. А может, это вовсе и не мошкара была, а яркие бабочки взлетали и садились на потную кожу, шурша сухими крыльями и досаждая ему.
Кирилл лениво пытался отогнать их, но руки не слушались его, сон уже накрыл их тяжёлым одеялом.
Теперь губы Галины безнадёжно порхали по его телу. Кирилл уже не чувствовал ничего, и крепко спал, как после тяжёлой физической работы, спокойный и счастливый, каким можно быть только во сне.
Галина, убедившись в отсутствии обратной связи, оставила партнёра в покое, допила из стеклянной фляжки коньяк, с наслаждением выкурила сигарету, приняла тёплый душ и тоже уснула рядом умиротворённая.
Старые холостяки: как мужчины, так и женщины, имеют много общего, а в основе всего лежит банальный эгоизм, нежелание обременять свою жизнь обязанностями.
Вольному – воля!
Вот и на этот раз: встали, встряхнулись, не отводя глаз, посмотрели друг на друга – кто в туалет, кто в ванную, потом, наоборот. Покурили. Попили кофе. Посмеялись. Покурили ещё раз, и разбежались по сторонам – кому – направо, кому – налево.
– Звони!
– Позвоню.
– Увидимся!
И – точка!
Эта эпизодическая ночь выветрилась бы из головы Назарова с первым же утренним сквознячком. Мало ли было у него таких встреч: сошлись по вкусам, разошлись по интересам, если бы не профессия Галины: она юрист нотариальной конторы. При рыночных отношениях, это многое значило. Иметь своего карманного юриста стоит хороших денег. А деньги при новой власти – мера всего.
Конечно, ему в данный момент законница без надобности, но, как говориться, – запас карман не трёт, хлеба не просит, монах монашку не гребёт, а гребень всегда с собой носит…
Назаров удовлетворительно хмыкнул, переложил телефонный номер Галины в другое, более надёжное место, и подался на встречу с ещё одним трудовым днём, сквозящим прохиндейством и авантюрой.
Каждому – своё, кому – поп, а кому – и попадья…
6
Торговля шинами «японского» производства приносила Кириллу в день выручку иногда сравнимую с бывшей месячной зарплатой прораба. Доволен Назаров, доволен его работодатель, неизвестно каким способом вырвавшийся из малолетних шестёрок в тузы. Кто-то позанимался его воспитанием не понарошку.
В уголовном мире понарошку ничего не делается. Значит, большая ставка была на Костю Шитова, «Карамбу», в том мире, где живут и процветают понятия.
Вот и наша страна перешла тоже от закона к понятиям.
Всё взаимосвязано.
Приходит как-то Назаров за новой партией товара, а Пашка ему и говорит:
– Константин Иванович тебе приказал к нему в офис явиться!
– Какой офис? Паша, ты что, охренел! С каких это пор Карам…, Константин Иванович бюрократом стал?
– Офис, брат, самое то, чего у Константина Ивановича никогда не было. А теперь есть! Так, что иди на адрес. Вот и бумажка тебе! Малява от Карамбы, ну, от босса нашего, Константина Ивановича!
На бумаге фирменный знак заглавными буквами – ООО «Социальная инициатива», и что поразило Кирилла, на бланке стоит витиеватая подпись «Ш» и далее курчавился длинный хвостик. Шитов, значит.
Подошёл Назаров к обшитой красной натуральной кожей двери. Ну, Карамба! Что ещё за маскарад? Не мог, что ли, по простому поговорить! Камуфляж какой-то…
Но в дверь постучал.
Тишина…
Отжал золочёную скобочку. Дверь мягко отворилась, выдохнув аромат духов. За столом перед компьютером сидела хрустальная куколка в завитушках под Барби.
– Ой, Кирилл Семенович! А Вас только что спрашивал Константин Иванович. Проходите!
