Кристиан Жак - Сын Солнца
Сетау схватил запястье Рамзеса.
— Держись, открой глаза!
Сын Фараона снова овладел собой. Сетау никогда не удавалось победить его в борьбе. Спазм, сжимавший его желудок, прошел, ощущение холода постепенно уходило.
— Ты и правда очень крепкий, но у тебя нет ни малейшего шанса стать царем.
— Почему?
— Потому что ты мне доверился. Я бы мог отравить тебя.
— Ты мой друг.
— Откуда ты знаешь?
— Знаю.
— А я доверяю только змеям. Они подчиняются своему естеству и никогда не предают его, с людьми не так. Всю жизнь они хитрят и извлекают выгоду из своих махинаций.
— И ты тоже?
— Я ушел из города и живу здесь.
— Но если моя жизнь была бы в опасности, разве бы ты меня не вылечил?
— Надевай эту тунику и пойдем. Ты менее глуп, чем кажешься.
Эта ночь в пустыне была для Рамзеса неповторима. Ни зловещий хохот гиен, ни лай шакалов, ни великое множество странных звуков, исходивших из иного мира, не разрушили чар. Красная земля Сета давала приют голосам воскресших из мертвых. Вместо очарования долины у нее была какая-то потусторонняя сила.
Истинная сила… Разве Сетау не нашел ее в одиночестве!?
Вокруг них раздавалось шипение.
Сетау шел впереди, стуча по земле длинной палкой. Он направился к каменному пригорку, который при свете полной луны казался замком с приведениями. Следуя за своим проводником, Рамзес больше не думал об опасности. Знаток своего дела, Сетау прикрепил к его поясу мешочки, содержащие, на случай укуса змеи, снадобья первой необходимости.
Он остановился у подножия пригорка.
— Мой учитель живет там, — поведал Сетау. — Может быть, он не покажется, так как не любит чужаков. Подождем и будем молить Невидимого почтить нас своим присутствием.
Рамзес и Сетау сели в позе писца, скрестив ноги. Сын Фараона чувствовал себя легким, почти воздушным, он упивался воздухом пустыни, как сладчайшим напитком. На месте привычных стен и потолка его классной комнаты было небо с тысячами звезд.
На вершине пригорка глаза их различили гибкий, элегантный силуэт. Черная кобра длиной в полтора метра, с блестящей чешуей, выползла из своего логова и величественно встала в полный рост. Луна украшала ее серебристым сиянием. Змея покачивалась, готовая ужалить.
Сетау шагнул вперед. Черная кобра предупреждающе свистнула. Заклинатель змей жестом сделал Рамзесу знак подняться на его высоту. Встревоженное животное покачивалось из стороны в сторону: кого из незваных гостей ужалить первым?
Продвинувшись всего на два шага, Сетау теперь был лишь в метре от кобры. Рамзес шагнул за ним.
— Ты царишь в ночи и оплодотворяешь землю, чтобы она дарила жизнь, — произнес Сетау низким голосом, очень медленно, чеканя каждый слог. Он монотонно бормотал заклинание, приказав Рамзесу, повторять за ним. Музыка слов, казалось, успокоила змею: дважды она стремительно бросалась вперед, чтобы ужалить, но останавливалась прямо возле лица Сетау. Вот он положил руку на голову змее, и она застыла неподвижно.
Рамзесу почудилось, что он различил красноватый отблеск в глубине ее глаз.
— Теперь твоя очередь, Сын Фараона.
Юноша протянул руку. Змея бросилась на него.
Рамзес как будто почувствовал укус, но змея не сомкнула пасть, ее отпугивал запах лука.
— Положи ей руку на голову.
Рамзес не дрогнул. Казалось, кобра отступала. Его сжатые пальцы дотронулись до черного капюшона змеи; на несколько мгновений хозяйка ночи покорилась Сыну Фараона.
Сетау отдернул Рамзеса назад — атака кобры ушла в пустоту.
— Ты перегнул палку, друг. Разве ты забыл, что силы тьмы непобедимы? Кобра-урей возвышается во лбу фараона, как символ власти и бессмертия. Если бы она не признала тебя, на что бы стал надеяться?
Рамзес вздохнул свободно и посмотрел на звезды.
— Ты был неосторожен: против укуса этой змеи не существует никакого средства, но тебе повезло.
Глава 6
Рамзес устремился к плоту, сплетенному из связок стеблей папируса и закрепленному веревочками; этот скромный плавучий островок был слишком хрупок, чтобы выдержать второй за день заплыв на скорость, который Сын Фараона устраивал один против команды пловцов, взволнованных при мысли о предстоящем состязании. Возбуждение усиливалось из-за присутствия кортежа девушек, которые восхищенно наблюдали за заплывами с берега канала. Надеясь на победу, юноши надевали на шею амулеты: кто — лягушку, кто — фигурку быка, кто — охранительный глаз. Рамзес был обнажен и не надел амулетов. Не прибегал он также ни к каким другим магическим средствам, но плавал быстрее других.
Большинству атлетов придавали мужества мысли о даме их сердца. Младший же сын Сети сражался только за самого себя, чтобы увидеть, сможет ли он совершить, что выше его сил, и первым прийти к берегу.
Рамзес закончил заплыв, обогнав следующего за ним на пять дистанций. Он не чувствовал ни малейшей усталости и мог бы еще плыть несколько часов кряду. Раздосадованные противники поздравили его сквозь зубы. Все знали непримиримый характер юного Сына Фараона, навсегда отстраненного от власти и вынужденного бездельем убивать время, имея блестящее образование. Он должен был вскоре переселиться на Юг, подальше от Мемфиса и столицы.
Незнакомая темноволосая красавица пятнадцати лет, с повадками уже взрослой женщины, подошла к нему и протянула кусок ткани.
— Ветер слишком свеж, вытритесь этим.
— Я не нуждаюсь в этом.
Со своенравным выражением лица, насмешливым взглядом, маленьким носиком, тонкими губками и едва намеченным подбородком, она была изящна, грациозна и подвижна в платье из прозрачного льна, сшитом лучшими портными. Волосы ее украшал закрепленный головной повязкой цветок лотоса.
— Напрасно вы отказываетесь: даже самые крепкие могут простудиться.
— Я не знаю, что такое болезнь.
— Меня зовут Изэт. Сегодня вечером я с подругами организую небольшой праздник. Согласитесь ли вы принять мое приглашение?
— Разумеется, нет.
— Жаль. Если передумаете, добро пожаловать.
С улыбкой на устах, она ушла, не оглядываясь.
Наставник Сари спал в тени высокого сикомора, росшего в центре сада. Рамзес нервно ходил туда-сюда перед своей сестрой Долент, растянувшейся на раскладном кресле. Она не отличалась красотой, но и не была безобразной, все, что ее интересовало — это удобство и комфорт. Положение ее мужа позволяло надеяться на обеспеченное существование вдали от житейских бурь. Чрезмерно рослая, с вечно утомленным видом, с жирной кожей, на которую она весь день наносила разные мази, старшая сестра Рамзеса ставила себе в заслугу знание маленьких секретов высшего общества.
— Ты не очень часто наносишь мне визиты, любезный брат.
— Прости, я очень занят.
— По слухам, у тебя скорее нет дел.
— Спроси своего мужа.
— Ты пришел, вероятно, не для того чтобы просто смотреть на меня…
— Да, действительно, мне нужен твой совет.
Долент пришла в восторг, ведь Рамзес так не любил быть обязанным кому-либо!
— Слушаю тебя; если я смогу тебе ответить, я сделаю это.
— Знаешь ли ты некую Изэт?
— Опиши мне ее.
Сын Фараона подчинился.
— Красавица Изэт! Она опасная кокетка. Несмотря на ее юный возраст, у нее нет отбоя от поклонников. Некоторые считают ее первой красавицей Мемфиса.
— А кто ее родители?
— Знатные богачи. Они принадлежат роду, уже несколько поколений пользующемуся расположением двора. Неужели Красавица Изэт поймала тебя в свои сети?
— Она пригласила меня на вечеринку.
— Там ты не будешь томиться в одиночестве! Эта девушка каждый вечер устраивает праздники. Ты что-то чувствуешь к ней?
— Она бросила мне вызов…
— …сделав первый шаг? Не попадайся на старую уловку, милый братец! Ты пришелся по вкусу Красавице Изэт, вот и все.
— Девушке не следует первой…
— Почему бы и нет? Мы живем в Египте, а не в какой-нибудь стране отсталых дикарей. Я бы не советовала брать ее в качестве супруги, но…
— Замолчи.
— Ты больше ничего не хочешь знать о Красавица Изэт?
— Спасибо, дорогая сестра, я больше не нуждаюсь в твоих советах.
— Не задерживайся надолго в Мемфисе.
— К чему это предостережение?
— Здесь ты больше никто: если останешься, то завянешь, как цветок без воды. А в провинции тебя будут уважать. И не надейся увезти с собой Красавицу Изэт — она не любит побежденных. Позволю себе заметить, что твой брат, будущий фараон Египта, не устоял против ее прелестей. Так что беги от нее как можно быстрее, Рамзес. Иначе твоя бедная жизнь будет в большой опасности.
Это был обычный прием: несколько девушек из лучших семей под руководством профессионального преподавателя танцев решили продемонстрировать свои таланты. Рамзес пришел поздно, так как не хотел участвовать в банкете. Неожиданно для себя, он оказался в первом ряду многочисленных зрителей.
