Анатолий Аргунов - Студенты. Книга 2
Даша лишь скромно промолвила:
— Спасибо. Потом, как будто, что-то вспомнила: — Сколько вам, профессор, за консультацию?
— Я на государственной работе, поэтому денег за консультацию не беру.
— Вот как, тогда еще раз, спасибо, — поджав губы, ответила Гертруда Иосифовна.
Она развернулась и, решительно открыв дверь, вышла. За ней поспешила и ее дочка.
— Вот ведь как бывает: одна консультация, и выявляется куча ошибок моих коллег. Кто-то сделал их невольно, кто-то из-за непрофессионализма, ну, а кто-то решил сгустить краски. Как знать, может, повлияло имя консультируемой, вернее имя ее матери. Мало ли что, лучше перестраховаться! Ладно, молодых коллег понять можно, первым делом их интересует зарплата, жилье, возможность прогрессирования, роста по службе. Но, опытные доктора, почему не хотят подумать, идут по легкому пути? — мысленно рассуждал Савва Николаевич, садясь за стол и, нажав кнопку селектора, вызвал секретаршу:
— Сделай пожалуйста чай, только не горячий, ну ты знаешь какой… И позвони Анне Николаевне — передай, что на обход пойду минут через пятнадцать, вот только чашечку чая выпью и пойду…
— Сделаю, как надо, Савва Николаевич, не беспокойтесь, — ответила опытная секретарша, Инга Леонидовна.
— Да, вот еще: созвонись с псковской областной больницей с торакальным отделением, там заведующий Яцков Геннадий Харламович — уточни, как идет лечение матушки Серафимы. А потом отзвони в Питер, Морозову Валерию Денисовичу. У тебя его телефоны где-то есть. Если что-то не так идет, найди меня, я переговорю сам. Ну, пожалуй, все.
Выпив, принесенный секретаршей, теплый чай, Савва Николаевич откинулся на спинку кресла и, обхватив голову руками, какое-то время сидел расслабившись, пытаясь прийти в себя. Коллеги делают ошибки! Плохо! А как он сам-то? И тут в его памяти всплыло лицо его друга, Витьки Подкопаева, разбившегося в полете на новеньком МИГе… Может это и есть его первая ошибка и сердечная боль на всю жизнь.
Капитан Подкопаев был классным летчиком. Многим казалось, что у реактивного двигателя его самолета больше мощи раза в два, чем у других, и задача пилота лишь — сдерживать безудержный характер этой серебристой гордой птицы. Ну, а когда Подкопаев исполнял выкрутасы в небе, посмотреть на него выходил весь полк.
— Что дано богом, того не отнять — говорил командир полка, полковник Арбашев, летчика — ас со звездой Героя за сбитые американские самолеты в Корее и Вьетнаме.
— Что выделывает, подлец! Запретить! — после очередного трюка возмущался суровый командир. — Свалится в штопор, нельзя так рисковать! Самолет-то еще новенький, не облетанный. Мало ли что? — Но в душе он был горд своим летчиком. — Молодчага! Не оскуднела талантами страна.
Но беда ждала Подкопаева в другом месте. Савва Николаевич стал вспоминать подробности той истории с другом. Лейтенант Мартынов только-только приступил к службе в летном полку после переподготовки в военно-медицинской академии, куда попал из института по распределению. Их так и звали в армии — двухгодичники. В то время служить офицерами попадали почти все, кто закончил гражданский ВУЗ, в котором была военная кафедра. Ребятам надевали погоны лейтенантов и отправляли на два года служить Отечеству. Савва Николаевич никогда не хотел быть военным. Однако службой в армии не тяготился, хотя понимал, что это дело не для него и смотрел на это как на объективную трудность..
Кто-то оставался в армии и дальше, служба в армии — нелегкий труд, и, как к любому делу, к ней нужно призвание. Витька Подкопаев бредил армией и авиацией с детства и после гражданского ВУЗа добился-таки, чтобы стать военным летчиком. С Саввой они сразу же подружились. Оба из Питера, жили почти по соседству и родство душ, оказалось настолько сильным, что их в полку так и звали — питерские.
Бывалые офицеры посмеивались над Подкопаевым. Мол, орел-то орел, но может не рассчитать и грохнуться об землю. Молодые летчики — те просто завидовали. Савва Николаевич не хотел себя относить к последним и всегда был хорошего мнения о своем приятеле, защищая его от нападок.