Назаров с недоумением посмотрел на куколку. Он вроде никогда с ней не встречался? Надо же, какая информативность у Карамбы! Ну, мозер! И компьютером обзавёлся, и секретаршу себе откопал не в навозной куче…
Но, что больше всего поразило Кирилла, так это кабинет Шитова: за большим длинным столом, покрытым глянцевым ледком, в котором отражался мягкий свет небольшого торшера в виде виноградной лозы, сидел сам хозяин, совсем не похожий на того флибустьера, которого знал Кирилл. Прежде всего – галстук. Белый горошек на чёрном поле рассыпался так, что рябило в глазах. Белый мягкий костюм подчёркивал торжественность момента. Невероятная метаморфоза!
Назаров, как открыл дверь, так и остался стоять, с недоумением уставившись на хозяина.
Тот, судя по широкой улыбке, был чрезвычайно доволен произведённым эффектом.
– Ты что торчишь, как ржавый гвоздь в заднице? Садись, садись! – Карамба освободив кресло, широким жестом пригласил Назарова на своё место. – Я здесь только по делу. Подпиши бумагу, и мы в дамках!
– Какую бумагу?
А вот эту!
Шитов подсунул Кириллу лист, в котором говорилось, что инженер Кирилл Семёнович Назаров с данного числа является исполнительным директором ООО «Социальная инициатива» с полной ответственностью за финансовые и технологические вопросы, связанные со строительством жилья для малообеспеченных граждан.
– Ну, чего смотришь? Подписывай! Я все вопросы уже наверху согласовал. Справки о тебе самые хорошие. Хватит тебе колёсами заниматься! Это дело для шестёрок, а не для конкретных людей. Я свой бизнес закрыл. Дело неперспективное! А здесь – большому кораблю попутный ветер! Я – народный избранник. Мне коммерцией заниматься западло! Вот ты и будешь моим представителем. Зарплату тебе хорошую начислю. Прибарахлишься малость! Кредиты погасишь. Я в банк сегодня звонил. Хлопотал за тебя, чтобы проценты снизили. Ну, давай, садись!
Кирилл был ошарашен до того, что машинально опустился в мягкую, как женское лоно, кожаную полость.
– Ну вот, а ты говоришь… Удобно? – заботливо спросил улыбающийся Шитов.
– Да я… – Кирилл было привстал, но жесткая ладонь опустила его снова в кресло.
– Сиди, видишь, как я о тебе забочусь!
– Константин Иванович, я всего лишь исполнитель работ. Прораб. В директорах никогда не был. Моё дело работа, шараш-монтаж! А здесь финансы, ответственность…
– За финансы ты не беспокойся! Я сам займусь. Твоё дело – техническое обеспечение нашей фирмы. И – всё! Чего тебе бояться! Поработаешь, осмотришься, может, я тебя потом в долю возьму. Действуй!
А! Чем чёрт не шутит, пока Бог спит! За квартиру должок погасить надо! Теперь время решительное. Быстрое. Кто не пьёт шампанское? Вот то-то и оно! И Кирилл Семёнович Назаров согласился с месячным испытательным сроком на должность исполнительного директора только что образованной строительной фирмы.
– Ну, вот и ладушки! – Карамба открыл маленькую дверцу в столе и достал пузатенькую небольшую бутылочку, судя по шрифту, настоящего английского виски и два бокала толстого стекла. Громыхнул ледок из холодильника и – вот она, ещё одна точка в жизненных письменах Кирилла Назарова.
7
Удивительна и непредсказуема судьба.
Взять того же, когда-то безродного уголовника, тамбовского малолетнего гоп-стопника Карамбу, и нынешнего депутата областной думы Шитова Константина Ивановича. Две судьбы, две стороны одного и того же чекана. Никто не поставит знак равенства между ними, как никто не поставит равенства между Советским Союзом и нынешней Россией.
В переломный момент цивилизации случается всякое. Мог же царский уголовник, хранитель общака Янкель Мовшевич, в будущей жизни Яков Свердлов, стать одним из видных руководителей молодого государства большевиков. Был бы человек, а место найдётся…
