Игорь Москвин - Петербургский сыск. 1874—1883
Пётр Шрамов»
Лист 2 гласил:
«Мировому Судье.
Сентября 19 дня 1878 г. Пристав Мировому Судье 8 участка г. Санкт—Петербург.
1 участка Петербургской части г. Санкт—Петербурга.
Сего числа в г. Санкт—Петербурге по Грязной улице в д. №16 скоропостижно умер запасный солдат Тарас Шрамов, оставивший разное имущество и процентные бумаги, находящиеся в квартире его №3 в упомянутом доме; место, где они спрятаны, знает жена покойного, Ольга Шрамова.
Сообщая о сём Вашему Высокородию, имею честь просить, согласно ст. 1403 уст. гражд. суд., распоряжения о производстве охраны.
Пристав Панкратьев»
Потом следовал протокол осмотра.
Лист 3
Протокол осмотра
«1878 года Сентября 19 дня, г. Санкт—Петербург.
Пристав 1 участка Петербургской части гор. Санкт—Петербурга подполковник Панкратьев, вследствие заявления крестьянина Шрамова, прибыл в д. №16, по Грязной улице, где в присутствии нижеподписавшихся понятых производил осмотр тела скоропостижно умершего Тараса Шрамова, по которому оказалось: в 1-й комнате квартиры, в двух шагах от входной двери, возле левой стены лежит на полу, вниз лицом, труп запасного солдата Тараса Шрамова, 68 лет от роду; одет он в тулуп и нансовые штаны, ноги обернуты в холщевые онучи и на них одеты лапти, голова обнажена и шапка лежит тут же на полу и по—видимому свалившись при падении Тараса Шрамова; ноги вытянуты, а руки слегка в локтях согнуты и ладонями упираются в пол, на руках одеты варежки и в правой руке топор. Положение трупа представляете шедшего человека и по—видимому внезапно упавшего на землю. По снятии одежды и обуви и по тщательном осмотре тела покойного Тараса Шрамова, никаких знаков насильственной смерти на нём не оказалось, а потому Пристав нашел нужным составить об изложенном настоящий протокол, труп Тараса Шрамова пометить во временной могиле и, приставить к нему карауль, затем приступить к производству дознания.
Пристав Панкратьев.
Понятые:
Матвей Меняев
Савелий Александров»
Лист 4
«Акт дознания
1878 года Сентября 19 дня.
Пристав 1 ѵчастка Петербургской части г. Санкт—Петербурга подполковник Панкратьевпроизводил дознание о скоропопостпжно умершем запасном солдате Тарасе Шрамове, 68 лет от роду, вероисповедания православного, при чем оказалось: жена покойного, Ольга, рассказала, что Тарас Шрамов был подвержен припадкам, которые бывали у него 2—3 раза в год; от этой болезни он ни когда не лечился, она его редко беспокоила и каждый раз проходила сама собой, не причиняя ему мучений; припадки случались большею частью на другой день после сильной выпивки и, хотя покойный редко пил, но все же два раза в год напивался до пьяна. Третьего дня Тарас Шрамов был именинник и пил по обыкновенно много вина под утро он лег спать, проспал хорошо ночь и утро вчерашняя дня и встал к обеду, ни на что ни жалуясь; пообедал вместе со всеми домашними и под вечер пошёл с топором во двор рубить дрова; проработал до темноты, возвратился в квартиру, но, войдя в дверь и сделав два шага к стене, где он вешал свою одежду, Тарас Шрамов вдруг остановился, покачнулся корпусом вперед и упал на пол; подбежав к упавшему, она, Ольга вместе с дочерью, Верой, сыном Петром и соседками Хивриной Миланьей и Фиговой Наталией, бывшими в то время в их квартире, пробовала привести Тараса Шрамова в чувства, прыскала водою в лицо и пр., но видя, что это не помогаете, послала сына, Петра, известит об этом фельдшера Чернова, который прибыль к ним уже под утро. Затем крестьянка Ольга показала: она и дети всегда любили покойного Тараса Шрамова и никогда с ним не ссорились, так же и соседи жили с ним в дружбе и уважали его. Крестьянин Петр Шрамов объяснил, что 18 сего сентября, покойный отец его рубил дрова во дворе и он их складывал; все время работы отец быль грустен и не разговорчив, но ни на что не жаловался и по—видимому был здоров.
Крестьянки Вера Шрамова, Хиврина Миланья и Фигова Наталия рассказали то же, что и Ольга Шрамова. Сосед покойного почтальон Жакетов объяснил, что он вместе вырос с Тарасом Шрамовым и был очень дружен, знает он лично его болезнь и уверен, что он умер от удара после пьянства. Подозрения в причинении Тарасу Шрамову насильственной смерти никто не заявить, а потому Пристав нашел нужным записать обо всем в настоящий протокол.