Но тут случился инцидент, в котором оказался замешан капитан Подкапаев. Один из офицеров, майор Семытин, избил свою жену, Веронику, буфетчицу из офицерской столовой, якобы за связь с Подкопаевым. Приехал из командировки, а Вероники нет дома. Соседи, жены офицеров, зубоскалили, что она в гостях у Подкопаева. Майор кинулся в дом офицерского состава, где жили неженатые офицеры: что-то вроде гостиницы, в центре огромный коридор и двери в квартиры. Но дверь комнаты Подкопаева оказалась закрытой. Скандал в присутствии посторонних Семытин устраивать не стал, а когда вернулся к себе домой, то жену застал в кровати. Она, как ни в чем не бывало, спала. Взбешенный майор схватил ее, выволок в ванную и жестоко избил. Начальник штаба, подполковник Угольников, вызвал лейтенанта Мартынова ночью к себе и приказал:
— Сходи к Семытину. Жена майора заболела. Узнай, что и как. Потом без лишних разговоров, доложишь лично мне. Понятно, доктор?
Савва Николаевич пожал плечами:
— Понятно, товарищ подполковник.
— Вот и хорошо, давай, иди и осмотри больную.
— А если она не захочет, дверь не откроет?
— Я ей уже позвонил, она ждет вас, доктор. Вопросы еще есть?
— Нет.
— Тогда выполняйте.
Савве Николаевичу стало нехорошо, когда он увидел избитую до синяков Веронику. Не сразу понял отчего и почему. Но в разговоре выяснил причину побоев и не знал, что предпринять.
— Возможно, у вас сотрясение мозга, Вероника. Вам необходима госпитализация, хотя бы на недельку. Можно в наш лазарет, хотя вольнонаемных мы там не лечим, но с разрешения командира полка — возьму. А еще лучше: я договорюсь с окружным госпиталем, отвезу вас туда, там вам будет спокойнее.
— Нет, нет, ни в коем случае. Испорчу всю карьеру мужу, и Подкопаеву не поздоровится. Вы же, доктор, знаете наши военные городки: сплетни и интриги.
— Не очень, хотя понятно, скандал может случиться.
— Вы меня лечите на дому, — предложила Вероника. — Ну заболела я пневмонией или еще чем, лечусь на дому. Чем не причина быть мне дома? — с надеждой она посмотрела на лейтенанта. — Помоги мне, Савва, вы же друзья с Виктором.
— Хорошо, я постараюсь, но начальнику штаба что я доложу?
— Ну, так и скажи: мол, пневмония после гриппа, требует длительного лечения…
Савва махнул рукой — что не сделаешь ради друга — и доложил начальнику штаба про пневмонию. Подполковник понимал, что никакой пневмонии у Вероники нет, но к поступку доктора отнесся одобрительно: не выдал друга.
— Ну, вот и лечите, доктор, только без лишних слов, а больше делом.
Конфликт вскоре разрешился как бы сам по себе. Майора Семытина срочно перевели в другой полк с повышением в должности. Честь и репутация офицеров была соблюдена без дуэли. Но, так или иначе, эта история оставила неприятный осадок на душе у Саввы Николаевича, и он на какое-то время охладел в своих отношениях к Подкопаеву. Постепенно их отношения восстановились. Они снова в свободное время стали ездить в районный центр смотреть новые кино, отобедать в местном ресторанчике и парится в баньке по выходным дням. Подспудное недовольство поступком друга в душе Саввы Николаевича постепенно исчезло.
В тот злосчастный день полеты начались рано утром. Он, лейтенант медицинской службы Мартынов, провел обследование всех летчиков, кто отправлялся в полет. У Подкопаева он обнаружил слегка заниженное давление.
— Виктор, тебя что-то беспокоит? — задал вопрос доктор.
— Нет, ты что? Здоров, как бык! А что давление ниже нормы, так я сегодня ни чай, ни кофе не пил, вот оно и отклонилось.
— Слушай, давай я тебе ЭКГ сделаю, мало ли что? — не успокаивался доктор.
— Да, ты что, Савва, хочешь мой полет сорвать?
— Не говори глупости.
— Я на прошлой неделе все анализы сдавал и ЭКГ делал. Не чуди, Савва. Не срывай полет, я тебя умоляю.
Савва какое-то время поколебался.
«Чего я к нему прицепился? Давление у человека утром всегда ниже, чем днем, это понятно. Оно сегодня почти у всех чуть ниже, но я вот прицепился к Подкопаеву. Завидую — он в небо, а я тут на земле». И доктор Мартынов подписал в полетной медкарте: «разрешаю».
— Ну, вот так-то лучше, Савва.
— Давай, счастливого полета.
Уже где-то на пятом или шестом вираже, капитан Подкопаев доложил начальнику полетов майору Дымову:
— У меня проблемы, плохо что-то со зрением, не вижу приборов.
— Капитан, снижайся и бери курс на аэродром, перегрузка сейчас пройдет, держись.
Но Подкопаеву становилось все хуже и хуже.
Командир срочно вызвал лейтенанта медицинской службы Мартынова.
— В чем дело, доктор? — строго спросил командир полка.
— Не знаю!
— Не знаю! Где его полетная медкарта?