Пристав Панкратьев.
Настоящий акт дознания вслух нам прочитан
все изложенное подтверждаем.
Ольга Шрамова
Пётр Шрамов
Вера Шрамова
Миланья Хиврина
Наталия Фигова
Степан Жакетов»
Лист 5
«Постановление.
1878 г. сентября 19 дня, Пристав 1 участка Петербургской части г. Санкт—Петербурга Панкратьев, рассмотрев настоящее дознание и, находя, что свидетельскими показаниями и врачом установлено, что причиною смерти запасного солдата Тараса Шрамова был апоплексический удар после пьянства и за отсутствием признаков преступления, постановил: дознание это на основ. 253 ст. уст. уг. суд. представить Товарищу Прокурора Санкт—Петербургского Окружного Суда, а труп Тараса Шрамова предать земле по христианскому обряду без медицинского вскрытия.
Пристав Панкратьев».
Лист 6
«Господину товарищу Председателя Санкт—Петербургского Окружного Суда 6 отделения Титулярному Советнику Фоллендорфу от пристава 1 участка Петербургской части г. Санкт—Петербурга. Сентября 19 дня 1878 г. №34О.
На основании 253 ст. уст. уг. суд. произведенное дознание о скоропостижно умершем Тарасе ПІрамове, за отсутствием в нём признаков преступления, при сём имею честь препроводить Вашему Высокоблагородию на прекращение.
Пристав Панкратьев».
Лист 7
«Удocтоверение.
Дано сие от Пристава 1 участка Петербургской части
г. Санкт—Петербурга крестьянину Петру Шрамову в том, что на предание тела земле по христианскому обряду скоропостижно умершего от апоплексического удара после пьянства отца его, Тараса Шрамова, 69 лет от роду, вероисповедания православного, препятствий не имеется.
1878 г. Сентября 19 дня.
Пристав Панкратьев».
Лист 8
«Пристав Его Преподобию
1 участка Петербургской части г. Санкт—Петербурга
Настоятелю Собор Св. Равноапостольного князя Владимира.
Сентября 19 дня 1878 г. №340.
При сем препровождая увольнительный из войск билет за №10 скоропостижно умершего запасного рядового Тараса Шрамова, имею честь просить Ваше Преподобие, по учинении на нем метрической о смерти надписи, возвратить таковой мне.
Пристав Панкратьев»
Пётр Павлович закрыл папку и пожал плечами.
– Обыденное дело, – проговорил он.
– Согласен с вами, господин Волков, – по лицу Путилина блуждала лукавая улыбка, – ничего не бросается в глаза?
– Смерть в столь преклонном возрасте не такая уж редкость.
– И здесь я с вами соглашусь, но всё—таки?
– Иван Дмитриевич, говорите прямо, мне кажется, что вы не затеяли бы разговора, не имея каких—либо дополнительных сведений о деле, – чиновник по поручениям похлопал ладонью по папке, потом спохватился, открыл и начал перебрать бумаги, – не вижу надписи врача с его мнением и его же заключения о скоропостижной смерти. Ну и я бы обратил внимание, что сын умершего Шмакова более переживает за оставшиеся в наследство деньги, нежели о смерти отца.
– Поверьте, Пётр Павлович, тоже главное, но есть кое—что другое, – и Путилин достал из верхнего ящика стола ещё одну бумагу и протянул чиновнику по поручениям Лерману.
«Его Высокоблагородию полковнику Ордынцу—Добровольскому
Позвольте мне обратить внимание Вашего превосходительства на предмет, который многие благонамеренные люди почитают ничтожным, а я признаю чрезвычайно важным.
Довожу до Вашего сведения, что 18 сентября 1878 года отставной солдат Тарас Шрамов доверился мне и сообщил, что его собираются отравить, но не назвал имени человека с преступными целями. Я не отнёсся к словам вышеупомянутого крестьянина с должным вниманием, ибо он в разговоре со мной был не совсем трезв, но на следующий день я узнал, что Тарас Шрамов скончался от апоплексического удара. Уже не подозрение, а уверенность в том, что отставной солдат отравлен, терзает меня, и я не хочу быть молчаливым соучастником этого злодейского происшествия,
Дворник дома №5 по Грязной улице Степан Сенчиков
1878 год Сентября 19».
Пётр Павлович взглянул на начальника сыскной полиции и в глазах скользнули озорные огоньки.
– Как я понимаю, мне необходимо заняться убийством, – он иронически выделил голосом последнее слово, – Шмакова.
– Вы правильно понимаете, только не всё можно трактовать однозначно, – и он протянул чиновнику по поручениям следующую бумагу:
